локтем ребристую рукоятку лучемета; брови его приподнялись, рот недоуменно
округлился.
кладбище... а другие дальше Ориона... Ты что же, два раза родился?
сложна. Не всякий поверит, генацвале. Понял, нет?
Затем оглядел золотую рощу, сверкавшую метрах в двухстах на фоне
изумрудного кедровника, бросил взгляд на холмы, пологими волнами уходившие
на восток, в степь, и на горные вершины, что розовели южней, у самого
горизонта, поднял глаза к бездонному бирюзовому небу, вдохнул воздух,
пронизанный запахами трав и хвои. Он снова был в Амм Хаммате! В прекрасном
и диком Амм Хаммате, рядом с Сийей! И рядом с Джамалем... Сийю еще
предстояло отыскать, но Джамаль был здесь, на расстоянии протянутой руки.
Гость, странник, пришелец, четырежды рожденный - и все-таки Джамаль...
Чужой - и близкий...
странное, непривычное, нечеловеческое. Тот, вероятно, понял: глаза его
насмешливо сверкнули, губы растянулись в усмешке.
любил одну красавицу... или любишь, а? Так что - она тебе тоже чужая? Или
нет? - видя, что Скиф отвечать не собирается, князь - или Наблюдатель? -
ободряюще похлопал его по плечу. - Сегодня чужой, завтра свой, генацвале.
А для нас это завтра миновало еще вчера... когда мы с тобой тут бродили и
мерились силой с полосатыми собачками... Разве не так?
золотисто-оранжевое светило, потом махнул в сторону ближнего холма.
колыхнул полами пижамной куртки.
до наших девушек, будет и одежда.
поросшая низкой и высокой травой, пересеченная оврагами и ручьями,
украшенная цветущим кустарником и древесными рощами. Где-то там, далеко,
на восходе солнца, высилась огромная скала, а на ней стоял Город Двадцати
Башен, девичье царство... Скиф, впрочем, полагал, что им не придется
тащиться пешком в такую даль; рано или поздно встретятся путникам Белые
Родичи или отряд Стерегущих Рубежи, а значит, будут и кони. На миг закрыв
глаза, он ощутил ритм бешеной скачки, порывы ветра, бьющего в лицо, едкий
запах конского пота... Сийя скакала рядом с ним; он слышал ее смех, видел,
как вьется за плечами девушки белый плащ, подобный крылу чайки, как
сверкает на солнце ее шлем с пышной гривой султана...
была видна изумрудно-зеленая полоска кедровника, окаймлявшая морское
побережье; за ней равнина резко обрывалась вниз, к скалам и соленым водам,
лиловевшим на западе. Море было пустынным: ни лодки, ни корабля. Проклятый
Берег, припомнил Скиф. Так называли это место амазонки, и теперь он
догадывался почему: тут и там среди яркой зелени кедров светились золотые
купола над рощами падда, деревьев дурных снов, недосягаемые ни для
человека, ни для зверя, ни для птицы.
дерева раздобыть, как Пал Нилыч велел...
послали.
листья... Да и на купола эти стоит поближе взглянуть...
остаться. Иначе действовать надо, дорогой. - Иначе? Как?
которые не спят и могут говорить без слов... Только им дозволено касаться
падда. Выходит, известно им, как попасть в рощу и как выбраться назад.
Найдем их, поинтересуемся... - Джамаль устремил взгляд на восток, в
сверкающую под солнцем степь, где обитали таинственные жрицы народа Башен.
Затем, покосившись на Скифа, спросил: - Сам-то ты как на опушке очутился?
Другого места выбрать не мог, а?
Понимаешь, если в момент Погружения представить себе нечто конкретное...
ну, море там или горы...
выбираешь сам, если не договорился заранее. Я знаю!
как ты сюда попал? Ты же валялся в койке да пускал пузыри! Тебя ведь
разрядником стукнули - эти, атаракты! Так врезали, что Сарагоса уже
заупокойную по тебе отслужил!
спускаться по склону. - Мне нужно было попасть сюда, в этот мир, вот я и
попал. Мы давно его искали... я искал, и другие... другие Наблюдатели... А
пока искал, кой-чему научился у Доктора. Так что теперь, когда он проложит
тропинку среди звезд, я пройду по ней и назад не оглянусь. Понимаешь?
неопределенные и уклончивые, лишь множили вопросы. К примеру, зачем он
искал этот мир? И кто те другие, которые тоже участвовали в розысках? Что
им было нужно в Амм Хаммате? И при чем тут Доктор? Если уж Джамаль сумел
добраться до Земли и обзавестись там родителями, отчего бы не повторить
этот фокус и в Амм Хаммате?
убедиться, что тот не призрак, не туманная тень, возникшая из небытия. -
Не понимаю и не пойму, если ты не расскажешь все. Все! Откуда ты пришел на
Землю, чего тебе надо, что ты ищешь и зачем? А для начала хотелось бы
узнать, как ты из койки-то вылез? Ведь остальные...
все-таки не совсем человек... Конечно, если б они,- князь будто выделил
это "они", - взялись за меня по-настоящему, и я бы не выдержал. Но
разрядником меня не возьмешь! Так что считай, что болезнь моя была
притворством. Неплохо сыграно, да?
Еще говорил, может, и сам пойдет, верно? - Скиф молча кивнул. - Выходит, и
я мог бы проскользнуть следом... за тобой, за Нилычем... Но разыскать
нужную тропку непросто, дорогой! Тут лучше пристроиться поближе к Доктору
- так близко, как сможешь подобраться. Вот я и подобрался... Дело случая!
как ты говоришь, в койку, метрах в пятнадцати от Доктора, считая напрямую.
И когда он принялся над тобой колдовать...
мерцающей пленкой защитного кокона, - хорошо, с этим мы разобрались. А со
всем остальным?
неширокую цепочку холмов, перебраться вброд через два-три ручья и
углубиться в степь километров на двадцать. Оранжево-золотое амм-хамматское
солнце поднялось в зенит, потом неторопливо покатилось к западному
горизонту, к морю, оставшемуся далеко позади; в прозрачном степном воздухе
повеяло вечерней прохладой, стада газелей, оленей и антилоп потянулись на
водопой, бирюзовое небо начало темнеть, наливаться огненными предзакатными
красками. Князь все говорил и говорил, и, слушая его, Скиф невольно
задавался вопросом: кто же шагает сейчас рядом с ним? То ли прежний
Джамаль, финансовый гений с темпераментом авантюриста, человек хоть и
странный, но понятный, невзирая на все странности; то ли Наблюдатель с
далекой и неведомой планеты Телг, четырежды рожденный в разных мирах,
сменивший не одну личину, проживший не одну жизнь, преодолевший безмерные
пространства - такие, что не постигнуть ни разумом, ни чувством.
Пожалуй, о двух личностях не стоило и говорить; по сути дела, он являлся
созданием на редкость цельным, помнившим как свою земную биографию, так и
все прочие жизни, иные существования и ипостаси, объединенные одной
задачей: разыскивать и наблюдать. Он вел свои поиски в трех мирах, считая
с земным, и надеялся, что теперь его миссия близка к завершению. Личины,
которые он надевал, не были чем-то искусственным и чуждым; возрождаясь в
каждом мире, принимая новый облик и новую судьбу, он становился частицей
новой своей родины - такой же, как любое из мириад существ, родившихся и
проживших свой век на Земле. А значит, он был земным человеком, хоть сам
временами утверждал обратное; и Скиф, успокоившись на сей счет, уже не
видел разницы между Джамалем прежним и Джамалем нынешним.
медленно всплывал над горизонтом, озаряя степь багровыми отблесками. Скиф,
продолжая слушать речи Джамаля, начал озираться по сторонам, присматривая
место для ночлега. За день они одолели немалое расстояние и теперь
приблизились к небольшому озеру у подошвы крутого холма. Водоем окружали
заросли высокой травы, походившей по виду на бамбук; стебли ее, как
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Мороз Александра
Глуховский Дмитрий
Куликов Роман