лежала мягкая перчатка Учительницы. Он поднял перчатку и долго разглядывал
ее. Ему стало страшно. Всхлипывая, он побежал наверх.
столу накрыться скатертью-самобранкой с завтраком. Стол был все также
пуст. Эдвин наклонился к Матери, затормошил ее, умоляя проснуться. Ее руки
были холодными.
она проходила через все Миры, прежде чем осесть здесь, на ковре.
вышла и заблудилась. Только он может найти ее и привести, чтобы она
разбудила Мать, иначе та вечно будет лежать здесь и постепенно покроется
пылью.
кромкой Мира ревели чудовища. Он дошел до ограды сада, не решаясь идти
дальше, и в нескольких шагах от себя увидел шкатулку, которую сам выбросил
в окно. Ветер колыхал листья деревьев, и тени от них пробегали от разбитой
крышки и лицу попрыгунчика, протягивающего руки в извечном жесте
стремления к свободе. Попрыгунчик улыбался и хмурился, улыбался и
хмурился; выражение его лица менялось от пробегавшей тени листьев. Эдвин
зачарованно смотрел на него. Попрыгунчик протягивал руки к запретной
тропе. Эдвин оглянулся и нерешительно двинулся вперед.
в которых шелестел ветер.
привычный Мир, окутанный безмолвием. Он уменьшался, он был маленьким! Как
странно видеть его меньшим, чем он был всегда. Ведь он казался ему таким
огромным! Эдвин почувствовал, как замерло у него сердце. Он шагнул обратно
к дому, но, испуганный его безмолвием, повернулся и двинулся вперед по
тропе.
уйду за эти деревья, я умру", - подумал он. Так говорила Мать: "Ты умрешь,
ты умрешь". Но что такое смерть? Другая комната? Голубая комната, зеленая
комната, больше всех комнат, какие он видел! Но где же ключ? Там, впереди,
большая железная клетка. Она приоткрыта! А за ней большущая комната с
голубым небом и зеленою травой и деревьями! О, Мама, Учительница...
плача, причитая и издавая еще какие-то неведомые ему самому звуки. Он
добежал до калитки и выскользнул через нее. Вселенная сужалась за ним, но
он даже не обернулся, чтобы проститься с ней. Он бежал вперед, а старые
его Миры уменьшались и исчезали.
плакал и смеялся одновременно, плакал и смеялся. Он прыгал и дотрагивался
до всего, что ему попадалось. До фонарных столбов, афиш, телефонных будок,
собак, людей. А потом он остановился передо мной, посмотрел на меня и еще
на небо. Видели бы вы, какие слезы были у него на глазах! И все время он
бормотал что-то странное.
быть мертвым!" - Полицейский задумчиво потер подбородок. - Наверное,
придумали какую-нибудь новую игру.
Афанасьев Роман
Флинт Эрик
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Суворов Виктор