Скорее всего, у тебя на уме есть более срочный вопрос.
аббатством, Алак отдал должное уму Гулманана. Но в то же время, он
подтвердил свое желание. Потребовался час на изложение того, что он хотел
узнать.
теологией. Ритуалы отправлялись эмоционально, а заповеди были вполне
гибкими, оставляя место плотским слабостям. Как и в средневековой Европе,
церковь представляла собой мощную организацию, была интернациональной,
хранила знания и постепенно цивилизовывала варварскую расу. Каждый
священник был монахом, живя в большом или малом монастыре; каждый
монастырь управлялся настоятелем, в данном случае - Гулмананом,
ответственным перед центральным Советом в городе Аугнакаре. Но из-за
больших расстояний и медленной связи влияние высшей власти было
незначительным.
законам, со своим судом и наказанием, полностью отделенное от гражданского
общества. Каждая мелочь их жизни, вплоть до одежды и питания, определялась
обязательным для всех, без всяких исключений, каноном. Обряд вступления в
лоно церкви, если вас примут, сводился к одной клятве, но выйти обратно
было не так легко: требовался декрет Совета. Монаху ничего не
принадлежало. Любая собственность, которую он имел прежде, возвращалась
его наследникам, любой брак, который он успел заключить, автоматически
аннулировался. Даже Гулманан не мог назвать одежду, носимую им, или земли,
которыми он управлял, своими собственными. Все принадлежало корпорации,
аббатству. И аббатство было богатым: столетиями знатные тунсбанцы дарили
ему земли и деньги.
оспаривали власть, оба настаивали на своем приоритете. Некоторые короли
убивали или сажали в тюрьму своих аббатов, некоторые, наоборот, полностью
подчинялись власти церкви. Морлак придерживался середины, рыча на Храм, но
не атакуя его.
раз оценивая собеседника. Гулманан казался предельно честным, прямой
подкуп будет оскорблением. Но честность может оказаться более уступчивой,
чем принято думать...
эти стены.
его собственное королевство для наказания за многие злые дела.
чем живет на вашей планете.
вперед. Нельзя позволять одному человеку, чьи достоинства по меньшей мере
сомнительны, стоять на пути прогресса, который может означать спасение
тысяч душ.
святой, как я мог бы желать. Если ты предлагаешь, чтобы мы оба действовали
со взаимной выгодой, так и скажи.
королем Морлаком.
аббат потребует невозможного?
растрачивают свои жизни, борясь со скудной почвой и сезонными нашествиями
насекомых. Есть способы улучшить их судьбу?
один из главных принципов нашей политики. Мои... мой король будет только
рад послать вам специалистов, фермеров... чтобы показать, как...
на звезды и пытаясь понять рассказы торговцев, что этот наш мир - всего
лишь мошка, летящая через непостижимую бездну... я чувствую боль от
незнания, почему все так устроено. - Гулманан наклонился вперед от
волнения. - Возможно ли... перевести несколько ваших книг по той науке,
астрономии, на тунсбанский?
он часто и с легким сердцем нарушал самые торжественные клятвы. Но
последнее обещание он собирался выполнить, даже если рухнут небеса.
прятался от любопытного населения, и задал галматианину работу в
корабельной мастерской.
умер бы в агонии. Варрис позаботился о пищевом синтезе на своем корабле и
сытно поел этим вечером. Алака он, конечно, не пригласил, и патрульный
сумрачно сжевал то, что его начальство воображало подходящей и питательной
диетой.
основательной попойки. Два камина безнадежно боролись с вечерним холодом;
Алак, игнорируемый большинством дворян, прогуливался в толпе, пока не
оказался рядом с Варрисом. Беглец беседовал с несколькими рыцарями, к его
словам заинтересованно прислушивался со своего трона сам король Морлак.
Варрис повышал свой престиж, объясняя некоторые принципы теории игр,
гарантирующих успех в следующей войне.
как в битве нет определенности, но мы можем так распределить свои силы,
чтобы обеспечить наибольшую вероятность выигрыша...
прозвучала более оскорбительно.
такой тупоголовой свиньей, как низкорожденный Варрис.
слова слишком мягкие. Но ведь и так все ясно, стоит лишь один раз
взглянуть на это разжиревшее лицо. Сэр Варрис - грязное трепло, чьи пороки
я даже не пытаюсь описать, они и навозную кучу заставят покраснеть.
Король Морлак нахмурился и тяжело задышал, но вмешаться не мог. Руки
дворян потянулись к оружию.
опровергает моих утверждений, то и спорить не о чем.
прикована к нему. - Милорды, вы свидетели, что я вызван сразиться с сэром
Варрисом. Если не ошибаюсь, выбор оружия и места дуэли за мной.
- и никаких колдовских штучек.
шпаги, которые легче ваших мечей, но, уверяю, не менее смертельны, если
противники не одеты в латы. Сэр Варрис, конечно, первым выберет шпагу из
пары. Дуэль произойдет напротив ворот аббатства Гриммок.
могли взять к себе монахи, являющиеся также местными хирургами. Раненому
разрешалось выздороветь, после чего сражение повторялось. С простой и
логической убежденностью, что вражде нельзя давать разгореться,
тунсбанский закон считал дуэль официально законченной только после смерти
одного из участников. Интерес присутствующих вызвало только использование
легких шпаг.
только Алак мог догадываться, какие сомнения - где ловушка? - таятся в
этих глазах. - Значит, завтра на рассвете.
просыпался раньше полудня, если это было в его силах. - Почему из-за тебя
я должен терять добрый сон? Мы встретимся во время третьего
жертвоприношения. - Алак вежливо поклонился. - Спокойной ночи!
компактного антигравитационного устройства дворцовую стену, отправился к
кораблю. Варрис мог попытаться убить его, останься он ночевать во дворце.
Хотя, скорее всего, кальдонец понадеется на свое превосходство в
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Белогорский Евгений