весь окружающий мир, - все еще куда сложнее, чем
укладывается вот здесь - согнутым пальцем я постучал себя по
лбу. - Можно конечно плюнуть на все и поплыть по воле волн
и тогда жизнь сразу станет очень простой и гладкой. Но
перестанет быть человеческой, вот в чем штука.
берет... Понимаешь...
но я... Ведь посмотри, чем сильнее и добрее мы становимся,
тем ошибки страшнее - именно из-за нашего могущества.
Наверное, это закон. Но неужели мы будем вечно подчинены
ему? - он запнулся. - Неужели размер и трагичность ошибок
всегда, всегда будут возрастать пропорционально гуманизму
мечты и мощи средств призванных ее осуществить?
Неужели через сто, двести, тысячу лет люди, решая проблемы,
размах и красоту которых мы даже не можем себе представить
будут ошибаться - и даже не так, как мы, а стократ ужаснее?
Неужели тоже будут убивать себя, не выдержав разочарования?
Неужели тоже будут распадаться отношения, калечиться
судьбы?..
заговорил еще быстрее - взволнованно, невнятно и как бы чуть
задыхаясь:
все так, но... Мне дико думать, что реакция мира на нашу
ошибку всегда - всегда! - будет не уменьшаться, а
возрастать. И тех, кто будет лучше, чище, честнее, добрее,
ранимее нас... мир будет хлестать во столько же раз
больнее, во сколько их замыслы будут честнее и благороднее
наших. Неужели когда-нибудь наши промахи наше недомыслие
совершенно естественное, я согласен, не злобное просто
обусловленное уровнем понимания всего вот этого, - он
неловко повторил мои широкий жест, - будут взрывать звезды?
Сталкивать галактики? Мы потеряли право на ошибки. И мы не
можем застраховаться от них, потому что по природе своей не
можем не идти вперед. Что же будет? Неужели нет другого
пути?
не знаем пока другого пути. Но этим его вопросам нельзя
дать жить. Они задавят, если пытаться ответить на них, если
будешь все время носить их в душе. Они не дадут работать.
Возможную ошибку будешь видеть во всем и в страхе перед нею
не сможешь сделать ни одного движения как в параличе.
- Такая же абстракция, как скажем, абсолютно твердое тело.
Приближение к нему, как и ко всякому идеалу, асимптотично.
И надо работать... корректировать черт тебя побери, а не
философствовать на пустом месте. И использовать каждый шанс
выжимать из каждой мелочи все возможности, чтобы стать хоть
чуточку умнее. Потому что лишь это - лишь это, а не
прибавление к каждой фразе слова "неужели" - поможет снизить
процент ошибок. Понимаешь?!
тяжело затопал к двери, а потом раздался ее едва слышный
вздох и стало удивительно тихо.
Бесконечные густые потоки звезд пылали в небе.
не смотреть вверх не видеть этого чужеродного празднества,
но слишком много было звезд. Слишком они ярки. И я
взглянул. И словно в тот давний миг, когда я понял, что дом
мой пуст у меня стиснулось горло и мозга коснулось безумие.
Но я выдержал. Я выдержал снова.
злоба.
триллионам световых лет мертвой материи гордой, отчужденной,
одиноко до боли так же как и людям. На меня смотрел
беспредельный всемогущий мир, который тоже как только мог
старался пробиться к нам - и у него тоже не получалось. Он
звал и ждал помощи а мы были еще слишком глупы, чтобы
помочь. И он знал это. И ждал. И я ничего не мог сказать
ему в ободрение кроме маленьких бессильных и все же
единственно верных слов.
чтобы попросить еще кофе потому что надо было работать
впереди только ночь. Следовало точно сверить его и мои
расчеты и объяснить все расхождения какие найдутся, чтобы ни
у кого не могло остаться сомнений. И еще - хотя бы
приблизительно посчитать насколько повышается вероятность
спонтанной биолизации в галактиках при максимально возможной
пусть пока идеально абстрактном активности ядер. Чтобы было
что сказать Совету и человечеству кроме покаяний и
оправданий. Надо спешить. Этого хватит до утра а если я не
успею или напутаю ошибусь я отложу старт и начну сначала.