после войны, восстановление не закончено, люди борются за выживание. Им
нужна охрана и защита. Я пригожусь. И еще есть пустыня Корат... Есть
Нильфгаард. У меня там свои счеты. У нас, Гвеира и меня, есть там счеты,
которые нужно свести...
гримаса. Помню, подумал Геральт, помню. Да, это случилось тогда, на
скользких от крови лестницах замка Рыс-Рун, где они бились плечом к плечу,
он и она, Волк и Кошка, две машины для убийства, нечеловечески быстрые и
нечеловечески свирепые, ибо доведенные до крайности, разъяренные, припертые
к стене. Да, тогда нильфгаардцы отступили, охваченные ужасом, пред блеском и
свистом их клинков, а они медленно пошли вниз, вниз по лестницам замка
Рыс-Рун, мокрым от крови. Пошли, поддерживая друг друга, вместе, а перед
ними шла смерть, смерть, заключенная в двух светлых острых мечах. Холодный,
спокойный Волк и бешеная Кошка. Блеск клинков, крик, кровь, смерть... Да,
это было тогда... Тогда...
широкая снежно-белая полоса у виска.
отомстила за нее, но за Мистле недостаточно одной смерти. Бонарт, подумал
он. Убила его, ненавидя. Ох, Цири, Цири. Ты стоишь над пропастью, доченька.
За твою Мистле не хватит и тысячи смертей. Берегись ненависти, Цири, она
жрет человека, как рак.
окупается, в конечном счете.
никогда не увижу ее.
ведьмачки. - Увидишь, Геральт.
танцорка. Одним прыжком очутилась в седле.
выдвинулся Лютик с висящей на плече лютней, держа в руках две большие кружки
пива.
приправленной можжевельником.
IX
эликсира красоты. Эликсир, а точнее мазь, именуемая поскрипом, а на Старшей
Речи - гламарией, при умелом применении удивительным образом улучшала
внешность. Трисс Меригольд по просьбе гостящих в замке барышень приготовила
большое количество гламарии, после чего барышни приступили к косметическим
процедурам. Из-за запертых дверей комнат доносился плач Цириллы, Моны, Эитнэ
и Кашки, которым запретили пользоваться гламарией - этой чести удостоилась
лишь самая старшая из дриад, Моренн. Громче всех ревела Кашка. Этажом выше
рыдала Лилия, дочка Даинти Бибервельта, потому что оказалось, что гламария,
как и большинство чар, совершенно не действует на хоббиток. В саду, в кустах
терновника, точил слезу медиум женского пола, не знавший, что гламария
вызывает насильственное протрезвление и сопутствующие ему симптомы, в том
числе острую меланхолию. В западном крыле замка рыдала Анника, дочка войта
Кальдемейна, которая не знала, что гламарию полагается втирать под глаза,
свою долю съела и в результате получила расстройство желудка. Цири взяла
свою порцию гламарии и натерла ею Кэльпи. Поплакали также жрицы Иоля и
Эурнейд, поскольку Йеннифэр наотрез отказалась надевать сшитое ими белое
подвенечное платье. Не помогло и вмешательство Нэннеке. Йеннифэр ругалась,
швырялась предметами и заклинаниями, повторяя, что в белом похожа на
какую-то долбаную девственницу. Расстроенная Нэннеке тоже начала орать,
упрекая чародейку в том, что та ведет себя хуже, чем три долбаных
девственницы вместе взятых. В ответ Йеннифэр метнула шаровую молнию и
развалила крышу на наружной башне, что, впрочем, имело и положительную
сторону - грохот вышел такой страшный, что дочка Кальдемейна впала в шоковое
состояние и у нее прошел понос. Снова видели Трисс Меригольд и ведьмака
Эскеля из Каэр Морхена, которые, нежно обнявшись, крадучись проскользнули в
беседку в парке. На сей раз не было сомнения, что это они собственной
персоной, ибо допплер Тельико пил пиво в компании Лютика, Даинти Бибервельта
и дракона Виллентретенмерта. Несмотря на упорные поиски, гнома, выдававшего
себя за Шуттенбаха, найти не удалось.
X
диадемкой локоны блестящим каскадом падали на плечи и высокий воротник
длинного белого парчового платья с пышными рукавами в черную полоску,
стянутого в талии бесчисленным количеством вытачек и лиловых лент.
темно-лазурном, вручая невесте букет белых роз. - Ох, Йен, я так рада...
чародейки осторожно обнялись и поцеловали воздух возле ушей с бриллиантовыми
сережками.
снежно-белого жреческого одеяния. - Идем в часовню. Иоля, Эурнейд,
поддерживайте ей платье, а то она свалится на лестнице. Йеннифэр
приблизилась к Геральту, рукой в белой кружевной перчатке поправила ему
ворот черного, шитого серебром кафтана. Ведьмак взял ее под руку.
XI
камзоле цвета вереска. - A где Цири?
петрушкой, Лютик. Перешел в вегетарианство? Гости собирались, понемногу
заполняя огромную часовню. Агловаль, весь в строгом черном, вел
бело-салатную Шъееназ, рядом с ними семенила толпа низушков в коричневом,
бежевом и охряном, явились Ярпен Зигрин и дракон Виллентретенмерт, оба
искрящиеся золотом, Фрейксенет и Доррегарай в фиолетовом, королевские послы
в геральдических цветах, эльфы и дриады в зеленом и знакомые Лютика во всех
цветах радуги.
берет. - Локи рыбачил с Хервигом. Я их видел в лодке на озере. Цири поехала
туда, чтобы сказать им, что начинается.
Когда хороший клев, забывают обо всем на свете. Рагнар, лети за ними.
одуванчика. - Тут нужен кто-то, кто быстро бегает. Мона, Кашка! Raenn'ess
aen laeke, va!
Безответственный остолоп, как все атеисты. Кому взбрело в голову именно ему
доверить роль распорядителя на церемонии?
король...
дрессировщица крокодилов угомонила его ударом по шее. В толпе низушков
завозились, кто-то выругался, а кто-то еще схлопотал плюху. Гардения
Бибервельт взвизгнула, потому что допплер Тельико наступил ей на платье.
Медиум женского пола начал всхлипывать, совершенно без всякого повода.
в руке букет, - Еще минута, и меня удар хватит. Пусть все наконец начнется.
И пусть все наконец кончится.
нарвать цветов! И что? Ни Шуттенбаха, ни цветов! И на кого мы похожи? Толпа
Володихин Дмитрий
Буджолд Лоис
Посняков Андрей
Курылев Олег
Суворов Виктор
Шилова Юлия