подлокотники и поднимая тем самым спинку кресла,-- и вдруг застыл
в ужасе.
мог вспомнить. Он обшаривал глазами пол, словно вокруг и в помине
не было полчищ подмигивающих со всех сторон индикаторов.
Шпаргалка валялась под самым креслом,-- он наклонился, ремни,
разумеется, не пустили, времени уже не было, и с таким чувством,
словно он стоит на самом верху высоченной башни и валится вместе
с ней в пропасть, он достал из наколенного кармана бортовой
журнал и вынул из конверта задание. Ничего не понять -- где же,
черт подери, орбита Б-68? Ага, вот эта! -- он глянул на
траектометр и начал входить в поворот. Даже странно -- пока все
шло как надо.
поправки, он опять маневрировал, соскочил с орбиты, слишком резко
притормозил, в течение десяти секунд ускорение достигало 3g, но
ему это было хоть бы что, физически он был очень крепок ("будь у
тебя мозги как бицепсы,-- говаривал Ослиный Лужок,-- из тебя,
глядишь, и получился бы толк"); с поправкой вышел на постоянную
орбиту, по радиофону сообщил данные Вычислителю, тот ничего не
ответил, на его табло проплывали синусоиды холостого хода, Пиркс
прорычал данные еще раз -- ну конечно, забыл переключиться,--
переключил радиофон, и на табло выскочила мерцающая вертикальная
линия, а все окошечки дружно показывали одни единицы. "Я на
орбите!" -- обрадовался он. Да, но период обращения -- 4 часа 29
минут, а надо -- 4 и 26. Теперь он уже совершенно не соображал,
допустимо такое отклонение или нет. Он напрягал память, даже
подумал, не отстегнуть ли ремни,-- шпаргалка лежала под самым
креслом, но черт его знает, может, в ней этого и нет,-- и вдруг
вспомнил, что говорил им на лекциях Кааль: "Орбиты рассчитываются
с погрешностью 0,3 процента"; на всякий случай ввел данные в
Вычислитель: погрешность была в норме. "Ну, более-менее",--
сказал он себе и лишь теперь осмотрелся по-настоящему.
и только ощущал необычайную легкость. Передний экран: звезды,
звезды и белесо-бурая полоска в самом низу, боковой экран --
ничего, лишь чернота и звезды. Нижний экран -- ага! Пиркс с
любопытством разглядывал Землю: он мчался над ней на высоте от
700 до 2400 километров на разных участках орбиты -- Земля была
огромная, заполняла целый экран, он как раз пролетал над
Гренландией -- ведь это Гренландия? -- пока он соображал, что
это, под ним была уже Северная Канада. Вокруг полюса сверкали
снега, океан был фиолетово-черный, выпуклый, гладкий, словно
отлитый из металла, облаков удивительно мало, точно по выпуклой
поверхности кое-где расплескали жидкую кашицу. Пиркс взглянул на
часы.
зону, следить за радаром. Как называются те два корабля? РО? Нет,
ИО,-- а номера? Он заглянул в листок с заданием, сунул его в
карман вместе с бортовым журналом и шевельнул ручку настройки у
себя на груди. Эфир заполняло попискиванье и потрескиванье, ПАЛ
-- какой у него код? Ага, Морзе,-- он напрягал слух, поглядывал
на экраны, Земля неторопливо вращалась под ним, звезды быстро
проплывали в экранах, а ПАЛ куда-то запропастился -- не видать
его, не слыхать.
спутники не жужжат. А что тогда жужжит?"
выключенном двигателе? Жестянка разваливается сама по себе, что
ли? А может, короткое замыкание? Замыкание! Господи Боже!
Инструкция на случай пожара 111-А: "Пожар в пространстве на
орбите", параграф... а, чтоб им всем! -- все жужжит и жужжит, он
едва различал попискиванье далеких сигналов.
перебегая глазами от индикатора к индикатору,-- и тут он ее
увидел.
омерзительных мух, что, кажется, созданы лишь для того, чтобы
отравлять людям жизнь, настырная, наглая, дурацкая и в то же
время шустрая муха; она каким-то чудом (а как же еще?) забралась
в ракету и теперь летала снаружи стеклянного пузыря, жужжащим
комочком тычась в светящиеся циферблаты.
четырехмоторный самолет: там, над верхней рамой Вычислителя,
помещался еще один микрофон, резервный, им можно было
пользоваться без ларингофона, встав с кресла, когда кабели
внутренней связи отключены. Зачем? На всякий случай. Таких
устройств было множество.
Муха, точно ей было этого мало, начала расширять зону облетов.
Несколько минут, не меньше, он невольно водил за ней глазами,
пока наконец не сказал себе строго, что плевать ему на эту муху.
прохаживалась по Вычислителю. Стало тихо -- она чистила крылышки.
Что за мерзкая тварь!
две точки, два тире, три точки, тире -- ПАЛ.
немного приподнял кресло, чтобы видеть три экрана сразу, еще раз
проследил за вращением фосфоресцирующего поискового луча на
экране радара и стал ждать. На радаре ничего не было, но по радио
кто-то вызывал:
тринадцать, вызывает ПАЛ ПЕЛЕНГ. Дайте пеленг. Прием.
Пиркс.
сверху накрыла тень -- словно на лампу уселась летучая мышь. Это
вернулась муха. Она сновала по стеклянному пузырю, будто желала
дознаться, что там такое внутри. Тем временем в эфире становилось
тесно: он увидел ПАЛ (тот и впрямь походил на палицу --
восьмисотметровый алюминиевый цилиндр со сферической шишкой
обсерватории на конце); Пиркс летел над ним примерно в
четырехстах километрах или чуть больше -- и постепенно его
обгонял.
запятая четырнадцать, сто шесть запятая шесть. Отклонение
возрастает линейно. Конец.
иду на заправку сектор два, иду на заправку сектор два, горючее
на исходе. Прием.
муха затихла.
семь, Омега-Главная, заправка переносится, Омега-Главная. Конец.
подумал Пиркс.
жужжанием кружила "над Вычислителем, словно во что бы то ни стало
хотела догнать собственную тень.
ПАЛ-Главный, направляюсь квадрант семь, направляюсь квадрант
семь, прошу вести меня по ближней радиосвязи. Конец.
жужжании. Потом из него выделились слова:
Прием.
подпрыгнул в своих ремнях.
ни звука. В наушниках жужжало. Муха. Он закрыл глаза.
четыре, сектор ПАЛ, включаю позиционные. Прием.
зеленых на носу, один голубой сзади -- и ждал. Кроме мухи, ничего
не было слышно.
четыре, граничный сектор ПАЛ, все позиционные включены. Прием.
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Никитин Юрий
Андреев Николай
Майер Стефани
Мурич Виктор