своего собственного сына?"
она тебе скажет. Он...
ноябрьского ветра, продолжавшего мрачно рекламировать приближение зимы.
было пусто. Лидер-гитарист группы Норм (фамилию Ричард не помнил)
разъезжал в старом зловещего вида фургоне, в котором во время своих редких
выступлений группа перевозила аппаратуру. Теперь фургон исчез. Сейчас он
мог быть в каком угодно месте, мог ползти где-нибудь по шоссе или стоять
на стоянке у какой-нибудь грязной забегаловки, где продают гамбургеры, и
Норм мог быть где угодно, и басист Дэви с пугающими пустыми глазами и
болтающейся в мочке уха булавкой, и ударник с выбитыми передними зубами...
Они могли быть где угодно, но только не здесь, потому что здесь нет Сета и
никогда не было.
мелодраматическую фразу в плохих романах? Сто? Двести? Она никогда не
казалась ему правдивой. Но сейчас он сказал чистую правду.
вдвое, лишил дыхания резкий приступ колик.
кроссовки - их было у Сета четыре пары, и он ни в какую не соглашался
выбросить хотя бы одну. Ричард прошел к лестнице и провел рукой по
перилам. В возрасте десяти лет Сет вырезал на перилах свои инициалы. В
десять лет уже положено понимать, что можно делать и чего нельзя, но Лина,
несмотря на это, не разрешила Ричард его наказывать. Эти перила Ричард
делал сам почти целое лето. Он спиливал, шкурил, полировал изуродованное
место заново, но призраки букв все равно оставались.
обезличено. Вполне можно повесить на дверной ручке табличку "Комната для
гостей".
исчезло, усилители и микрофоны исчезли, ворох деталей от магнитофона,
который Сет постоянно собирался "наладить" (ни усидчивостью, ни умением,
присущими Джону, он не обладал), тоже исчез. Вместо этого в комнате
заметно ощущалось глубокое (и не особенно приятное) влияние личности Лины:
тяжелая вычурная мебель, плюшевые гобелены на стенах (на одном была сцена
"Тайной вечери", где Христос больше походил на Уэйна Ньютона; на другом -
олень на фоне аляскинского пейзажа) и вызывающе яркий, как артериальная
кровь, ковер на полу. Следов того, что когда-то в этой комнате обитал
подросток по имени Сет Хагстром, не осталось никаких. Ни в этой комнате,
ни в какой другой.
донесся шум подъезжающей машины.
Лина вернулась с игры... Что она скажет, когда увидит, что Сет исчез?
Что?.."
жену.
фунтов. Вернулась же бабища весом по крайней мере в триста, а может, и
больше. Чтобы пройти в дверь, ей пришлось даже чуть повернуться. Под
синтетическими брюками цвета перезревших оливок колыхались складками
слоновьи бедра. Кожа ее, лишь болезненно желтая три часа назад, приобрела
теперь совершенно нездоровый бледный оттенок. Даже не будучи врачом,
Ричард понимал, что это свидетельствует о серьезном расстройстве печени и
грядущих сердечных приступах. Глаза, полуприкрытые тяжелыми веками,
глядели на него ровно и презрительно.
огромной индейкой, которая скользила и переворачивалась там, словно
обезображенное тело самоубийцы.
этом мире, где мы не завели детей. Такой ты стала в мире, где тебе нЕкого
любить, какой бы отравленной ни была твоя любовь. Вот как Лина выглядит в
мире, где в нее вошло все и не вышло ничего. На тебя, Лина, я уставился,
на тебя".
огромной индейки.
исходящие от нее волны безрадостного холода. Замороженная птица
перекатилась на бок с таким звуком, словно в пакете лежал кусок дерева.
кладовой. - Сюда она не влезет. Засунь ее в морозильник!
морозильника. В том мире, в котором они жили с Сетом.
флюоресцентной лампы стоял похожий на белый гроб стоял морозильник
"Амина". Положив индейку внутрь рядом с замороженными тушками других птиц
и зверей, он вернулся на кухню. Лина достала из буфета банку шоколадных
конфет с начинкой и принялась методично уничтожать их одну за другой.
устроили ее на семь дней раньше, потому что на следующей неделе отцу
Филлипсу нужно ложиться в больницу вырезать желчный пузырь. Я выиграла
главный приз.
маслом.
Ричард.
поставила оставшиеся полбанки конфет обратно в буфет. - Я ложусь спать. Ты
идешь или опять будешь сидеть над пишущей машинкой?
Я недолго.
Она знала о текст-процессоре, конечно же, знала. То, что он ВЫЧЕРКНУЛ
Сета, никак не повлияло на Роджера и судьбу его семьи. - Э-э... Нет. Не
работает.
Если бы ты не был таким тихоней, я бы, может быть, подумала, что это твоя
работа пятнадцатилетней давности. - Она рассмеялась неожиданно громко -
типичный смех стареющей циничной опошлившейся бабы, - и он едва сдержался,
чтобы не ударить ее. Затем на его губах возникла улыбка, тонкая и такая же
белая и холодная, как морозильник, появившийся в этом мире вместо Сета.
премию или еще что-нибудь в этом роде? - безразлично спросила она. Доски
пола скрипели и прогибались под ней, когда она, колыхаясь, шла к лестнице.
- Мы все еще должны за мои очки для чтения. И кроме того, просрочен платеж
за "Бетамакс" <марка видеомагнитофона>. Когда ты, наконец, сделаешь хоть
немного денег, черт побери?
идея. Действительно хорошая.
саркастическое, что-нибудь вроде того, что хотя ни от одной его хорошей
идеи еще никогда не было толка, она, мол, до сих пор его не бросила. Не
сказала. Может быть, что-то в улыбке Ричарда остановило ее, и она молча
пошла наверх. Ричард остался стоять, прислушиваясь к ее тяжелым шагам. По
лбу катился пот. Он чувствовал одновременно и слабость, и какое-то
возбуждение.
реветь, а хрипло прерывисто завыл. И почти сразу из корпуса дисплейного
блока запахло горящей обмоткой трансформатора, а когда он нажал клавишу
"EXECUTE", убирая с экрана поздравление, блок задымился.
Времени просто не осталось. Джон знал это, и теперь я тоже знаю".