что занимаетесь философией. Я узнал кое-что и о некоторых других. А кто
такой Андервуд?
пользовались довольно большим успехом.
самосознанием. Писала духоподъемные статьи для так называемых элитарных
журналов. Чарли был известен на Среднем Западе. Работал в небольшой
ежедневной газете, однако его карикатуры перепечатывали чуть не по всей
стране. У него было уже довольно прочное имя, и, может статься, он сменил
бы жанр и перешел к более значительным работам.
искусства. Притом мы были разбросаны по стране. Какими же ухищрениями они
заманили нас одного за другим в этот дом? Ведь, насколько я понимаю, все
мы явились сюда добровольно; никого не похищали и не привозили сюда
насильно?
имею. Предположительно какой-то психологический трюк, но что за трюк и как
он осуществляется, не могу себе представить.
удовлетворения. Вдалбливать давние мертвые догмы юнцам, которые тебя и не
слушают толком, это, доложу я вам, работенка не из приятных. Хотя их-то,
наверное, не стоит винить. Философия в наши дни вообще мертва. Большая ее
часть больна упрощенчеством и, мягко говоря, отстала от жизни. Нам нужна
новая философия, которая помогала бы нам жить в согласии с нынешним миром.
здесь годом делаю все меньше и меньше. Не вижу стимула. Вероятно, всему
виной здешняя покойная жизнь. Что-то во мне утратилось. То ли гнев
испарился, то ли пропал контакт с миром, каким и его знал. Меня избавили
от соприкосновения с повседневностью, я потерял с нею связь. Во мне теперь
нет потребности протестовать, нет ощущения поруганного достоинства, и
необходимость новой философии стала чисто теоретической.
меняется. А снабжение? Доставляются же откуда-то припасы!
Может, прислуга да и припасы прибывают через тайные ходы? Конечно, идея
как из шпионского романа, а все же... Что ж, может быть, может быть. Но
если так, мы ничего никогда не установим. Да, припасы хранятся в подвале,
но нас туда не пускают. Подвалом заправляет дюжий детина, к тому же он
глухонемой или притворяется таковым. Он оттуда не вылезает, ест там и
спит.
слоем золы. В тишине, спустившейся на гостиную, Лэтимер улавливал
подвывание ветра.
большие бескрылые гагарки.
В иные дни замечаешь по доброму десятку китов. Бывает, что увидишь и
белого медведя.
Америке. По моей оценке, примерно за три-четыре тысячелетия до наших дней.
В лесу можно услышать, а то и увидеть лосей. Полным-полно оленей,
попадаются даже лесные карибу. А уж птиц видимо-невидимо. Если вам придет
такая фантазия, можно отлично поохотиться. Ружья и патроны у нас есть...
Он устал до изнеможения и понимал, что теперь способен заснуть. Но все
равно, прежде чем лечь, постоял у окна, выходившего на березовую рощу и
берег. Над водой поднимался слабый туман, и все вокруг приобрело
нереальный, волшебный вид.
шансов вырваться отсюда в знакомый мир очень и очень мало. Для этого надо
узнать секрет или овладеть технологией - перемещения во времени. Кто же,
хотелось бы понять, мог расколоть эту тайну, создать технологию? И кто,
создав нужную технологию, мог использовать ее для нелепой цели заточать
людей во времени?
потративший лет двадцать, если не больше, на то, чтобы найти точное
определение времени и хотя бы приблизиться к пониманию, что это такое. Но
то было давно, а потом чудак пропал из виду или, по меньшей мере, с
газетных страниц. В свое время о нем писали, как правило, с нескрываемой
иронией, потом перестали. Впрочем, поправил себя Лэтимер, чудак из
Массачусетсской "техноложки" тут, может, вовсе ни при чем - могли быть и
другие ученые, исследовавшие ту же проблему, но, к счастью для себя,
избегшие внимания прессы.
увидит Америку первобытной поры, увидит континент задолго до белых
первооткрывателей, до викингов, Каботов, Куртье и всех прочих!
берез. Две из них росли чуть позади крупного, футов пять в высоту, валуна
- по разные его стороны. Третья береза выбрала себе место тоже позади
валуна, но немного выше по склону и как бы на равном расстоянии от двух
других. Казалось бы, ничего особенного: березы часто собираются купами. И
все же в этой группе было, видимо, что-то странное. Но что? Лэтимер не
отводил взгляда от деревьев, недоумевая, что же такое он подметил, и
подметил ли что-нибудь вообще. На его глазах на валун опустилась птичка.
Птичка была певчая, но какая именно, не разобрать: далеко. Он лениво
наблюдал за птахой, пока та не вспорхнула и не улетела.
пересек комнату, повалился на кровать и забылся едва ли не раньше, чем
голова коснулась подушки.
возиться не стал и, слегка пошатываясь, спустился вниз: стряхнуть с себя
дурман чрезмерно крепкого сна было не так-то просто. В доме никого не
оказалось, но в столовой был оставлен один прибор, а на буфете - завтрак,
накрытый салфетками. Он выбрал себе почки и омлет, нацедил чашку кофе и
перешел к столу. Запах пиши разбудил волчий аппетит, он съел все до
крошки, сходил за добавкой и уж, конечно, за второй чашкой кофе.
никого не увидел. К берегу, как и вчера, сбегал поросший березами склон.
Издалека донеслись два хлопка, похожих на выстрелы. Наверное, кому-то
захотелось поохотиться на уток или на перепелов. Говорил же Джонатон, что
здесь отличная охота.
нагромождения камней. Мелкая галька хрустела под ногами. Набегающие валы
разбивались о беспорядочно разбросанные валуны, и даже в сотне ярдов от
воды на лицо оседала влага - пелена мельчайших брызг.
заинтересованный. И лишь нагнувшись совсем низко, понял, что это агат
размером с теннисный мяч. Одна из граней был сколот, - именно она, мокрая
от брызг, и посылала неверный восковой отсвет. Он подобрал камень и
принялся полировать, счищая налипшие зернышки песка и припоминая, как
мальчишкой искал агаты по заброшенным гравийным карьерам. Здесь, на
берегу, совсем рядом с первым агатом отыскался второй, а неподалеку, в
сторонке, третий. Ковыляя на корточках, он подобрал все три камня - второй
был чуть побольше первого, третий чуть поменьше. Он вглядывался в них, как
встарь, любуясь изяществом их структуры, ощущая вновь, через столько лет,
нервную дрожь, какую испытывал всякий раз, когда находил эти камни. К тому
времени как он уехал из дому в колледж, у него набрался целый мешочек
агатов, припрятанный в углу гаража. Кто бы мог подсказать, что сталось с
этими камушками потом?..
показалось нечто диковинное и направилось вперевалку к воде. Птица, ростом
дюймов в тридцать, отдаленно напоминающая пингвина. Оперение в верхней
части туловища было черным, в нижней - белым, и глаза окольцованы большими
белыми кругами. Крохотные крылышки покачивались на ходу. А клюв был острый
и тяжелый - грозное ударное оружие.
давно вымершую, но в свое время распространенную от мыса Код до канадского
Севера. Матросы Куртье, истосковавшиеся по свежему мясу после однообразных
морских рационов, забивали их дубинками по сотне за раз, одних поедая без
промедления, а других засаливая впрок в бочонках.
подряд. Не удостоив человека вниманием, они пересекли вперевалочку полосу
гальки, добрались до воды, нырнули и беззаботно поплыли прочь.
Да, Джонатон предупреждал, что он встретит их на берегу, но одно дело -
знать, что они тут водятся, и совсем другое - увидеть их воочию. Теперь он
твердо, как никогда ранее, уверился в том, куда его занесло.
Панов Вадим
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Ковальчук Вера
Сертаков Виталий
Шилова Юлия