термопары он нацелил на светлячок, ручкой дистанционного
управления перемещал визир до тех пop, пока тот не совпал с
молочно светящейся точкой, и краешком глаза уловил результат: 24
градуса по Кельвину. Стало быть, светлячок имел температуру
окружающего пространства -- всего на 24 градуса выше абсолютного
нуля.
пятнышко не может ни существовать, ни светиться, ни тем более
двигаться; но так как оно по-прежнему плыло перед самым его
носом, Пиркс продолжал лететь за ним вслед. Светлячок тускнел все
заметнее и все быстрее. Минуту спустя Пиркс убедился, что до него
уже сто километров, -- и прибавил скорость.
70, 50, 30 километров, -- а потом снова ушел вперед. Пиркс
увеличил скорость до 75 километров в секунду. Светлячок -- до 76.
Пиркс снова прибавил тягу -- но теперь уже всерьез. Он дал
половинную мощность дюз, и ракету швырнуло вперед. Тройная
перегрузка вдавила его в подушки кресла. АМУ обладал небольшой
массой покоя и разгонялся в темпе гоночного автомобиля. Через
минуту он давал уже 140.
полную мощность. АМУ-111 весь запел, как натянутая струна.
Указатель скорости ракеты относительно неподвижных звезд быстро
полз вверх: 155 -- 168 --177-- 190 -- 200.
достижение, достойное десятиборца, ведь ускорение доходило до 4 g.
двух десятках, потом в десяти, наконец, в шести километрах;
минута, и вот он уже в трех. Теперь он был много крупнее --
словно горошина, видимая на расстоянии вытянутой руки. Мглистые
потемнения проплывали по его диску. По яркости он не уступал
звездам второй величины, но это был именно диск, а не точка.
маленькой кабине ничто не дрогнуло даже при скачке на полную
мощность -- вибрации ни следа. Тяга шла точно по оси, шлифовка
дюз идеальная, реактор тянул как зверь.
был в двух километрах, когда Пиркс принялся лихорадочно
размышлять.
никакому земному кораблю. Космические пираты? Просто смешно. Их
нет и в помине, да и что им делать в секторе, который еще более
пуст, чем старая бочка? Светлячок двигался очень быстро, свободно
менял скорость, разгонялся и тормозил одинаково резко. Когда
хотел -- убегал от ракеты, а теперь понемногу позволял себя
догонять. И это не нравилось Пирксу больше всего. Именно так
ведет себя... приманка. Скажем, червяк перед носом у рыбы.
тормознул, будто перед ним выскочил по меньшей мере астероид,
хотя радар был по-прежнему пуст, а на экранах ничего не менялось.
Он инстинктивно втянул голову в плечи и плотно прижал подбородок
к груди, чувствуя, как автомат стремительно наполняет комбинезон
дополнительной порцией сжатого кислорода, чтобы ослабить шок
торможения, -- и все же на какое-то время его сознание помутилось.
медленно сползла на минус 4. АМУ-111 сразу сбросил почти треть
скорости -- он делал теперь 145 километров в секунду.
Нет, вот он. Но далековато. По оптическому дальномеру -- в 240
километрах. АМУ пролетал больше за две секунды. Значит, сразу же
после его маневра светлячок резко сбавил скорость!
ему пришло в голову, что это, должно быть, и есть то загадочное
нечто, которое встретили Томас и Уилмер.
вдруг его охватил страх. Впрочем, совсем ненадолго. Конечно,
такого просто не может быть, -- ну, а если это все-таки огни
чужого, инопланетного корабля? Пятнышко явно к нему приближалось,
снижало скорость, теперь оно было уже в 60--50--30 километрах, он
сам чуть прибавил и поразился тому, как моментально оно выросло,
-- оно висело у него на носу, в двух километрах, было опять
совсем рядом!
двадцатичетырехкратный; использовали его очень редко: если,
скажем, радар отказал, а надо подойти к планетному спутнику с
теневой стороны. Но теперь бинокль очень помог. При таком
увеличении он видел пятнышко все равно что в неполных ста метрах:
это был небольшой диск, меньше, чем видимая с Земли Луна, белый
как молоко, но молоко разбавленное. По диску проплывали
вертикальные полоски потемнений. Когда пятнышко наползало на
звезды, те исчезали не сразу, а чуть погодя, словно самый краешек
диска был несколько более разрежен и прозрачен, чем середина.
таком увеличении он разглядел бы ракету величиной со шкаф. Но там
ничего не было. Никакой ракеты. Это не был чей-то позиционный или
выхлопной огонь. Наверняка нет.
не так уже просто -- на АМУ-111 нет никакого оружия. Уставом не
предусмотрено его применение. В кабине имелось лишь два объекта,
пригодных для выстреливания: он сам и шар-зонд. Патрульные ракеты
устроены так, что пилот может катапультироваться в герметической
капсуле с помощью ленточного выбрасывателя. Делается это лишь в
крайнем случае, и, конечно, катапультировавшись, обратно
вернуться уже нельзя. Значит, оставался шар-зонд. Это очень
простое устройство -- резиновый тонкостенный баллон, пустой,
свернутый так плотно, что похож на копье, с алюминиевым
покрытием, чтобы лучше был виден. Не всегда можно доверять
показаниям аэродинамометра, и если надо узнать, вошел ли корабль
в атмосферу и нет ли разреженного газа прямо по курсу, то пилот
выстреливает зонд, а тот, надувшись автоматически, мчится, чуть
обгоняя ракету. Он виден как светлое пятнышко даже в пяти-шести
километрах. Попадая в газовую среду, пусть очень разреженную, шар
от трения разогревается и лопается; значит, пора начинать
торможение.
мглистый диск. Вместо радара он воспользовался оптическим
визиром. Попасть в столь малый предмет почти с двухкилометровой
дистанции необычайно трудно. Он все же попробовал, -- но
оказалось, что светлячок не желает становиться мишенью. Едва лишь
Пиркс, осторожно маневрируя рулевыми дюзами, начинал перемещать
нос АМУ, как маленький диск спокойно уходил чуть в сторону и
снова мчался впереди -- в центре левого звездного экрана. Диск
выполнил этот маневр четырежды, всякий раз немного быстрей,
словно все лучше разбирался в намерениях Пиркса. Он не желал,
чтобы нос АМУ был нацелен точно в него, и летел с незначительным
боковым отклонением.
заметить микроскопическое движение носа ракеты, надо располагать
каким-то гигантским телескопом -- которого не было и следа. Тем
не менее диск выполнял маневр уклонения с опозданием максимум в
полсекунды.
опознать этот необыкновенный летающий объект, но не продвинулся
ни на шаг. И, сидя неподвижно, с руками, постепенно немеющими на
рукоятках, вдруг подумал: то же самое, должно быть, случилось и с
теми. Они увидели светлячок; пытались узнать его позывные, приняв
его за какой-то корабль; не дождавшись ответа, погнались за ним,
набирая скорость; должно быть, тоже разглядывали его в бинокль и
заметили пробегающие по диску полоски, -- возможно, даже стреляли
по нему зондами, а потом... сделали что-то такое, из-за чего уже
не вернулись.
участь, его охватил даже не страх, а отчаяние. Точь-вточь как в
кошмарном сне -- кто он, Пиркс или Уилмер? -- а может, Томас?
Потому что тогда все было, как и теперь, в этом он больше не
сомневался. Он сидел точно в ступоре, совершенно уверенный, что
спасения нет. И, что самое страшное, даже не мог представить
себе, какая именно опасность ему угрожает -- в совершенно пустом
пространстве...
часа, достигая 230 километров в секунду! Вероятно -- нет, даже
наверное, -- он уже на самой границе сектора, а то и за ней. Что
там дальше? Следующий сектор -- 1009, еще полтора триллиона