слабый звон, рукоять кинжала давила на ребра.
брюхо Нергалу! Ну, если он станет дохлой рыбой, бессильной тенью,
изъеденным крабами трупом, темному богу нечего опасаться его
ножа...
сопротивление воды. Мимо опускались в глубину трупы гребцов - с
разбитыми головами, с переломанными руками и ногами, с ошметками
плоти, содранной с костей. Он узнавал их: кого - в лицо, кого -
по приметному браслету, шраму, поясу или серьге... Людей швырнуло
на риф, размолотило о камень; весьма возможно, что и ему
предстояло разделить их судьбу.
сделал только один глубокий вздох, бросил только один взгляд на
свой корабль и снова погрузился в воду. "Тигрица" с пробитым
бортом и начисто снесенным носом попала в белые зубья прибрежных
скал; валы безжалостно трепали ее, довершая разрушение. Живых он
не разглядел ни в воде, ни на судне - но что увидишь за краткий
миг? Барахтанцы - пираты, люди моря, крепкие парни; быть может,
кто и выплывет... К примеру, Шуга, старый пес...
сквозь который морские воды вливаются в бухту... К проходу меж
рифов, до которого не добралась "Тигрица"... Там - течение!
ногами изо всех сил, то поднимаясь к поверхности за глотком
воздуха, то вновь ныряя в спасительную тишину глубин. Потом его
крутануло в водовороте, ударило о шершавый камень, протащило
вперед; под коленями скрипнула галька, ветер ударил в лицо, сырой
воздух наполнил легкие, и Конан понял, что находится на берегу.
утесам, обернулся, оглядел свой погибающий корабль и каменистую
прибрежную отмель, потом поднял сжатый кулак и, выкрикивая
проклятия, погрозил тучам.
погибли... Все!
кофе из огромной кружки. Он был доволен; сюжет романа
прорисовывался все отчетливее и яснее и обрастал, почти без
мысленных усилий, новыми финтифлюшками и прибабахами. Итак, Конан
попадет к волшебнице, прекрасной фее, которую преследует колдун;
она, конечно, пообещает киммерийцу сундук с брильянтами и вечную
любовь, ежели он отправится в северные земли, найдет
колдуна-негодяя и вырвет у него печенку. Возможно, над Конаном
свершится чародейство, дабы он не позабыл о важной миссии...
возможно, фея даст ему спутника-голема, крутого, как джидай из
"Звездных войн", - так, для порядка, чтобы приглядывал и бдил...
В общем, выйдет Конан в путь-дорогу и после многих приключений
достигнет замка у ледовитых ванахеймских берегов, а там уж и с
Небсехтом разберется, и с мерзавцем демоном! Но для начала нужно
так устроить, чтобы лишился он друзей-товарищей, ибо Конану
Варвару лучше геройствовать в одиночку. Больно уж выпуклый
персонаж! Глаза ледяные, мышцы стальные, челюсть квадратная!
подбородок. Так, ничего, но до Конана далековато... Впрочем,
сожалений или, тем более, зависти он не испытывал: во-первых,
каждому - свое, а, во-вторых, нынче эпоха не хайборийская. Что
завидовать герою сказки и собственному поильцу и кормильцу?
Как-то нелепо и неэтично... Хотя, с другой стороны, по временам
мечталось Киму расправить плечи, прихватить топор да и наведаться
к верхним соседям, отродьям Нергала! Такие мысли его терзали по
ночам, когда соседи, затеяв пирушку, мешали работать дикарской
музыкой, топотом, а еще - пивными банками, что сыпались на Кимов
подоконник. Увы, уже пустые...
жили над ним молодожены, и искренне надеясь, что через пару лет
все образуется само собой: перебесятся, утихнут. Пока же он
терпел. Молодожены все-таки! Любовь! К любви Ким относился
трепетно, будучи по душевному складу поэтом и романтиком. Что,
впрочем, почти не отражалось в его литературных штудиях: работал
он на издательство "Хайбория", выпекавшее сагу о Конане - два
тома в месяц, двадцать четыре за год.
на всем постсоветском пространстве! По тайным и удивительным
причинам он был в России популярней президента и даже певца
Филиппа Киркорова; возможно, потому, что президент - суровая
реальность, певец - реальность сладкая, но все-таки нечто
обыденное, тогда как народ российский жаждал сказок и в книжном,
и в телеэкранном исполнении. Чтоб с колдунами, принцессами,
бравым героем помускулистей, погонями, битвами и непременной
победой над шайкой плохишей... Еще с любовью, но без извращений -
так, чтоб годилось для семейного чтения. "Хайбория", уловив сию
тенденцию, нашлепала уже сотню томов без двух: сначала -
оригинального Говарда, потом его западных наследников, всяких
Джорданов и Спрэг де Кампов, а когда Кампы и Джорданы кончились,
в печать пошли творения российских конанистов.
первой половины XX века, один из создателей жанра героической
фэнтези, творец хайборийского мира и образа Конана. Этот герой
так полюбился читателям, что после смерти Говарда романы о
Конане, варваре из Киммерии, писались многими американскими
авторами, в том числе Спрэгом де Кампом и Робертом Джорданом].
"конины" и давая повод для многочисленных и не всегда безобидных
шуток, связанных с его фамилией. Напрасно он доказывал коллегам,
что фамилия эта с хайборийским Конаном никак не связана, а
выводится из почетного имени Конон, что по-гречески значит
"трудящийся"; напрасно хмурил брови, когда его допрашивали,
скольких принцесс он обесчестил прошлой ночью и скольким магам и
зловредным чудищам вырезал аппендикс; напрасно таскал по
издателям свои сонеты, стансы и поэмы. Напрасно! Как говорил
Борис Халявин, директор и владелец "Хайбории". Если ты - Кононов,
так и пиши про Конана, а в Пушкины не лезь! Ким утешался
по-своему - вставлял в романы то балладу, то песню, разбойничью
или пиратскую, то хвалебный гимн богам - разумеется, светлым,
вроде Иштар и Митры.
существовал в ритме прозы, обдумывая сюжетные ходы и помня о том,
что роман он должен сдать педели через четыре, к пятнадцатому,
крайний срок к двадцатому июля. Отсюда вывод: твори, но поспешай!
и предается с ней любви под пальмами, после чего прямая дорога во
дворец... а лучше - в огромную пещеру или же в грот... Грот
гораздо поэтичнее и подходит для названия - грот чего-то-там...
Чего-то - то есть чей... волшебницы, конечно, но надо дать ей
имя... короткое, энергичное и красивое... Да и облик не худо бы
описать!
соблазнительными и в то же время девственно-строгими. Лицо ее
поражало: огромные нечеловеческие глаза, изумрудные зрачки с
вертикальным кошачьим разрезом, пунцовые губы, нежный атлас щек и
водопад рыжих кудрей, в беспорядке струившихся по плечам. Плечи
же, как и стройные ноги выше колен, были обнажены, да и прочие
части тела просматривались вполне отчетливо: воздушный хитончик
не скрывал ничего. Ни маленьких упругих грудей, ни перламутровой
раковины живота, ни округлых и в меру полных бедер, ни лона,
покрытого золотистыми волосками. Озаренная солнцем, она была
прекрасна, как дикая орхидея из заповедных рощ богини любви!"
такие женщины не попадались! Чтоб с перламутровым животом и
золотистым лоном... Чтоб кудри были рыжие, а глазки - изумрудные,
пусть даже без кошачьего разреза... И где они водятся, эти
красотки? Ну, к Голливуде, само собой... еще у "новых русских", в
богатых теремах... у шейхов нефтяных, в Кувейтах и Катарах,
должно быть, целые гаремы из поп-звездуль да топ-моделей... Все
раскуплены и прикарманены, а что осталось российскому поэту? Или,
предположим, писателю? Пусть не поэту даже, не писателю -
литературному негру в самом деле, но негры тоже люди, особенно
литературные! И хочется им чего-то такого, зеленовато-рыжего, с
пунцовыми губками, и чтобы воздушный хитончик не скрывал
округлых, в меру полных бедер...
тут с бульвара послышался шорох шин, плавно переходящий в
свистящую тормозную мелодию "Кого это дьявол принес в пятом
часу?" - подумал Кононов, Он повернулся к окну и обнаружил, что
за кустами шиповника, у тротуара, стоит автомобиль. Тачка
богатая, вроде шестисотый "Мерседес", и цвет изысканный, "мокрый
асфальт", - таких на Президентском бульваре не водилось. Они тут
даже не ездили, чтобы не пачкать бесценных колес в колдобинах и