Чтение 4–й страницы книги ~Сувенир~

года назад. Ему тогда было тридцать, и он только что отказался от
"многообещающей" карьеры юриста в фирме своего отца ради сомнительной
жизни "кинобогемы", как сам выражался. Ей было двадцать шесть, она совсем
недавно закончила курс живописи и графики в Отисе и считала, что
достаточно набила руку для того, чтобы писать маслом, рисовать и обучать и
тому и другому, но сверх того могла очень немного.

Некоторое время она вяло и равнодушно ковыряла свои хлопья, потом
сделала из них куличик и спрятала под салфеткой. Хватит. И удивилась,
отчего так нервничает. Она сделала в своем ежедневнике пометку: купить
подарки родным. Потом увидела, что все потянулись в вестибюль.

- Идешь? - позвала от дверей Джейни.

- Иду. - Она набросила ремешок сумки на плечо, радуясь, что больше не
нужно сидеть визави с тарелкой Шона.

"Должно быть, не выспалась", - решила она, уходя.

Первый за день снимок они сделали в 8:О5 утра. Башня Джеймса Джойса.
Прячась от ветра, Энджела жалась вплотную к бетонной стене и смотрела, как
Робин с ассистентом меняют угол съемки. Шон в застегнутой ветровке,
оскальзываясь, взгромоздился на швартовную тумбу спиной к ветру и
сосредоточенно изучал море через усеянные солеными брызгами темные очки.

- Знаешь что? - неожиданно крикнул он в мегафон, обращаясь к Энджеле.
- Он был прав! Оно зеленое, как сопли!

К десяти утра они отсняли, как причаливает паром из Дан-Лэри, сделав
панораму, чтобы захватить пассажиров из Холихеда - утомленных, небритых,
спускавшихся по сходням неверным шагом. Были и такие, кто еще
прикладывался к бутылке.

- О, жизнь океанской волны, - пробормотал Робин из-за камеры.

Потом они работали у дома 82 по Меррион-сквер.

Облокотившись на перила перед аккуратным домиком в георгианском
стиле, Энджела прочитала мемориальную табличку на стене, сообщавшую, что в
этом доме некогда жил Йитс. Неподалеку собралась поглядеть на съемки кучка
оборванных сорванцов. Бледные ехидные личики. Вылитые эльфы.
Непричесанные. Неумытые. Неухоженные. На углу любой улицы было одно и то
же. К ним умоляюще протянулась грязная ручонка.

- Это вы кино сымаете? - крикнул один из мальчишек.

Диллон погнал их прочь. В церкви, возвещая полдень, зазвонил колокол,
к нему присоединился другой, и вскоре воздух наполнился перезвоном.
Отдуваясь и пыхтя, вернулся Диллон.

- Ат клет на ланд'ш на лехт, - усмехнулся он, подняв палец, чтобы
привлечь внимание к колокольному звону. Энджела непонимающе посмотрела на
него.

- Простите?

- Эрсе. Город церквей и погостов. Так о Дублине говорили в старину.

Пэт Диллон - низенький полный священник с ярко-голубыми глазами на
круглом, как луна, лице - говорил с мягким дублинским акцентом, который
даже самую обыденную фразу превращал в поэзию. С его лица не сходило
выражение, которое Энджела, сколько ни думала, могла назвать только
выражением удивленного нахальства. Он со страстью относился ко всему
ирландскому и обладал запасом удивительнейших, часто непочтительных
историй на все случаи жизни. В качестве квартирьера он стоил двух
жалований. Стоило Пэту замахать своим серебряным язычком, как почти все
двери открывались. Звание "отца" он презирал.

Диллон стоял, заложив руки за спину, покачиваясь на каблуках и
пристально глядя вверх, на дом Йитса.

- Мы тут увидим когда-нибудь этот фильм, как по-вашему? - вдруг
спросил он.

- Наверное, если ирландское телевидение его купит.

- Стало быть, по-вашему, есть шанс, что "Телефис Эйранн" потратится
на него?

Энджела уселась на каменную ступеньку и подоткнула под себя полы
замшевой куртки.

- Не исключено. Предусмотрено, чтобы никто не остался в обиде.

- Думаете, в Америке такой фильм будет иметь успех? - Диллон
наклонился к ней, конспиративно понизив голос.

Она рассмеялась.

- Надеюсь. Если нет, мы опять останемся без работы. Но на Восточном
побережье ирландской сентиментальности хоть отбавляй.

Диллон посмотрел туда, где Шон помогал Робину и его ассистенту
перезарядить камеру.

- Вон ваш муж. Он ведь ирландец, верно?

Энджела почувствовала, что краснеет.

- Мы с Шоном не женаты.

- Ага. - При этом Пэт даже не взглянул на нее. Его глаза сузились. -
А как насчет вас?

- Простите?

- Вы ирландка?

Он пристально изучал ее, неожиданно сделавшись похожим на филина.

- Моя бабушка была родом из Корка. А как вы догадались?

- Рыбак рыбака. - Он похлопал себя по груди слева. - Называйте это
инстинктом. Кельтским чутьем. - Диллон сунул руки в карманы шерстяного
бушлата и, хмуря брови, опять уставился на дом поэта. "Почти критически",
- подумала Энджела.

- Читаете его? - спросил он.

- Кого, Йитса?

Диллон кивнул.

- Сейчас нет. А в детстве читала. В школе нас заставляли учить его
стихи. Йитс был любимым поэтом сестры Урсулы.

Бедная, добрая, восторженная сестра Урсула выводила стихи на доске, а
тем временем по классу за ее спиной летали бумажные самолетики.

- Монастырская школа? - Тон Диллона был небрежным.

Энджела кивнула.

- Стало быть, вы католичка?

Она замялась, обдумывая ответ, потом, не вдаваясь в подробности,
сказала:

- Бывшая.

- А, - отозвался Диллон, снова не глядя на нее. - Я тоже.

Энджела быстро взглянула на него, недоумевая, всерьез ли это было
сказано.

- А какие стихи вас заставляли учить? - рассеянно поинтересовался он.

- Что-то насчет "Глаза не видят - душа не болит".

- Глаза не видят - душа не болит, - продекламировал Диллон. - Род
человеческий плодовит. - Он замолчал и поскреб голову. - Отнят пшеничный
колос у нас и камень с нашего алтаря... та-та, та-та, та-та, та. Дальше не
помню. - Он шлепнул себя ладонью по лбу, подгоняя память.

- Что-то про "пеплом подернулись алые сердца", - подсказала Энджела,
поднимаясь с каменной ступеньки, сидеть на которой замерзла. - Никто из
нас так и не догадался, что он хотел этим сказать.

Она поглядела в сторону Шона, гадая, закончены ли приготовления к
съемке. Еще не совсем, просигналил Шон.

- Это про людей сид. - Последнее слово священник произнес "шии".

- Про кого?

- Про хозяев. Ну, знаете - эльфы, баньши. Маленький народец...

Бух! Они вздрогнули - позади них о перила шлепнулся футбольный мяч.
Он откатился в сторону камеры. Мальчишки, которые, оказывается, вернулись
и опять находились на расстоянии, позволявшем мешать работе съемочной
группы выкриками и замечаниями, хором завопили и засмеялись.

- Пэт Диллон! - взревел Шон.

Диллон убежал, размахивая руками и выкрикивая угрозы. Через минуту,
обратив маленьких врагов в бегство, он вернулся.

- Он создал совершенно неверное впечатление, вот что, - Диллон поджал
губы, уставился себе под ноги и потряс головой. - О кельтах, понимаете.
Вся эта его ранняя чепуха, эти кельтские сумерки... причудливая томная
чушь. Ничего общего с истинным кельтским духом. Если хотите распробовать,
что это такое, почитайте старинные сказания. Пламенные, комичные, сочные,
наивные. Финн. Кухулин. Маэве. Конн Ста Битв. Ужасные роскошные
предания...

Он поднял голову и нахмурился, глядя на Энджелу.

- И кровожадные, так-то. По нынешним меркам, не для детей до
шестнадцати лет - ведь все герои, знаете ли, были охотниками за головами.
Но, по моему разумению, эти истории могут поспорить с Гомером.

Чувствуя, что должна сказать что-нибудь умное и подходящее к случаю,
Энджела принялась подыскивать слова, но безуспешно.

- Ну как вам не стыдно, - поддразнила она Диллона. - Я-то надеялась
увидеть эльфа. А теперь вы говорите, что их всех придумали поэты.

- Нет-нет, не поймите меня неправильно, - стал оправдываться Диллон.
Боже, да он принял это всерьез, подумала она. - Маленький народец вовсе не
выдумка поэтов, - продолжал он, хрустя пальцами. - Поэты приукрасили его -
да, возможно. Часть старых ирландских поверий, вот что он такое. Можно
сказать, часть ирландской земли. Да, он стар. Ему много веков. Но этой
бледной, хилой йитсовой чуши в нем нет и в помине. Сильный. Хитрый. И
цепкий, да. Веру истинного ирландца в него не вывести всем на свете
протестантским епископам-болтунам.

Энджела нерешительно смотрела на него, прикидывая, считает ли Диллон
истинным ирландцем Джорджа Бернарда Шоу. Она снова засомневалась: уж не
смеется ли он над ней? Пэт порылся в карманах и вытащил пакетик
американской жвачки.

- До сего дня можно отыскать остатки старых заклинаний, давнишней
веры в волшебство, - сообщил он по секрету. - Например, колодцы желаний. -
Он поглядел на небо и сощурился, вспоминая. - В Киллинаге и Клонмеле. А