универсальным ключом. Она была отброшена, побита но не разбита: К-12 имела
дверь, соединяющую ее с палатой сбоку, которую использовали вместо приемной,
когда в палате лежал кто-нибудь из важных шишек. Сейчас эта комната
пустовала, и она вошла туда. Охранники не обратами на нее внимания, не
подозревая, что их обходят с фланга.
возбуждение, вроде того, какое было у нее, когда она выскальзывала из комнат
студентов-медиков. Она проскользнула в дверь и заперла ее за собой.
что он не жилец, на свете. Его лишенное всякого выражения лицо, казалось,
свидетельствовало об апатии безнадежного больного. Но потом она увидела
глаза, живые и любопытные, и подумала, не парализовано ли у него лицо. Она
напустила на себя профессорский вид.
замешательство; он решил, что это должно символизировать добрые намерения и
стремление сблизиться. Второй вопрос соответствовал рутинной разговорной
форме доктора Нельсона.
ничего необычного... И если женщины были ему неизвестны, он ничем этого не
выказывал. - Могу я что-нибудь сделать для вас? - Она заметила, что на
тумбочке возле кровати нет стакана. - Могу я предложить вам воды?
то, что видел, с картинками, которые доктор Нельсон показывал ему на пути от
дома до этого места - картинками, призванными пояснить странную форму тела
этой человеческой группы. Подумалось, что это была "женщина".
Он подавил и то и другое, чтобы постараться грокнуть все до конца и вместе с
тем не потревожить доктора Таддеуса, не спускающего глаз со своих приборов в
соседней комнате.
волна эмоций, что он чуть было не позволил своему сердцу забиться быстрее.
Он унял его и выругал себя, как ругают непослушного птенца. Потом
проанализировал свой перевод.
сблизиться с ним.
слова, он сказал:
Смиту.
его в словах была неотразимая сила. Она отпила глоток, после чего он сделал
то же самое и откинулся на подушки с таким видом, словно совершил нечто
очень важное.
Вам что-нибудь нужно?
что-нибудь резкое, но неподвижное лицо Смита и его странный взволнованный
взгляд остановили ее. До нее начало доходить, что невозможная вещь, которую
ей сказали про этого пациента - правда. Он и впрямь не знал, что такое
женщина.
смущение. К тому, что на нее глазеют мужчины, она давно привыкла, но этот
изучает ее, словно под микроскопом.
делает тебя женщиной?
которые Джил привыкла вести с мужчинами с тех пор, как ей исполнилось
двенадцать лет. - Не хотите же вы, чтобы я скинула одежду и показала вам!
Первая группа совсем не поддавалась грокингу. Это мог быть один из
формализмов, так часто используемых людьми... Хотя, произнесено это было с
такой силой, словно было последним общением перед последним уходом.
Возможно, он сильно ошибся и связал себя узами братства с существом,
готовящимся к рассоединению.
возможно, его долгом. Резкий переход от водного ритуала к ситуации, когда
только что обретенный водный брат мог уйти и даже рассоединиться, едва не
поверг его в панику, но он усилием воли взял себя в руки и решил, что если
существо умрет сейчас, он сам тоже умрет. Он не мог сделать другого теперь,
после водной церемонии.
встречаться. Он не совсем точно грокнул саму идею, но это, похоже, был
способ избежать кризисной ситуации... если пойти навстречу подразумеваемому
желанию. Возможно, если женщина снимет свою одежду, для них обоих отпадет
необходимость рассоединения. Он счастливо улыбнулся.
сказал не то, что нужно. Он начал готовить свой мозг к рассоединению,
счастливый и благодарный за все, что он пережил и видел, но все еще держал в
поле внимания это женское существо. Он почувствовал, как женщина склоняется
над ним, и каким-то образом понял, что существо не собирается умирать. Оно
заглянуло ему в лицо.
попросил меня снять одежду?
справился с этим.
произнесено впервые... как напоминание о том, что вода соединила их. Он
попросил птенцов своего гнезда помочь ему понять желания своего нового
брата.
собираюсь раздеваться и ухожу, - она выпрямилась и шагнула к боковой двери.
Потом остановилась и обернулась к нему с лукавой улыбкой. - Ты можешь
попросить меня снова, только при других обстоятельствах. Мне самой
любопытно, что я тогда сделаю.
спокойный триумф от того, что вел себя как надо и поэтому исчезла
необходимость в их совместном рассоединении... но надо было грокнуть еще
очень многое. Последние слова женщины содержали новые понятия, а те, что
были не новы, употреблялись таким образом, что их трудно было понять. Но он
был счастлив, вспоминая сладкий вкус общения водных братьев... хотя и
тронутый чем-то тревожным и очень-очень приятным. Он думал о новом брате, о
женском существе и чувствовал странную дрожь. Примерно то же он испытал,
когда ему впервые разрешили присутствовать при рассоединении: он чувствовал
себя счастливым и не знал, почему.
надо было грокнуть, а начинать приходилось почти что с нуля.
стояло лицо Человека с Марса, а из головы не шли его сумасшедшие речи. Нет,
не сумасшедшие... Ей приходилось работать в психиатрическом отделении. Она
внезапно поняла, что Смит вовсе не похож на помешанного. Пожалуй, самым
подходящим определением для него было слово "невинный". Потом она решила,
что и это не совсем так: его лицо было невинным, но глаза - нет. У людей не
бывает таких лиц.
представила лицо Человека с Марса, обрамленное чепцом сестры милосердия,
монахини. Мысль была совершенно дикой, ведь в лице Смита не было ничего
женского.
голову в дверь.
переоделась.