Чтение 4–й страницы книги ~Глаза верхнего мира~

трудись, чтобы обеспечить лордов Смолода продовольствием. Тридцать один
год я выращивал чечевицу и эммер, ловил рыбу и коптил ее на медленном
огне, и вот теперь имя Бубача Анга во главе списка, и ты можешь добиться
того же самого.

- Тридцать один год, - размышлял Кьюджел. - Немалое время. - Фиркс
пошевелился, причинив печени Кьюджела большое неудобство.

Рыбаки направились в свою деревню Гродз; Кьюджел вернулся в Смолод.
Он поискал человека, с которым разговаривал накануне.

- Милорд, - сказал он ему, - как вы знаете, я путешественник из
далекой земли; меня привлекло сюда великолепие города Смолода.

- Это вполне объяснимо, - согласился тот. - Наше великолепие повсюду
вызывает зависть.

- Откуда же берутся эти волшебные линзы?

Старик обратил свои фиолетовые полушария к Кьюджелу, как будто увидел
его впервые. Он ворчливо заговорил:

- Мы не любим говорить на эту тему, но поскольку ты уже затронул ее,
особого вреда тут нет. В далекие времена демон Андерхерд высунул свои
щупальца, чтобы осмотреть Землю. Каждое щупальце оканчивалось такой
линзой. Симбилис Шестнадцатый причинил боль этому демону, и он убрал
щупальца в нижний мир, при этом линзы отделились. Четыреста двенадцать
линз было собрано и принесено в Смолод; тогда он был таким же
великолепным, каким кажется мне сейчас. Да, я сознаю, что наблюдаю
иллюзию, но ты тоже, и кто может сказать, какая иллюзия реальней.

- Но я не смотрю через волшебные линзы, - заметил Кьюджел.

- Верно, - согласился старик. - Я об этом забываю. Я смутно
припоминаю, что живу в свинарнике и ем черствый хлеб, но субъективная
реальность такова, что я обитаю в роскошном дворце, питаюсь великолепными
яствами вместе с принцами и принцессами, которые мне ровня. Объясняется
это так: демон Андерхерд смотрел через линзы из своего нижнего мира на
наш; а мы из нашего смотрим на Верхний мир - средоточие человеческих
надежд, фантастических желаний и прекрасных снов. Мы, населяющие этот мир,
кем мы должны считать себя, если не величественными лордами? Мы такие и
есть.

- Весьма вдохновляюще! - воскликнул Кьюджел. - А как мне приобрести
пару таких линз?

- Есть два пути. Андерхерд потерял четыреста четырнадцать линз; в
нашем распоряжении четыреста двенадцать. Две так и не были найдены;
очевидно, они на дне океана. Можешь попытаться отыскать их. Второй путь -
нужно стать жителем Гродза и снабжать лордов Смолода продовольствием, пока
один из нас не умрет, что происходит нечасто.

- Я слышал, что некий лорд Радкут Вомин болен.

- Да, вот он. - Собеседник указал на старика с большим животом и
расслабленным слюнявым ртом, который сидел в грязи перед своей хижиной. -
Ты видишь, он отдыхает перед своим роскошным дворцом. Лорд Радкут истощил
себя в излишествах сладострастия, потому что наши принцессы - самые
очаровательные существа человеческого воображения, точно так же как я
благороднейший из принцев. Но лорд Радкут слишком безудержно предавался
удовольствиям и заболел. Это урок для нас всех.

- Может, я смогу как-то заслужить его линзы?

- Боюсь, что нет. Тебе нужно идти в Гродз и трудиться, как остальные.
Как делал и я в своем прежнем существовании, которое кажется мне таким
смутным и невозвышенным... И подумать только, сколько я страдал! Но ты
молод; тридцать, сорок, пятьдесят лет - не слишком много, если ждешь
такого величия.

Кьюджел прижал руку к животу, чтобы успокоить зашевелившегося Фиркса.

- Но за это время солнце может погаснуть. Смотри! - Он указал на
черную дрожь, пробежавшую по поверхности солнца; казалось, оно сразу
покрылось коркой. - Оно гаснет даже сейчас!

- Не нужно тревожиться, - возразил старик. - Для нас, лордов Смолода,
солнце по-прежнему посылает самые яркие лучи.

- Сейчас, может, и так, но когда солнце погаснет, что тогда? Вы так
же будете наслаждаться темнотой и холодом?

Но старик уже не слушал его. Радкут Вомин упал в грязь и казался
мертвым.

Нерешительно поигрывая ножом, Кьюджел отправился взглянуть на труп.
Один-два ловких надреза - работа одного мгновения, - и он достигнет своей
цели. Он уже шагнул вперед, но момент был упущен. Приблизились лорды
деревни и оттеснили Кьюджела в сторону; Радкута Вомина подняли и
торжественно перенесли в его дурно пахнущую хижину.

Кьюджел задумчиво смотрел в дверь, рассчитывая шансы той или иной
уловки.

- Зажгите лампы! - приказал старик. - Пусть окружит лорда Радкута в
его украшенных драгоценностями носилках сверкание! Пусть с башен звучит
золотая труба; пусть принцессы наденут наряды из венецианской парчи; пусть
их пряди закроют лица, которые так любил лорд Радкут при жизни! А мы будем
сторожить его тело! Кто будет охранять носилки?

Кьюджел сделал шаг вперед.

- Я счел бы это великой честью.

Старик покачал головой.

- Это привилегия только для равных ему. Лорд Маулфаг, лорд Глас,
займите почетный пост. - Двое жителей приблизились к скамье, на которой
лежал Радкут Вомин.

- Далее, - провозглашал старик, - должны состояться похороны, а
волшебные линзы переданы Бубачу Ангу, самому достойному сквайру Гродза.
Кто известит сквайра?

- Я снова предлагаю свои услуги, - сказал Кьюджел, - чтобы хоть в
малой степени отплатить за гостеприимство, которым наслаждался в Смолоде.

- Хорошо сказано! - ответил старик. - Тогда торопись в Гродз;
возвращайся со сквайром, который своим трудом и верой заслужил повышение.

Кьюджел поклонился и заторопился по пустошам к Гродзу. Он осторожно
приблизился к крайним полям, перебегая от рощицы к рощице, и вскоре нашел
то, что искал: крестьянина, копавшегося мотыгой во влажной почве.

Кьюджел неслышно подкрался сзади и ударил деревенщину по голове
палкой. Потом снял с него одежду из мочала, кожаную шапку, обувь. Ножом
отрезал бороду цвета соломы. Взяв это все и оставив крестьянина, голого и
без чувств, в грязи, Кьюджел своими длинными шагами направился обратно в
Смолод. В укромном месте он переоделся в украденную одежду. В затруднении
рассматривал отрезанную бороду и наконец, привязывая пучок к пучку,
умудрился приготовить для себя фальшивую бороду. Оставшиеся волосы он
затолкал за края кожаной шапки.

Солнце село, землю затянул сумрак цвета сливы. Кьюджел вернулся в
Смолод. Перед хижиной Радкута Вомина дрожали огоньки масляных ламп,
плакали и стонали тучные и бесформенные женщины деревни.

Кьюджел осторожно подошел, гадая, что его может ожидать. Что касается
маскировки, то она либо окажется эффективной, либо нет. Неизвестно, до
какой степени фиолетовые полушария искажают восприятие; можно лишь
рисковать и надеяться.

Кьюджел смело вошел в хижину. Как можно более низким голосом он
провозгласил:

- Я здесь, почтеннейшие принцы Смолода: Бубач Анг из Гродза, который
тридцать один год доставлял лучшие деликатесы в закрома Смолода. И вот я
здесь с мольбой о возведении в благородное сословие.

- Это твое право, - ответил Старейший. - Но ты не похож на Бубача
Анга, который так долго служил принцам Смолода.

- Я преобразился - от горя из-за смерти принца Радкута Вомина и от
радости от предстоящего возвышения.

- Ясно и понятно. Иди, подготовься к обряду.

- Я готов, - ответил Кьюджел. - Если вы передадите мне волшебные
линзы, я спокойно отойду с ними и наслажусь.

Старейшина снисходительно покачал головой.

- Это не соответствует обычаям. Прежде всего ты должен обнаженным
встать в павильоне этого могучего замка, и прекраснейшие из красавиц
умастят тебя благовониями. Затем будет произнесено заклинание Эддита Бран
Маура. Затем...

- Почтеннейший, - прервал его Кьюджел, - окажи мне благодеяние.
Прежде чем начнется церемония, приставь мне одну из линз, чтобы я мог
созерцать церемонию в полном блеске.

Старейшина задумался.

- Просьба необычна, но разумна. Принесите линзы!

Последовало ожидание, во время которого Кьюджел стоял сначала на
одной ноге, потом на другой. Тянулись минуты; тело под грубой одеждой и
фальшивой бородой отчаянно чесалось. К тому же на окраине деревни
появилось со стороны Гродза несколько новых фигур. Один, несомненно, Бубач
Анг, а у второго обрезана борода.

Появился Старейший, держа в каждой руке по фиолетовому полушарию.

- Подойди!

Кьюджел громко откликнулся:

- Я здесь, сэр!

- Налагаю на тебя мазь, которая освятит соединение волшебной линзы с
твоим правым глазом.

В толпе послышался голос Бубача Анга.

- Подождите! Что происходит?

Кьюджел обернулся.

- Какой негодяй прерывает торжественный обряд? Убрать его немедленно!

- Правильно! - категорично подхватил Старейшина. - Ты унижаешь себя и
величие нашей церемонии.

Бубач Анг, укрощенный, отступил.

- Поскольку церемония прервана, - предложил Кьюджел, - я охотно
постерегу волшебные линзы, пока этих мошенников не удалят.