упругую деформацию земной коры и прочая, и прочая. Кто угодно может
допустить ошибку, даже Карл. И кто угодно может позвонить, не назвавшись,
кому угодно. Я просто свихнулся, раз вообразил, что это чья-то каверза.
Звонок, так сказать, был психологической банановой коркой, и ничего
больше. Отличное уподобление... И виски отличное. Даже Палфри, в общем,
ничего, если взглянуть под правильным углом. Особенно Мириам. Приятная
фигура. Жаль, что она подчинила свою жизнь тому обстоятельству, что по
воле судьбы получила лицо голливудской египетской царевны. Будь она похожа
на Элизабет Тейлор, ей бы тут каждый вечер были рады... Или хотя бы на
Роберта Тейлора..."
парами виски, Бретон вновь настроился на другой конец комнаты и услышал,
как Кэт упомянула Оскара Уайльда.
Уайльда?
скульптурной улыбкой, но Гордону Палфри пришла охота поговорить.
кто-то же продиктовал, а стиль отдельных кусков идентичен ранней прозе
Уайльда.
умер в тысяча девятисотом году, верно? А сейчас восемьдесят первый год.
Следовательно, за восемьдесят один год он по ту сторону, или за завесой,
или как это там у вас, у спиритов, называется... так он не только не
развился в своем творчестве, но, наоборот, регрессировал к годам
студенчества.
из книг, которые вы давали Кэт, он с момента смерти держит первенство в
автоматическом письме. Видимо, Уайльд - единственный писатель, чья
продуктивность резко возросла после его похорон, - Бретон засмеялся,
смакуя ту приятную стадию опьянения, когда он начинал думать и говорить
вдвое быстрее, чем в трезвом состоянии.
точно соответствует всем остальным, - возразил Палфри. - Однако это вовсе
не обязательно.
сплошь населена писателями, лишенными письменных принадлежностей, так что
все свое время они тратят на то, чтобы телепатировать всякую чушь в наша
сферу. И Оскар Уайльд почему-то сделался - как это - стахановцем,
наверное, в наказание за "De Profundis".
- завзятый атеист, а к тому же пришел в разговорчивое настроение. - Она
одарила его презрительным взглядом, но переборщила и на две-три секунды
обрела сходство с маленькой девочкой.
а вслух сказал:
открытие, что В.Ф.Вулворт - не местный коммерсант, хотя наш магазин и
называли вулвортовским.
Бретон. - Стерва без чувства юмора. Тебе обязательно хочется выставить
меня роботом, работающем на спиртном". Однако он остался благодушен и
болтлив, хотя и отдавал себе отчет, что это реакция на травму перехода.
Ему удалось сохранить веселость до кофе с сэндвичами, а потом выйти с Кэт
на крыльцо, когда она отправилась провожать гостей до машины.
начинали подниматься зимние созвездия, напоминая, что скоро со стороны
Канады приплывут снежные тучи. Приятно расслабившись, Бретон прислонился к
косяку с последней на этот день сигаретой в зубах. Кэт разговаривала с
Палфри, уже сидевшим в машине. Пока он курил, два метеора прочертили в
небе огненные полоски. "Конец пути, - подумал он. - Добро пожаловать в
земную атмосферу". Тут машина тронулась, хрустя песком и разбрызгивая
камешки. Лучи ее фар заскользили по вязам, обрамлявшим подъездную дорогу.
Кэт помахала на прощание и, поеживаясь, поднялась на крыльцо. Когда она
направилась прямо к двери, Бретон попытался обнять ее за плечи, но она
решительно ускорила шаг, и он вспомнил свою недавнюю язвительность. Да, в
глухие часы ночи в спальне под ровное дыхание занавесок предстояло
очередное вскрытие.
швырнул окурок на газон, где тот и погас в росе. Глубоко вдохнув воздух,
пропитанный запахом палой листвы, он повернулся, чтобы войти в дом.
вязами. - Я пришел за своей женой. Или ты успел забыть?
высокая мужская фигура. Но голос он узнал. Телефонный звонок! Его охватили
гнев и растерянность.
ступенькам. Свет фонаря над дверью внезапно дал возможность его узнать.
лицо.
Бретон, обнаружил, что у него подгибаются ноги.
на ветру в укромной тени кустов. Нет, вернее, причиной был шок, который он
испытал, снова увидев Кэт. Как он ни готовился заранее, как ни рисовал в
воображении этот момент, ничто не могло смягчить потрясения, в чем он
теперь и убедился. Звук ее голоса, когда она прощалась с гостями, словно
заставил запеть его нервную систему, вызвал непостижимые отклики всего его
существа в целом и каждого отдельного атома, это существо слагающего. "Я
люблю тебя! - шептала каждая молекула его тела миллионами гормональных
путей. - Я люблю тебя, Кэт".
вертикальных тенях его лицо выглядело маской тревоги.
предохранителя.
конечно, понял, кто я. Или ты никогда не смотрелся в зеркало?
подводили эти слова.
и начал пятиться.
которое я создал по своему подобию, тварь, сменившая мое имя на "Джон",
боится своего творца!"
почти физически ощутил материальное благополучие старого дома. Посидев
днем в библиотеке над подшивками старых газет и справочниками, он пришел к
выводу, что финансовое благополучие Джона Бретона много лучше, чем было
его положение девять лет назад. Но тут все было гораздо симпатичнее, чем
он ожидал. "Хорошо, добрый и верный раб!" - мысленно процитировал он
евангельскую притчу о талантах.
гостиную. - Я хотел бы получить объяснения.
выразительностью.
узнал часы и две-три безделушки. Особенно он одобрил мягкие кресла с
высокой спинкой - их, несомненно, выбрали, заботясь только о комфорте. Они
словно бы ласково его приветствовали. "Нотабене! - подумал он. -
Путешественник во времени, не испытывая никакого пространственного
смещения, претерпевает значительный психологический сдвиг, который может
проявиться в персонификации неодушевленных предметов. А именно - его
приветствуют кресла. Остерегись!"
свыкся с чудом реального существования Кэт, в нем проснулось природное
любопытство. Его альтер эго выглядел грузнее, чем следовало бы, и был одет
в дорогие домашние брюки, лиловую спортивную рубашку и джемпер из тонкой
шерсти. "Девять лет. Девять лет дивергенции внесли немало изменений, -
подумал Джек. - Я не столь элегантен и не столь упитан, но наступает мое
время. Да, мое!"
она поднялась к себе?..
подчеркнуты.
подготовятся... к тому, как объяснить тебе. Видишь ли, Джон, я - это ты...
Корнев Павел
Самойлова Елена
Конюшевский Владислав
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Пехов Алексей