- Разумеется, со стороны Жуана было весьма благородно убежать от этих
кочевников, а не уничтожить их, имея для этого возможность. Но ведь только
это не могло сделать их такими кроткими и мягкими.
затухал, словно мигающая звезда. - Они так же самолюбивы, как и прежде.
Впрочем, как и люди. - Помолчав, он рассудительно пояснил: - Изменилось
одно: они теперь согласны выслушать нас. Они вполне способны серьезно
воспринять наши идеи и поверить, что мы будем достаточно честными
маклерами, чтобы выполнить роль посредника между ними и Дахией.
присущую всем айвенгианцам, хотя должен был обратить на это внимание. В
конце концов, человеческой натуре это тоже присуще.
именно тебе удалось увидеть истину.
же еще, если не в Рождество, легче всего можем мы простить своих врагов? Я
сказал им об этом. Потом... когда внезапно их отношение полностью
изменилось... я догадался, в чем дело. - Он с трудом подбирал нужные
слова. - Они знали, - и горожане, и кочевники, - что мы сильны, у нас есть
оружие, которому они ничего не могут противопоставить. Это их не пугает.
Им приходится быть бесстрашным, чтобы выжить в таком суровом мире, как
этот.
верить во что-то более великое, чем они сами, иначе не смогут преодолевать
бесконечные трудности. Для Дахии такой идеал - Империя, а для пустыни -
свобода. И они готовы умереть за идеалы.
но это и все. У нас, казалось, не было иного мотива, кроме материальной
выгоды. Они этого понять не могли, мы выглядели в их глазах слишком
странными, поэтому они никогда по-настоящему нам не доверяли.
общем, они теперь считают, что мы не так уж отличаемся от них, и готовы
прислушаться к нашему совету.
Разрешите мне пойти домой, поужинать и лечь спать?
гимна: