обвел взглядом подвал, где узкие проходы и тусклое освещение вызвали у
него некоторое чувство клаустрофобии. Он не мог мысленно подсчитать
кубатуру помещения, но широкое центральное основание дома никогда не
казалось ему особо массивным.
Он вопил, как будто определенно уверен, что его жизнь находится в
опасности.
бога, дай подумать...
возможно, уже заметили, что его нет и начали беспокоиться... кроме,
конечно, того, что они не знают, что подвал заливает. Они несомненно
обнаружат это, как только попытаются открыть дверь и увидят, что она не
поддается. И, несомненно, поймут, что это результат того, что делает
команда доктора Джореги, но они не подумают, что нужно торопиться
вызволять его отсюда. Наоборот, будут чрезвычайно рады, что им не придется
больше слушать вопли Стивена и не будут торопиться услышать их вновь.
Сейчас они, наверно, сидят наверху и шутят о том, что ему не везет и что
он - неважный родитель.
малыша. Стивен продолжал плакать, но не так громко. Его плач уже не был
таким ужасающим - наоборот, он как раз соответствовал ситуации. И не был
таким мучительным.
стараясь быть вежливым, - надо обо всем поразмыслить логически. Есть
шансы, что мы выберемся отсюда задолго до того, как этот грязный прилив
коснется моих подошв, но на всякий случай... имей в виду, на всякий
случай... мы должны привлечь к себе внимание. Те трое мудрецов, возможно,
закрутили всю сеть дома в ужасный узел, но не могут же они полностью ее
нейтрализовать. Надо как-то ее включить. Это как борьба с диверсией при
помощи диверсии. Но это единственный способ.
себя, но заниматься самообманом он не мог. Он был перепуган, по-настоящему
перепуган.
очистном устройстве не может быть столько воды, чтобы полностью затопить
подвал. Но, как только эта мысль подняла его дух, он ясно заметил в
воздухе струю стерилизующей жидкости.
вода из пруда. У нас действительно тяжелое положение.
Он встал, сошел на третью ступеньку и положил ребенка на верхнюю. Вытер
пальцы о рубашку и посмотрел вокруг в поисках чего-то, что можно было бы
повредить в достаточной мере, чтобы это заметили.
не открывался, а все инструменты, с помощью которых его можно было
открыть, находились внутри. Его беспокойство росло, а тошнота от этих
неприятных запахов усиливала беспокойство.
придется голыми руками воздействовать на процессы в корнях дома, а то, что
делая это, ему придется стоять по колено в грязной воде. Рик знал, что
нужно порвать один из корней, а самые тонкие находились около земли.
сучил ножками и визжал так, будто собирался лопнуть.
туфли. Через два шага он очутился возле кучи волокнистых корней,
выглядевших достаточно хрупкими, и обвил указательным пальцем одну нитку,
которая была не толще, чем мизинец Стивена. Рик потянул за нить, затем с
силой распрямился. Он ожидал, что корень порвется, но его ожидание не было
подкреплено опытом - он никогда не производил подобный эксперимент. Корень
был крепче, чем выглядел, и достаточно эластичный. Он слегка растянулся,
но не лопнул.
силы потянул.
убедился, что легче оторвать пальцы, чем его. С трудом он извлек пальцы и
стал их массировать, злобно глядя вниз. Пока он смотрел на корень, тот с
внезапным всплеском покрыл приток воды.
в наводнение. И прежде срок в четыре часа казался ему безнадежно
оптимистичным. А теперь, хотя он и не стал ничего высчитывать, он понял,
что у него осталось менее сорока минут.
десятых своей жизни. Стивену было меньше шести месяцев, но, несмотря на
то, что он по-настоящему любил ребенка, Рик не мог не думать, что его
трагедия была значительнее. Малыш еще не был знаком с миром, и поэтому не
мог ощутить тяжесть потери. Для Стивена теперешняя ситуация была не хуже
той, когда ему предлагали бутылку с незнакомым соском, а для Рика...
никогда не ощущал, что ему грозит смерть. А то что Рик находился в своем
доме и за ребенком ему разрешено было ухаживать раз в двести лет, что
мальчик зависит от него - все это делало его чувства в десять раз горше,
чем они были бы, если бы он был в каком-то диком и все еще слегка
небезопасном мире.
современного конструирования, а также аккуратность своих
партнеров-родителей. Поблизости не было ни одного свободно лежащего
предмета, а все, что было встроено в дом, было встроено на века и никакие
акты вандализма ему были не страшны. Он не видел ничего, что можно было бы
использовать как рычаг или палку.
этой ужасной дьявольской ноты.
в состоянии внять этому совету.
были одинаковые. Проблема с этим корнем была в том, что он - часть живой
конструкции дома, как все, что состоит из дерева - даже ступеньки. С
другой стороны, вся неорганика была спрятана глубоко внутри живых тканей,
кроме...
и бесполезный экран возле двери. Дыхание его было прерывистым, сердце
стучало.
как люди швыряли в него предметы. Так что это можно было сделать, и
получались после этого осколки с острыми краями.
кромками он поранит костяшки пальцев, но ждать он не собирался. Он
спустился на вторую ступеньку и собрался с духом, положил левую руку на
дверь. Сжал пальцы в кулак изо всех сил, невзирая на боль в пораненных
пальцах и психологически готовил себя, что он должен это сделать - нанести
удар со всей силы.
нанес удар и кулак отскочил.
многословно ругался, не заботясь о соблюдении приличий и почувствовал, что
вот-вот заплачет, хотя сам не знал, откуда в нем такое отчаяние - от боли
или от страха.
яростные мысли. Он знал, что туфли у него слишком мягкие и он не сможет
себя заставить ударить по экрану голой пяткой. Ударить по экрану в этот
раз он сможет либо другим кулаком, либо головой.
вложить в удар, но знал, что будет ужасная головная боль, если ему не
удастся разбить экран. Он обругал чудесную прочность современных
материалов и замечательную изобретательность современной технологии. Рик
обследовал клавиатуру под экраном, надеясь найти там слабое место, пытался
совать пальцы во все щели и ложбинки, но ногти его были слишком коротко
подстрижены для этого. Несколько раз не очень сильно надавливал на
клавиши, надеясь, что они поддадутся, но безрезультатно.
бить - кулаком или головой? Кулаком.
ступеньки. Снова он собрался с духом, снова готовил себя психически. Затем
взглянул на поднимающийся поток грязи, до которого оставалась всего одна
ступенька. Он понимал, что если экран не поддастся в этот раз, ему
придется взять Стивена и держать его подальше от опасности.
это было нечто ужасно противное, что необходимо было уничтожить. Он
чувствовал, что вся его нервная система вопила в резонанс с той ужасной
нотой, которую мог произвести только Стивен и только он, Рик, мог ее
оценить по достоинству.
рыча от ярости.
попали в лицо Рику, не причинив вреда. Как ни странно, или это так
показалось, от этого удара руке не было так больно, как от предыдущего. Но
осколки поранили костяшки во многих местах и из них начала сочиться кровь.
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Акунин Борис
Андреев Николай