Затем он взял изможденную старческую руку и нащупал пульс. Он осторожно
наклонился к уху старика.
молодому дерини. Тонкая рука шевельнулась, Рис взял ее и улыбнулся.
Священник чересчур спешит.
старческую руку.
иногда слышу шелест его крыльев. Но прежде чем уйти, я хочу, чтобы ты меня
выслушал. Я не хочу, чтобы это умерло со мной. Ты много значишь для меня,
Рис. Ты мог бы быть моим сыном, которого я потерял, или внуком.
было девятнадцать лет, сразу после того как мы потеряли его отца. В тот год
был погром. Но ты тогда был ребенком, а может, и вообще еще не родился. Так
что ты не помнишь.
болтовню старого хрыча. Дэн засмеялся.
тебя.
нанесли удар, который разрушил их трон? Ты думал об этом?
время переворота.
было года три-четыре. Преданный слуга вынес его из замка, выдав за
собственного незаконного сына. Но принцу не позволили забыть свое
происхождение--его самозваный отец надеялся, что когда-нибудь Халдейны снова
смогут победить ненавистных Фестилов и вернуть себе трон Гвинедда. Но этого
не случилось. И сыну принца тоже не довелось вернуть трон предков. Сам принц
должен быть сейчас глубоким стариком, если, конечно, он жив.
те времена меня знали как принца Эйдана. И при нормальном течении событий я
бы правил от имени короля в какой-нибудь отдаленной провинции, так как между
троном и мной стояли еще три принца. Но после смерти всех моих родственников
я стал единственным наследником Халдейнов.
тоже. Он умер совсем молодым, да и времена были неподходящие. Но мой внук...
Халдейнов, и что твой внук еще жив?
Халдейн,--проговорил Дэн.--Ему сейчас лет сорок или около того. Я не могу
помнить точно. Ведь с тех пор, как я видел его в последний раз, уже прошло
более двадцати лет. Он вступил в монашеский Орден, удалился от мира. Сейчас
он в безопасности, ведь его подлинное имя давно забыто, похоронено в памяти
умерших людей. Я думал, что так будет лучше.
услышанное.
мог забыть этого. Долго ли проживет твой внук, если кто-нибудь узнает его
настоящее имя? Кроме того, ты сказал, что прошло больше двадцати лет, может,
он давно умер?
Жестокий кашель сотрясал его хрупкое старое тело. Рис помог ему сесть,
попытался облегчить его мучения, а затем осторожно опустил на подушки. Когда
заклинание подействовало, Дэниэл громко проглотил слюну, махнул рукой, на
которой виднелись дряблые голубые вены.
пустой надеждой всю жизнь. Если так, то мой рассказ никому не принесет
вреда. Но если я не последний...
лишь предсмертным бредом выжившего из ума старика. А кроме того, что я могу
сделать?
глазами золотого цвета.
дерини. Ты можешь читать мысли людей. Прозондируй меня, и ты узнаешь правду.
Я не боюсь.
сказал Рис, опустив глаза.
старость, то это не твоя вина. Но ты можешь коснуться моего мозга, Рис. Ты
можешь получить подтверждение всем моим словам.
Драпировщика, а может, на принца Эйдана Халдейна. Он посмотрел на руку
старика, все еще сжимавшую его руку, нащупал пульс и медленно поднял глаза.
и сейчас рядом с тобой должен быть священник, а не я.
предназначены ему,--прошептал Дэниэл.--Пожалуйста, Рис, уважь старика.
жизни. Торопись, Рис, времени мало.
между ладонями.
Выцветшие ресницы затрепетали и повиновались. Рис распространил свои
чувства, взял контроль в свои руки и проник в мозг.
света и звука, будто Рис шел сквозь сплошной туман. Только этим туманом была
смерть, и мгла уже заслонила самые дальние углы разума Дэна. Изредка
мелькавшие изображения были неразборчивы. Рис продвигался все дальше и
дальше, не задерживаясь у нечетких картин.
ребенок--Синил?
свечи. Красивое лицо его отмечено смертной печатью. Темноволосый юноша и
старик стоят в дверях. К мертвому их притягивает любовь, но страх мешает
подойти ближе. У юноши иссиня-черные волосы и серые глаза Халдейнов. Затем
эти образы исчезли.
напряжения, безумного страха и крики, жуткие крики людей, молящих жестоких
убийц о пощаде.
лестницей. Вокруг бегали и кричали люди, огонь лизал стены замка, его
вспышки озаряли зловещим светом все вокруг.
братьев во двор, уже весь забрызганный кровью. Солдаты с наслаждением начали
убивать их, рубить мечами. Сверкающая сталь, от которой отлетали красные
брызги, поднималась и опускалась со свистом, снова поднималась и снова
опускалась на то, что раньше было молодыми телами, а теперь превратилось в
окровавленные бесформенные лохмотья.
на происходящее. Затем раздался душераздирающий крик, и ее тело под гогот
солдат взметнулось к небу на пике.
кровью. У него нет никакого оружия, кроме кинжала в руке. Он с неистовыми
криками пытался пробиться к своей королеве.
попавшее в ловушку дикое животное. Солдаты еще долго боялись подойти к его
безжизненному телу.
выдернули живого, еще не родившегося ребенка из чрева...
не в силах смотреть на это. Оглушенный всем, что он видел, он опустил глаза
и посмотрел на свои руки. Они дрожали.