Чтение 4–й страницы книги ~Первые дерзания~

хотелось остаться одному, все передумать и дать себе отчет в случившемся.

Однако ребята, товарищи по общежитию, не разделяли его настроения.
Гроза подействовала на них возбуждающе, и они дурачились, отпуская разные
шутки то по поводу молнии, то по поводу грома, и, видимо, не скоро
собирались угомониться.

Вообще с товарищами сегодня у Семена получилось не совсем складно.
После окончания работы Ваня Быков, Сережа Чердаков и Шурик Пышной окружили
его в полутемном коридоре и с нетерпеливым любопытством расспрашивали о
том, что именно произошло в кабинете главного инженера. Неужели Дуплов,
такой занятой человек, счел нужным сам "отчитывать" мальчика за
самовольное изготовление детали, не существующей в чертежах. Семен
отмалчивался. А что он миг ответить? Сказать, что знаменитый изобретатель
предлагал ему свою дружбу?

Подумают, что хвастается! Засмеют! Да и удобно ли говорить такие вещи?
Если, предположим, Александр Андреевич узнает об этом, то наверное
подумает, что он болтун, не умеет держать язык за зубами. Тут надо все
взвесить. Разве рассказать для начала про то, как он обнаружил в кабинете
"пожар"? И Семен, постояв немного в нерешительности, произнес:

- Главный инженер говорил со мной относительно предложения. С этой
самой планкой. И объяснил, почему предложение не годится.

- Так это и мастер мог объяснить! - недоверчиво вставил Шурик Пышной.

- Ругал за самовольничание? - строгим, не допускающим возражения тоном
спросил Степан Кириллин.

- Так это и мастер мог обругать! - снова иронически заметил Шурик.

- Ты что-то хитришь, Семен! - недовольно пробасил Кириллин, заметив
смущение товарища.

- Там, в кабинете, произошла такая история... - неуверенно начал Семен.
- Прикоснулся я рукой к письменному столу, а он горячий. Пол - тоже! Огня
нигде нет! А главный инженер объяснил мне, что это... от звука.

- Прямо какие-то чудеса... Выражаясь научно, - фантасмагория. Для чего
это понадобилось главному инженеру нагревать свой письменный стол в летнее
время и демонстрировать это перед тобой? - хитро улыбаясь, спросил
Чердаков.

- Говорю вам, что был горячий! Что же, я врать буду? - обиделся Семен.
- Обыкновенный стол: деревянный, с красным сукном... а прикоснуться к нему
нельзя - жжет.

- Хитришь, Семен! Хитришь и сказки рассказываешь. А положение дела
скрываешь. Не хочешь поделиться с товарищами? Разве мы этого не видим? Зря
ты загордился. Идемте ребята! Ну его! - Произнес Чердаков, трогаясь с
места.

- Да, Семен, ты что-то того, не договариваешь. Но надо надеяться, что
со временем ты придешь в себя. Видно тебе здорово влетело, - проговорил
Ваня Быков, уходя вслед за Чердаковым.

Семен посмотрел вслед уходящим товарищам и только поморщился от
незаслуженной обиды.

Прямо из цеха он направился в техническую библиотеку и долго рылся там
в каталоге, просматривая карточки на букву "З". Ему хотелось выбрать
какую-нибудь книгу о звуке.

"Причем тут звук? Какое отношение может иметь звук к нагреванию? Да и
звука никакого не было слышно!" - мучительно думал Семен, перебирая
картонные карточки с мудреными названиями, вроде: "Звуковая интерференция
и ее практическое применение" или "Звукоанализаторы как элементы
акустической аппаратуры".

Наконец, он выбрал себе научно-популярную книжку "Звук в природе и в
технике" и тут же в зале углубился в чтение.

В общежитие Семен вернулся поздно. Ребята встретили его не очень
приветливо.

Они делали вид, что не заметили его прихода. Но как только Семен
разделся и улегся в кровать, Сережа Чердаков, зачинщик всех шуток, подошел
к кровати Семена и схватил за край одеяло.

- Товарищи, граждане! - закричал он, поднимая над головой одеяло и
размахивая им. - Прошу внимательно осмотреть нашего изобретателя при
вспышке молний. Именно в данную минуту легко можно заметить, что он
изобретает машину для улавливания атмосферного электричества. От него даже
озоном немножко пахнет...

- Оставь, Сережка, - попросил Семен.

- Гениальный изобретатель Семен Бурыкин просит не мешать ему думать над
своим новым изобретением, а также над тем, как с помощью чертежа
обыкновенного болта сделать реактивный самолет! - не унимался Чердаков.

К шалуну подошел Ваня Быков, коренастый серьезный мальчик с плотно
сжатыми губами и выдающимся волевым подбородком, сосед Семена по кровати.

- Закругляй свои шутки-прибаутки и закрой Семку с головой, как было, -
внушительно проговорил он.

- Пожалуйста! - с деланной радостью ответил Чердаков и принялся
тщательно укрывать Семена, приговаривая: - Спи, паинька, баиньки-баиньки,
не простудись, дорогуша, как бы тебе не надуло в уши и мечтай про
изобретения - за мое почтение...

- Прекрати свои глупые насмешки! Семен еще свое покажет. Будет
знаменитым изобретателем, вспомнишь мои слова, - процедил сквозь зубы
Быков, осторожным движением отстраняя Чердакова от кровати.

- Что? - удивился Чердаков, ставший сразу серьезным. - Изобретателем
будет?

Это что же, на лбу у него написано? Мало ли чего он хочет! Я, например,
хочу быть знаменитым художником, а все складывается так, что буду токарем
по металлу.

- На лбу у тебя написано, что быть тебе токарем только по хлебу, -
ответил Быков.

- Ну, ну! Эти шутки ты брось! Я, например, сегодня вместо восемнадцати
втулок сложнейшей конфигурации двадцать три сдал, и ни одной не
забраковали, - похвалился Чердаков. - Не то, что некоторые изобретатели,
изготовляющие загогулину вместо детали, положенный по чертежу, - продолжал
он, выходя на середину комнаты и смешно раскланиваясь в сторону накрытого
с головой Семена.

- Для того, чтобы быть настоящим изобретателем, нужно все-таки высшее
техническое образование, - заметил Шура Пышной, как обычно, нараспев,
тоненьким и нежным голосом. - Высшую математику надо знать назубок, чтобы
уметь все рассчитывать. А нам, грешным, если к тому имеются наклонности...

рационализаторами разве... - закончил он, зевая.

- И то верно! - обрадовался Чердаков. - Прав Шурка! Наше дело маленькое.

Предложить, например, пользоваться двумя резцами вместо одного!
Как-нибудь похитрее зажать обрабатываемую деталь в патроне! Инструменты
поудобнее разложить возле рабочего места! Рационализация - одним словом! А
Семен все мечтает, фантазирует, какие-то необыкновенные машины собирается
выдумывать и, обратите внимание, ребята, ко всем лезет со своими
фантазиями! Знаете, когда он больше всего меня рассмешил? Рисует в
тетрадке какую-то башню. Что это? - спрашиваю. Хочу, говорит, придумать
такую станцию, которая бы улавливала атмосферное электричество и с помощью
его освещала город и приводила в движение станки на заводах. Вот чудак!

- Не он к тебе лез со своим проектом, а ты к нему приставал с
вопросами, - хмуро вставил Быков.

- А я ему говорю, - продолжал Чердаков, - почему ты, Семен, не
обращаешь внимание на обыкновенных кошек? Ежели их гладить, то они тоже
излучают электричество! Сам видел неоднократно! В темноте из-под руки
искры сыплются.

Придумай специальное приспособление, к которому можно было бы
привязывать кота за хвост! Твоих знаний вполне хватит - можешь
спроектировать подобную электростанцию! Нужно сделать очень простое
устройство, основанное на свойстве кота кричать и вырываться! Ну что тебе
стоит сконструировать токособирательную щетку? Кот будет об нее тереться,
пытаясь освободиться, и все в порядке! Как, ребята, проект? Стоящий?

Шурик громко расхохотался. Семен перевернулся на другой бок, попробовал
сосредоточиться, но сквозь байковое одеяло было слышно, как расходившийся
Сергей продолжал:

- Незачем было поступать в ремесленное, если мечтаешь изобретать и
делать открытия. Каждое образование имеет свое точное назначение.

- Сережа! А, Сережа! А разве из рабочих большие изобретатели не
выходили? - примирительным тоном спросил Шурик Пышной, который уже успел
раздеться и сидел на кровати, поджав под себя ноги по-турецки.

- Конечно, - буркнул Быков.

- Э-эээ... сказал тоже! - вскипел Чердаков. - Тут дело не обходилось
без самообразования. Изобретатель из рабочих сам добывал себе недостающие
знания. Бился, как рыба об лед. Это в дореволюционное время так было. А у
нас теперь для каждого пути ко всем образованиям открыты! Изобретателем
хочешь быть? Ученым? Исследователем? Учись, пожалуйста, по
соответствующему курсу. А раз в ремесленное пришел - баста -
квалифицированным рабочим будешь. Ну, может быть, рационализатором
производства...

"Сейчас Шурка Пышной согласится с доводами Чердакова", - подумал Семен.
И действительно, услышал певучий голос Шурика:

- Ремесленное училище, конечно, готовит квалифицированных рабочих, а не
научных сотрудников, инженеров или, предположим, профессоров.

Шурик Пышной, полный и светловолосый мальчик, очень редко имел свое
собственное мнение и быстро менял его в зависимости от обстоятельств.

- А по-моему, ребята, если у человека есть призвание быть
изобретателем, выдумщиком новых машин, и твердость характера у него
имеется, то он станет им независимо от того, где он учился и на кого
учился, - пробасил Быков, подходя к окну. - По-моему, самое главное - это
сила внутри человека, та, что заставляет его бороться, добиваться своего.
Какое, например, образование было у Ползунова, а он паровой двигатель
изобрел. Так что образование, по-моему, - дело наживное. Семен свое