Чтение 4–й страницы книги ~Запретный мир~

наверх и скутер прошел к этому времени большую часть пути. Сейчас он
упорно и отважно подбирался к загадочному кораблю.

Кэлхаун не принимал никакого участия в пропагандистской конференции
между официальными властями и репортерами новостей на космодроме. Но он
внимательно следил за их разговором. По мере приближения разведывательного
корабля ко все еще неподвижному грузовому судну, предположения о том, что
же с ним случилось и что означает его продолжающееся молчание, становились
все более и более дикими.

Но не было ни одного предположения о том, что вся эта детективная
история может быть и не является делом рук голубокожих. Они были козлами
отпущения за все страхи и за все беспокойства, возможные во всем развитии
цивилизованного мира. Наконец разведывательный скутер подошел к
загадочному кораблю и облетел его, подавая ему световые сигналы. Он
докладывал, что грузовик темен. Не было никаких признаков жизни ни внутри
его, ни снаружи. Не было пульсации опознавательного сигнала, не работали
его двигатели. Осторожно маневрируя, посыльный корабль остановился около
грузовика. Он доложил, что его микрофоны не улавливают какого-либо
движения внутри.

- Пусть доброволец войдет во внутрь - скомандовал глава
правительства. - Пусть доложит о том, что он там найдет.

Настала пауза. Затем, в наступившей тишине, торжественно было
объявлено имя неустрашимого волонтера. Кэлхаун смотрел на все это, хмуро
насупив брови. Помпезный героизм не был принят среди работников
Медицинской Службы.

Начался доклад добровольца, который увеличивал напряжение с каждой
минутой. С помощью ранцевого ракетного двигателя, волонтер должен был
пересечь пространство между двумя параллельно висящими в космосе судами.
Он должен был открыть наружный люк шлюзовой камеры. Проделав это, он вошел
в шлюз, закрыл внешнюю дверь, уровнял давление и открыв внутреннюю дверь,
начал свой доклад.

Транслировавшийся доклад был конечно же весьма сумбурным, что было
вполне понятно, учитывая тот невероятный ужас, который испытывал волонтер.
Корабль в который он вошел, был широкофюзеляжным рудовозом,
спроектированным специально для перевозки руды ценных металлов по линии
Орид - Вельд. Его обслуживала команда в пять человек. Но на этот раз в его
трюмах был другой груз.

Внутри его были люди. Он был просто забит ими. Они заполняли
коридоры. Они заползли во все места куда, только можно было втиснуться. Их
были сотни. Это было безумием. И это было еще большим безумием заполнить
отправляющийся корабль таким нелепым грузом, как живые человеческие
существа.

Но они прожили недолго. Бортовые аппараты регенерации воздуха были
рассчитаны на пять человек команды. В конце концов они могли бы очистить
воздух для двадцати человек или немного больше. Но тут были сотни людей,
решивших найти убежище на грузовом корабле с тем, чтобы убраться с Орида.
Их было слишком много для того, что бы регенерационная аппаратура и
резервные запасы воздуха могли обеспечить всех. У них, так же, не было
достаточно запасов питания, чтобы питаться во время путешествия с Орида до
Вельда.

Но они не голодали. Недостаток воздуха убил их раньше, чем корабль
вышел из временного скачка. Примечательным было то, что не было ни каких
записей в судовом журнале о старте корабля. Не было никаких заметок о
причинах, заставивших взять на борт такое невозможное количество
пассажиров.

- Голубокожие сделали это, - заявил глава правительства Вельда. Он
был бледен. Все люди вокруг Кэлхауна выглядели перепуганными, потрясенными
и подавленными.

- Это были голубокожие! Мы должны преподать им урок, - продолжал
глава правительства. Потом он повернулся к Кэлхауну: - Волонтер, который
пробрался на корабль должен оставаться там, не так ли? Он не может
вернуться на Вельд без того, что бы не занести сюда заразу.

Кэлхаун был вне себя от ярости.

На следующее утро Кэлхаун улетал. Его очень холодно провожали на
космодроме Вельда. Кэлхаун не стал популярным, поскольку весь Вельд была
объята страхом. И страхи охватывали людей тем легче, чем больше их
запугивали мощью голубокожих. Взрослые научили своих детей очень бурно
реагировать как только слово "голубокожие" достигнет их ушей, и сами,
имели тенденцию объяснять все свои беспокойства происками тех же
голубокожих. И так вся планета привыкла к такой иррациональной реакции и
никто не замечал этого в силу всеобщей привычки.

Но тем не менее доброволец, который исследовал трагедию на грузовике,
прибывшего с Орида, был спасен. Он сделал полный и тщательный осмотр всего
судна. За свое мужество он чуть было не поплатился жизнью, но Кэлхаун
помешал этому.

Первой реакцией его сограждан был запрет на его возвращение. Многие
считали, что побывав на корабле, он может стать переносчиком инфекции
голубой чумы, которая якобы могла до сих пор сохраниться на корабле.
Команда и пассажиры погибли от иных причин, но все были убеждены, что
погибли они именно от этой болезни. Все также были уверены, что жители
Ориае были специально заражены голубокожими, и хотя тому не было никаких
доказательств, все возлагали ответственность за трагедию только на них. Но
все это было не более чем предположения. В общем все на Вельде боялись,
что с возвращением волонтера придет и смерть.

Кэлхауну удалось спасти ему жизнь. Он приказал разведывательному
судну принять космонавта в шлюзовую камеру, заполнить ее смесью водяного
пара и хлора. Эта смесь должна была простерилизовать его скафандр. Затем,
надо было открыть шлюзовой люк для того, чтобы пар и хлор выкинуть в
пространство. После этого можно было наполнять шлюзовую камеру воздухом из
корабля.

Когда все это было проделано, доброволец аккуратно, не дотрагиваясь
до наружной поверхности, снял скафандр и вошел во внутрь корабля. После
него в шлюзовую камеру вошел другой космонавт, одетый в новый скафандр и
вооруженный шестом. Этим шестом он выкинул в открытый космос, оставленный
в шлюзовой камере скафандр и теперь уж никакая инфекция, никак не могла
проникнуть на корабль.

Кэлхаун сделал все совершенно правильно, но большинство на Вельде
считало, что он убедил правительство пойти на неоправданный риск.

Но были и другие причины быть разочарованными Кэлхауном. Он был до
неприятности правдив и откровенен. Прибытие корабля с погибшими,
подхлестнуло безумство тех людей, которые верили в необходимость
уничтожения всех голубокожих, считая это актом возмездия. Они обращались
со всех телеэкранов, ссылаясь не только на несчастный корабль, но и на
другие инциденты, доказывая что все они были преступлением против Вельда.

Они требовали переделки всех атомных реакторов так, чтобы они не
начали выпускать термоядерные бомбы. Они требовали вооружить ними
космический флот и отправить его в крестовый поход против голубокожего
мира. Они упрямо настаивали на ковровых бомбардировках всего Дейра
термоядерными бомбами, так чтобы не осталось ни одного голубокожего
человека, ни одного животного, ни одной рыбы в самом глубоком океане, ни
одного клочка зелени, и в особенности, ни одного, хоть как-нибудь,
способного выжить в том мире, вируса голубой чумы.

Один очень страстный оратор даже заявил, что Кэлхаун, в докладе в
Межзвездную Медицинскую Службу, согласился, что нет никаких иных решений
этого вопроса. Кэлхаун в гневе потребовал опровержения в средствах
массовой информации и сделал неосторожно резкое заявление. И все на Вельде
решили, что он считает их всех дураками.

И это было не так уж и далеко от истины.

Поэтому он был совершенно не популярен, когда его корабль покидал
Вельд. Он кратко заявил, что его следующая цель - Орид, откуда и прилетел
корабль с мертвецами. Стартовый комплекс открылся и разогнал небольшое
космическое судно до тех пор, пока Вельд не превратился в большой
сверкающий под ним шар. Корабль Медицинской Службы вырвался в открытое
пространство, где ослабленное гравитационное поле не могло уже помешать
временному прыжку.

Кэлхаун весь сосредоточился на полете. Его лицо стало напряженным и
он свирепо крикнул:

- На место Мургатройд! Приготовься к прыжку!

Большим пальцем руки он нажал на кнопку временного прыжка. Звездный
мир помчался назад и исчез, в то время как все обитатели корабля ощутили
обычную в этом случае тошноту и головокружительное падение в безмолвное
небытие.

Судно Медицинской Службы обычно двигалось со скоростью превосходившей
в несколько раз скорость света, но оно было абсолютно надежно, устойчиво и
управляемо. Во время временного прыжка возникало такое ощущение, как будто
корабль похоронен где-то в самом центре планеты. Не чувствовалось никаких
вибраций. Ничто не издавало никаких звуков. И если бросить взгляд в
иллюминатор, то ничего кроме кромешной темноты там нельзя было увидеть. Ни
малейший шорох не тревожил барабанные перепонки ушей.

Но изредка все же возникал на секунду легкий шум. Иногда можно было
уловить шорох сработавшего реле или жужжание двигателя локатора. Но все
эти звуки мгновенно пропадали и на корабле опять наступала полная, как в
могиле, тишина. Потом опять появлялось потрескивание катушки, за ним еще
какое-то не понятное жужжание, и еще масса других, самых разнообразных,
чуть различимых, невнятных звуков.

Кэлхаун был раздражен. В двенадцатом секторе складывалась очень