Чтение 4–й страницы книги ~Тот, кто пользовался Вселенной~

дорогие часы, посмотреть как они работают. Факт возвращения их на место в
рабочем состоянии не смягчил приговора. Мальчик мог повернуть голову и
увидеть свою мать, разговаривающую со странным маленьким уставшим
человечком, но это грозило побоями. Поэтому он смотрел вниз и
прислушивался, понимая, что решается что-то очень важное и относящееся к
нему.

- Слушайте, мне не нужен этот маленький подонок, - проговорила его
мать. - Я вообще не знаю, почему провозилась с ним так долго. В общем, я
отправляюсь в путешествие с одним джентльменом, и он не хочет больше
никого брать с собой. Я тоже.

- Но, мадам, когда вы вернетесь...

- Да, конечно, когда я вернусь, - раздраженно ответила она, - тогда и
посмотрим.

Лу-Маклин помнил аромат ее духов, доносившийся до его угла, приятный,
роскошный, дорогой.

- Может, кто-нибудь и сможет помочь ему. Я неспособна быть матерью.
Выяснив, что прозевала предельный срок, я хотела подать в суд на
химическую компанию, выпускающую эти пилюли.

- Если вы не хотели растить его, зачем ждали до сих пор?

- Думаю, я была пьяной, когда принимала решение, - ответила мать с
громким смешком, отлично запомнившимся Лу-Маклину. Он был пронзительным,
напоминал звук флейты или электронный сигнал, но только еще более
бесчувственный.

- В общем, это не имеет значения. Он здесь. Я знаю, что надо было
избавиться от него раньше, но у меня постоянно дела. Бизнес, знаете ли.
Занимает почти все мое время. Короче говоря, однажды я обнаружила, что
мальчишка все время вертится у меня под ногами. Это маленький орангутанг
без длинных волос.

Отвращение в ее голосе совсем не задело Лу-Маклина, насколько он мог
помнить. В офисе его расстроило что-то другое. Мальчик начал тихо рыдать.
Странное ощущение: теплые слезы катились по щекам.

Клерк прокашлялся.

- Это ваш выбор, как легальной горожанки, мадам.

- Ага, я знаю, это мой выбор. Поэтому давайте вместе составим
документ. Я возьму отпечатанную копию. Мой корабль скоро отправляется.
Чертовски не хочу опоздать.

Потом мать встала и сказала клерку:

- Теперь он ваш.

И ушла.

Лу-Маклин моргнул и посмотрел на жужжащий мусоропровод. Он почти
закончил с останками тела Грегора. Висколайн пошел первым. От второго
убийцы осталась только одна нога.

Лу-Маклин достал маленький топорик, еще один инструмент из своего
личного арсенала, разрубил ногу пополам чуть ниже колона и бросил верхнюю
часть в люк. Послышался легкий гул; когда плоть отделялась от кости. Затем
кость раздробилась и отправилась в городскую канализационную систему. На
стойке в тех местах, к которым прикасались пальцы Лу-Маклина, остались
темные пятна. Его руки слегка дрожали. Он заставил себя успокоится,
стараясь дышать ровнее.

После окончания мерзкой работы он убрал в комнатах, а потом позволил
себе принять горячий душ.

Лу-Маклин надел эффектный, серебряный с голубым, спортивный костюм и
открыл запечатанный шкаф, просунув руку в соответствующее гнездо.

Раздался щелчок, и двойная панель скользнула в сторону. Внутри шкафа
лежали аккуратно сложенные орудия нынешней профессии Лу-Маклина. Он
собирал их уже семь лет. Они блестели, словно хирургические инструменты.

Выбрав наиболее подходящие по его мнению, Лу-Маклин закрыл шкаф,
побрызгал в комнатах дезодорантом и вышел из дому.

Лал был маленьким человечком, но относительно крупные размеры важны
только для социальных дикарей, чье мнение формируется их невежеством.
Аелмосская ящерица, например, всего три дюйма длиной, а укус ее убивает за
две минуты.

Волосы шефа синдиката подернулись серебром. Это ему шло, придавало
солидный вид, как и от электрический бархатный костюм, чье мерцающее поле
поднималось на четверть сантиметра над поверхностью ткани. Дорогая
электростатическая одежда свидетельствовала о богатстве и положении в
обществе. Лал принадлежал к нелегалам двенадцатого класса: довольно
высокое положение для мира типа Ивенвейт. Он не рассчитывал получить
однозначный номер, но надеялся на это. Его огромное частное владение
состояло из множества зданий, соединенных в трубах надежно защищенными
проходами. В тот вечер у него собрались мужчины и женщины разных статусов,
от шестидесятых до десятых номеров, легалы и нелегалы.

В отличие от большинства своих коллег по подпольному миру, Лал
стремился к респектабельной жизни, но как нелегал не мог надеяться достичь
в этом идеала. Однако, внешнее впечатление оставалось для него очень
важным. Он давно решил, что если не можешь чего-то заполучить, то можешь,
по крайней мере, создать видимость обладания. Сегодняшняя вечеринка
предназначалась именно для этого.

Чья-то рука легла Лалу на плечо. Он обернулся и увидел лицо своей
любовницы Жанин. Она была легальной тридцать второго класса, отличалась
редкой красотой, но больших амбиций не имела. Ее вполне устраивала
нынешняя роль. Инвестиции в легальные корпорации делали эту женщину весьма
состоятельной.

Через несколько лет она, вероятно, оставит Лала и начнет вести
легкую, спокойную жизнь. Этот факт шефа синдиката не беспокоил. Он понимал
ее так же хорошо, как и себя. Кругом было много других женщин. А власть и
деньги для них весьма привлекательны.

- Что-то не так, дорогая?

- Нет.

Она наклонилась, и Лал с привычным наслаждением почувствовал плечом
тепло ее груди.

- Там молодой элегантный джентльмен...

- С усами?

- Нет, рядом с ним.

- О, кажется, это Ао Тайлмет. Его отец относится к двенадцатому
уровню и является президентом Группы по редким металлам. Они работают на
Боурлт Терминус на юге. Хочешь познакомиться?

Жанин провела рукой по тонким волосам Лала.

- Мне никогда не нужно ничего говорить тебе, дорогой, правда?

- Нет, милая. Мы с тобой и так прекрасно понимаем друг друга.

- Ты расстроен?

- Конечно, нет.

Он улыбнулся ей, направляясь к группе разговаривающих молодых людей.

- Завтра вечером я расстроился бы.

- Завтрашний вечер твой, дорогой. И послезавтрашний тоже. И потом. Но
сегодня, если не возражаешь...

- Довольно, дорогая, - голос Лала перешел в шепот, когда они подошли
к гостям.

- Я сделаю тебя величайшим открытием со времен Морильо Скрин,
дорогой.

- Если ты так считаешь, то так и будет, - согласился он.

- И это еще не все, - улыбнулась она.

Лал представил гостям Жанин и стал с восхищением наблюдать, как она
ловко увела молодого промышленника в сторону от группы из нескольких
женщин. Легальные дамы крутились вокруг Тайлмета весь вечер, но им было
трудно тягаться с Жанин.

Умная девочка, подумал Лал. Нужно время от времени напоминать ей о ее
положении, понижать уровень. Но действует она великолепно. И
интеллигентно. Он любил такую манеру.

В отличие от того скрытного парня... Как, черт побери, его имя? Ах
да, Киис ван Лу-Майкмин... Нет, Маклин. Его дела плохи. Он подавал большие
надежды. Но странно, странно... никогда не проявлял никаких эмоций, а
теперь мертв, словно земля снаружи.

Если человек никогда не проявляет своих чувств, трудно судить о его
верности. Злится он на тебя или остается невозмутимым, понять его
невозможно. Лу-Маклин никогда ни на что не злился, подумал Лал. Никогда не
кричал, никогда ни во что не вмешивался.

Так действовали роботы, но они имели, по крайней мере, одно
достоинство: предсказуемость. Лал считал их более понятными, чем
Лу-Маклина.

Он посмотрел на свои часы, исключительно точный прибор, носимый им
обычно на розовом пальце. Они показывали не только время и относительную
статистику, в его городе но и время на Терра и Реставоне.

Еще их дисплей был связан с главным компьютером и представлял данные
по работе синдиката.

Лал оставил на минуту своих гостей, чтобы узнать, как обстоят дела с
расширением его операций с наркотиками в южных городах Трей и Алесвейл.
Цифры замелькали перед ним: производство возросло на двадцать четыре
процента, доход до ста тридцати двух кредитов за первую декаду года.
"Нужно проверить, - подумал Лал, - кто работает в шестьдесят третьем
квадрате в западной части Трей и Алесвейла. Этот человек заслуживает
поощрения". Все новые данные он ввел в память машины.

В восточном квадрате повышение на сорок пять процентов... Там был
Майлс Унматурпа, вспомнил Лал. Хороший парень. Кое-где производство
создало дефицит в сорок две тысячи кредитов за первые полгода операции...
Нормальное явление. Лал знал, что начало всегда требует затрат. Взятки,