жизни, так что она дала мне... месть. Но меня больше не интересует и
месть.
обещание. Рябь на пруде не уляжется, пока обещание не будет выполнено.
какое под ними лицо.
будто читала по книге:
Только что кончила колледж. Ему было пятьдесят. Но в глубине души - это
был мечтательный мальчик. О, я знала, что у него очень много денег. Но это
не имело значения. Я любила его, любила этого мальчика в нем. Он попросил
меня выйти за него замуж. Я вышла за него.
на пятнадцать лет моложе. И жена Чарлза тоже меня ненавидела. Видите ли, у
Мартина, кроме Чарлза, никого не было, пока не появилась я. Если бы Мартин
умер, все деньги доставались Чарлзу. Они и не думали, что он женится.
Последние десять лет Чарлз управлял делами: шахтами, инвестициями. Я не
виню Чарлза за его ненависть ко мне, но он не должен был убивать Мартина.
сад такой же, как у вас. Тоже прекрасно, но горы вокруг покрыты снежными
шапками, они не такие каменные, с зелеными полями. И у него большой
бронзовый сосуд, как у вас. Он рассказал мне, что скопировал сад, в
котором у голубой пагоды живет Ю Чин. И что у сосуда есть двойник в Храме
Лис Ю Чина. И он... рассказывал мне... о вас...
мальчишкой, желание захватило его. Мне было все равно, раз уж это делало
его счастливым. И мы отправились. До Нанкина нас сопровождал Чарлз. И
ненавидел меня - я знала - на каждой миле этого пути. В Нанкине... я
сказала Мартину, что у меня будет ребенок. Я знала это уже несколько
месяцев, но не говорила ему, боялась, что он откажется от путешествия, и
это разобьет ему сердце. Но больше я не могла держать в тайне. Мартин был
так счастлив! Он рассказал Чарлзу, который еще больше возненавидел меня. И
Мартин написал завещание. В случае его смерти Чарлз, как и раньше, будет
исполнять обязанности доверенного лица, управлять состоянием, его доля
даже увеличится. Но все состояние - а это миллионы - переходит ко мне и
ребенку. Было также завещательное распоряжение на полмиллиона в пользу
Чарлза.
тоже, секретарь Мартина. Я видела, как побледнел Чарлз, но внешне он
казался довольным, озабоченным только тем, чтобы ничего не случилось с его
братом. Но я догадывалась, что у него на сердце.
несколько дней до нашего выхода в Юнань, он пришел ко мне. Старался
отговорить меня от участия в путешествии. Насчет причин он не
распространялся, говорил о моем состоянии, тяжелом пути и так далее, но
это ведь нелепо. Наконец я прямо спросила его: в чем дело? Он сказал, что
Чарлз тайно встречался с Ли Конгом, известным китайским деятелем. Я
ответила, что у Чарлза есть право выбора знакомых. Кенвуд сказал, что Ли
Конга подозревают в связях с преступниками, действующими в Сычуани и
Юнани, в том, что он получает и реализует их добычу. Кенвуд сказал: "Если
вы с Мартином умрете до рождения ребенка, Чарлз унаследует все. Он
ближайший и единственный наследник, потому что у вас никого нет". Кенвуд
сказал: "Вы отправляетесь в Юнань. Как легко известить одну из этих банд.
И тогда братец Чарлз получит все. Конечно, бесполезно что-нибудь говорить
вашему супругу. Он верит всем, а Чарлзу больше всех. Все кончится только
моим увольнением".
несмотря на всю ненависть ко мне, так поступит с Мартином. Нас было двое,
да еще Кенвуд и приятная шотландка, мисс Маккензи, которую я отыскала в
Нанкине и которая согласилась сопровождать меня, так как мне нужна будет
помощь. А всего в группе было двадцать человек, остальные китайцы, все
очень хорошие и надежные. Мы медленно, неторопливо двигались на север. Я
сказала, что в Мартине жил мальчишка. Нет надобности говорить о его
отношении к вам. И он любил Китай, старый Китай. Он сказал, что старый
Китай теперь сохранился в немногих местах, и прежде всего в Юнани. И он
хотел, чтобы наш ребенок родился... здесь...
Сказала слегка удивленно: - Не по-человечески... смеяться в таких
обстоятельствах! - Потом спокойно продолжала: - Мы двигались медленно. По
рекам в сампанах, меня несли в носилках. Всегда медленно, осторожно...
из-за ребенка. Две недели назад Кенвуд сказал мне, что слышал, будто на
нас нападут в определенном месте. Он много лет провел в Китае, знал, как
добывать информацию, и я знала, что с самого нашего выхода он наблюдал, и
улещивал, и угрожал, и подкупал. Он сказал, что организовал
контрнападение, и нападающие попадутся в собственную ловушку. Он ужасно
ругал Чарлза, говорил, что Чарлз стоит за всем этим. Сказал, что если бы
мы добрались до Ю Чина, то были бы в безопасности. Потом он сказал, что,
должно быть, ему подбросили ложные сведения. Контрнападение не
понадобилось. Я ему говорила, что у него слишком разыгралось воображение.
нужно было уничтожить нас. Они не дали нам ни одного шанса. Должно быть,
мертвые мы для них были дороже живых. Я поняла это, когда выбежала из
палатки и увидела, как зарубили Мартина, как падает бедная Маккензи.
Кенвуд мог бы бежать, если бы не я... но он умер, чтобы дать мне
возможность убежать...
видела, как убили моего мужа... Видела, как человек отдал за меня жизнь...
и все же я чувствую не больше, чем если бы они были тростинками под
серпом... что вы со мной сделали, Ю Чин?
значение?
предпочла бы быть человеком, Ю Чин. И страдать.
хотела бы чувствовать...
Поднималась по ним - все выше и выше. Увидели лису, потом на ее месте была
женщина...
набросился на тех, кто преследовал тебя. Видела, как тибетец пал под
ножами своих людей. Я со своими людьми подошел раньше, чем он умер. Мы
принесли его сюда. Я просмотрел его умирающий разум. Он сказал, что глава
ханг-худзе Шенси нанял их, чтобы они полностью уничтожили ваш отряд. И что
ему пообещали не только все ваше добро, если вы все будете убиты, но и
тысячу таэлей серебра. И когда он спросил, кто гарантирует получение этой
суммы, тот, что его нанял, спьяну проговорился, что Ли Конг.
бассейн. Наконец сказала:
не приятно. Это ненависть, Ю Чин...
правда ли, Ю Чин? Но что сказала та женщина, когда я была в темноте? Что
та моя часть, в которой жалость, умерла вместе с Мартином? Она права, Ю
Чин... или вы правы. И я думаю, что хотела бы соединиться с этой своей
частью.
Неожиданно они как будто распластались, стали прозрачными. Пространство
между вершинами стало хрустально прозрачным. Голубая пагода засверкала,
будто сделанная из темных сапфиров, за которыми вспыхнули маленькие
солнца. Джин вздохнула.
камне тропок подбежала лиса. Она без страха посмотрела сверкающими
зелеными глазами. Еще одна скользнула к бассейну, и еще, и еще. Они
бесстрашно лизали голубоватую воду, с любопытством поглядывая на Джин.
у бассейна, Смотрела, как опускают свои ветви ивы, как лилии, словно
большие розовые жемчужины, раскрываются и закрываются, рождаются и умирают
на голубой груди бассейна, смотрела, как хрустальные зеленоватые сумерки
окутывают конические вершины, смотрела, как с наступлением сумерек
приходят к бассейну лисы.
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Лондон Джек
Махров Алексей