АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Ответа Павел не получил - сержант, сказав все, что собирался, уже уходил. Он был сегодня в наряде - обходил казармы и прилегающие территории.
- Игра... - пробормотал Павел, опуская голову на жесткую подушку. - Первый раз об этом слышу.
3
Рано утром перед рассветом, часа за полтора до побудки, когда сон крепок и особенно сладок, Павла опять разбудили:
- Писатель! Писатель! - звал громкий шепот. Чьи-то руки тормошили плечо: - Просыпайся! Разговор есть!
- Убирайтесь! - прорычал Павел и сунул голову под подушку. Но шепот был слышен и там, а чужие жесткие пальцы еще больней впились в плечо:
- Да проснись ты! Слышишь?
- Ну что? Что еще надо? - промычал Павел в подушку. - Дайте поспать человеку!
- Успеешь отоспаться! Скажи, ты когда-нибудь дрался?
- О господи! - взмолился Павел, чувствуя, что закипает. - Ну когда это кончится? Да, я дрался! Я профессиональный боец! До службы я только тем и занимался, что дрался! Я был чемпионом мира по уличным дракам! Я непобедим! Раньше меня называли Свирепым Медведем!
- Шутишь? - неуверенно спросил голос.
- Правда! - Павел на подушку сверху натянул одеяло. - Все до единого слова - правда!
- Ну ладно, - успокоенно сказал незнакомец, наконец-то перестав трясти Павла за плечо. - Тогда я поставлю на тебя.
- Ставь на кого хочешь, - пробормотал Павел, зажимая ладонями уши. Хмыкнул, передразнивая себя, посмеиваясь на собой: - "Свирепый Медведь... Чемпион по уличным дракам...".
Он так и не понял, с кем только что разговаривал.
Он снова спал.
Павлу снился сон.
Он видел постаревшую мать и повзрослевшую сестру. Видел необычайно серьезную, суровую Тину. И хмурого отца.
Отца, которого знал только по фотографиям и скупым рассказам матери.
Они вчетвером стояли перед ним. Выстроились в ряд. Молчали. Смотрели на него, словно чего-то ждали.
А потом Тинка сдержанно улыбнулась и спросила:
- Ты когда-нибудь дрался? Дрался из-за меня? Ради меня?
И Павел почувствовал вдруг, что сейчас расплачется. К горлу подступил горячий горький ком, запульсировал, мешая дышать. Но Павел сдержался, не дал слезам пролиться, стиснул челюсти, сжал кулаки. И сказал твердо:
- Я дерусь. Я буду драться. Ради тебя, Тинка. Ради всех вас. Ради тебя, отец.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
18.06.2068
Жизнь налаживается!
Сегодня первый раз ходили в столовую. Ели наваристый борщ, жареное мясо, картофельные котлеты со сметаной, тушеную капусту и кисель. Давно так вкусно не обедал! Повара русские, пища для меня привычная. А вот сержант борщ есть не стал - попробовал, ему не понравилось. Шайтан тоже отказался, но по другой причине - он не употребляет свинину. Обещают, что скоро у нас будет "русский стол" - большой выбор блюд, неограниченные порции, самообслуживание. Пока же едим что дают.
Утром на складах выдавали обмундирование. До этого все ходили в старой форме, с нашивками частей, где раньше проходили службу. У кого-то одежда была потрепанная, потертая, выгоревшая. У кого-то - как у меня - совсем новая - новая до неприличия. Строй выглядел пестро. Теперь же все смотримся одинаково - небесного цвета х/б, на правом рукаве которого стандартная золотая вышивка "U.D.F.", а на левом - шеврон нашего Форпоста: щит, на его фоне средневековая крепостная башня и внизу номер 863. На высокой фуражке, называемой цилиндром, те же буквы - "U.D.F." - металлом, под золото. Выдали ботинки, но почти все ходят в старой обуви - новую разносить непросто - всю ногу сотрешь. А старые ремни, как оказалось, никто не меняет в принципе - плохая примета - еще одно неписаное правило.
Утром же пришло пополнение, но бойцов среди них нет - все вольнонаемные, инженеры, служащие, компьютерщики. Их в отличие от нас доставили на обычных геликоптерах. Нас же, предварительно напичкав таблетками от радиации, забрасывали сюда на "Пеликане" - это тяжелый транспортный корабль ES-класса ("Earth-Space" - "Земля-Космос").
Среди вольнонаемных много женщин. Наконец-то наша библиотекарша отдохнет от бессчетных ухажеров (сейчас сижу в пустом читальном зале, пишу, для вида обложившись книгами, а она сидит за своей стойкой одна. Читает что-то с компьютера). Прибыли офицерские жены с детьми, мужья их быстро разобрали и развезли по квартирам - было шумно и весело.
Завтра откроют спортзал и тир.
Буду драться с другими молодыми солдатами. Придется - традиция, черт бы ее побрал!
По части пошел слух, что я хорошо дерусь. Забавно! Уже несколько человек подходили ко мне, интересовались, правда ли, что я чемпион по боям без правил. Говорю, что это неправда. Но они, кажется, не верят. Думают, что я хитрю, делаю свою игру. Ставки на меня поднимаются - тотализатор действует почти в открытую - несколько Уорент-офицеров ходят по казармам, принимают ставки, собирают деньги. Старшие офицеры стараются держаться в стороне от этою, но у них плохо получается - азарт заразителен.
Специально ходил в четвертую роту, смотрел здоровяка, про которого все говорят. Действительно - здоров! Выше меня на голову, в плечах шире раза в два и ни единой жиринки - одни мускулы. Голова бритая, лоб низкий. Нос кривой, видимо, был сломан. Возможно, не раз.
Такие обычно прут напролом.
Главное - не попасть под удар. Иначе унесут в госпиталь. А то и вовсе в местный крематорий...
1
Зал библиотеки был рассчитан ровно на сотню мест. Откуда взялась в проекте Форпоста эта цифра - никто точно не знал. Но каждому было известно другое - нигде и никогда библиотечный зал не наполнялся людьми хотя бы наполовину. Чаще всего посетители этого тихого заведения сидели за планшетными компьютерами - писали письма домой, читали новости. Изредка кто-нибудь выбирал карту памяти с электронной книгой - какое-либо чтиво про монстров из космоса и бравых земных вояк, с легкостью разбивающих орды злобных пришельцев. Совсем редко брали настоящие книги - бумажные, в пластиковых переплетах - немые, неинтересные, с мертвыми, неподвижными иллюстрациями, с немасштабируемыми шрифтами.
Но Павел любил такие книги. Ему нравился их запах, нравилось шуршание страниц, шероховатая текстура бумаги. Он приходил в библиотеку, здоровался с симпатичной библиотекаршей, спрашивал у нее разрешения и, получив его, уходил в фонды. Долго бродил среди полок, рассматривая совсем не по-армейски разномастные корешки книг. Находил что-нибудь совсем незнакомое, брал под мышку, выбирался из книжного лабиринта в читальный зал. Садился за самый дальний стол, доставал блокнот, карандаш и писал свой дневник, отрываясь порой и подолгу о чем-нибудь размышляя...
Когда стеклянную дверь библиотеки открыл командир четвертого взвода первой десантной роты лейтенант второго класса Гил Уотерхилл, Павел как раз думал о том, что рукопашный бой, как военная дисциплина, не имеет прикладного значения в боевых действиях против экстерров.
И странно, что рукопашный бой, как и прежде, занимает немалое место в системе подготовки десантников. Это же своего рода атавизм. Анахронизм.
Лейтенант Уотерхилл, кивнув оторвавшейся от компьютера библиотекарше, направился прямиком к своему солдату. И Павел, приветствуя взводного, поспешно встал, вытянулся по стойке "смирно", козырнул.
- Вольно, рядовой. - Лейтенант неловко и небрежно козырнул в ответ. - Садись. - Он посмотрел на стол, на разложенные книги, на раскрытый блокнот.
- Конспектирую, сэр, - поспешил пояснить Павел, надеясь, что англичанин-взводный по-русски читать не умеет.
- Что именно? - Лейтенант подвинул к себе книги, разложил их, словно пасьянс, пробежал взглядом по обложкам. Спросил:
- Историей интересуешься?
- Да, сэр. Немного.
- Нечасто можно встретить солдата, читающего книги.
- Нечасто можно встретить офицера в библиотеке... Сэр... - Павел хотел добавить что-нибудь про симпатичных библиотекарш, но сдержался, решив, что и без того наговорил на два внеочередных наряда. Но взводный расплылся в улыбке:
- Думаю, ты знаешь, для чего я здесь.
- Догадываюсь, сэр. Видимо, вы расскажете мне, что я должен буду сделать, чтобы победить рядового Некко из четвертой роты, сэр.
- Ну, что-то вроде того... Но ты, наверное, догадываешься также и о том, что за один день научить тебя чему-то невозможно... - Лейтенант выжидающе смотрел на Павла.
- Да, сэр. Но тогда я не понимаю, для чего вы здесь.
- Сержант просил поговорить с тобой. Вот я и пришел.
- Понятно, сэр.
- Не знаю, что там тебе понятно... Я сам-то никак не могу разобраться... - Лейтенант подался вперед, понизил голос. - Я ведь такой же, как и ты, - новичок. Новый, чужой, незнакомый человек во взводе сержанта Хэллера. И пусть я старше его по званию, я командир, но это ничего не меняет.
- Вам не надо будет завтра драться, сэр, - заметил Павел.
- А я уже дерусь... Меня уже испытывают на прочность. Сержанты и солдаты, уорент-офицеры и офицеры. Давят, ищут во мне слабину. И, если я чуть поддамся, они тут же используют это. Против меня. В своих целях... Командиром стать несложно, гораздо сложней оставаться им постоянно... Впрочем, я пришел не для того, чтобы рассказывать тебе об этом. Я хотел дать тебе один совет... - Лейтенант выпрямился, откинулся на спинку кресла. - Ты когда-нибудь задумывался, почему люди опасаются рычащих собак?
Павел пожал плечами:
- Потому что собака может укусить.
- Поверхностный ответ... Представь - маленькая собачка кружит вокруг человека, наскакивает яростно, лает с надрывом, хрипит От ярости, скаля зубы. И человек предпочитает с ней не связываться. Он отступает, повернувшись к ней лицом, хотя мог бы пинком отшвырнуть ее на несколько метров, сломав ей ребра. Почему?
- Почему, сэр?
- Потому что собака может вернуться, разъярившись еще больше. Собака не знает страха. Она не понимает, что человек сильней. Для нее это не имеет значения. Она вцепится мертвой хваткой - и ей все равно куда вцепиться, - она повиснет на человеке и будет держаться, пока не околеет. Человек это чувствует, он понимает, что с разъяренной собакой лучше не связываться, какой бы маленькой она ни была, ведь неизвестно, что у нее на уме.
- Но человек может взять камень или палку, - возразил Павел. - Он может намотать на руку одежду, дать собаке вцепиться в нее, а потом сломать ей шею или задушить.
- Видимо, ты не понимаешь, о чем я говорю, - вздохнул лейтенант. - Подумай о моих словах. - Он встал, одернул форму, поправил портупею. Павел, блюдя субординацию, также поднялся.
- Это все, что я хотел тебе сказать... - Лейтенант не торопился уходить, он осматривал библиотечный зал. - Стань псом... - Медленно проговорил он, не глядя на Павла. - Стань разъяренным псом, и тогда победа будет твоя.
2
Личное время солдата всегда коротко. И потому опытный солдат ценит каждую свободную минуту. И, как умеет, с пользой ее использует: кто-то спит, кто-то играет в карты или в кости, кто-то мастерит что-нибудь, чинит.
Личное время солдата неприкосновенно. Даже сержант не может отнять его у своих подчиненных. Разве только в качестве наказания...
- Скажи, Писатель... - Зверь одной рукой отжимался от пола. Было видно, что это занятие доставляет ему немалое удовольствие. - Ты кем был до того, как попал сюда?
- Я учился. - Павел только что вернулся из библиотеки. Убрав дневник глубоко под матрац, он решил немного размяться, и направился в спортивный уголок казармы, где и встретил упражняющегося Зверя.
- И на кого ты учился?
- На журналиста.
Зверь хмыкнул. Поинтересовался:
- А зачем пошел служить?
Павлу уже не раз приходилось слышать этот вопрос, и ответ был заготовлен:
- Из-за денег, - просто сказал он. Неправдой это не было. Но это была лишь часть правды.
Зверь хмыкнул снова:
- На учебу не хватило?
- Да, - кивнул Павел и, подпрыгнув, повис на турнике. Медленно подтянулся, коснулся перекладины подбородком, застыл.
- Контракт у тебя на пять лет? Или на десять? - Зверь разговаривал спокойно, ровно, словно не отжимался сейчас, а в шахматы играл.
- На пять, - пропыхтел Павел.
- Потом думаешь вернуться и продолжить обучение?
- Не знаю. Как получится.
- Из твоих записей может выйти что-нибудь действительно неплохое. Если там будет правда
- Я пишу для себя. - Павел спрыгнул с турника, подошел к набивному мешку, несильно ударил его раскрытой ладонью. - Только для себя.
- А мы все делаем для себя. Но если что-то получается хорошо, значит, этим надо делиться с другими людьми.
- У тебя хорошо получается отжиматься.
- Не могу того же сказать о тебе.
Павел подумал, что Зверь совсем не глуп. Подумал с уважением и даже с некоторым удивлением. Не ожидал он такой рассудительной речи от накачанного здоровяка.
- Что сказал лейтенант? - поинтересовался Зверь, закончив отжиматься и взяв штангу.
- Советовал стать псом.
- Псом войны?
- Скорей бойцовым псом... - Павел, уклонившись от воображаемой атаки, провел серию стремительных коротких ударов. Тяжелый мешок дрогнул, звякнув цепью.
- Слабо бьешь, - сказал Зверь. Он опустил штангу, шагнул к боксерскому мешку, долго примеривался, раскачиваясь корпусом из стороны в сторону, перебирая ногами мелко и неторопливо, словно пританцовывая. Потом подался вперед, выбросив перед собой угловатый, похожий на обломок бетонного блока кулак. Мешок всхлипнул, отпрыгнув назад. Загремела звеньями цепь.
- Вот так надо, - довольно сказал Зверь, поймав в ладони раскачивающийся, крутящийся мешок. - Все тело в удар надо вкладывать, весь вес.
- Сравнил тоже, - хмыкнул Павел, - свой вес и мой...
Стоя спиной к неприкрытой двери, они не заметили, как та открылась еще шире и как в нее, пригнувшись, протиснулся боком еще один человек. Он встал, едва перешагнув порог, загородил широченной спиной дверной проем. Окинул взглядом тесное помещение, заставленное спортивными снарядами и тренажерами. Прищурясь, словно прицелясь, осмотрел беседующих товарищей. И сказал сипло, глядя на Зверя:
- Это ты чемпион? - В голосе здоровяка слышались угроза и неприязнь.
Павел обернулся, выглянул из-за набивного мешка. Зверь словно не услышал обращенного к нему вопроса, но плечи его напряглись и кулаки сжались.
- Ты чемпион, спрашиваю? - Сиплый здоровяк шагнул вперед, привалился боком к стене.
- Ты ко мне обращаешься? - нахмурившийся Зверь наконец-то чуть повернул голову.
- А к кому же еще?
- Ты кто, горилла? Откуда здесь? Я тебя не знаю.
- Это Некко, - негромко сказал Павел. - Из четвертой роты.
- И что ему надо? - Зверь смотрел сквозь чужака. Павел пожал плечами:
- Наверное, пришел посмотреть на меня.
- А говорит со мной, - без тени улыбки хмыкнул Зверь.
- Так который из вас ? - Некко с сомнением глянул на Павла. - Кто чемпион?
- Ты чемпион, Писатель? - спросил Зверь.
- Да вроде бы нет еще.
- Я тоже.
- Не валяйте дурака! - Некко хмурил брови. - Я все равно узнаю, который из вас!
- Вроде бы он нам угрожает. - Зверь задумчиво потер переносицу. - Или мне это кажется?
Дверь широко распахнулась, ударившись о стену. Один за одним в тренажерную вошли Гнутый, Цеце, Ухо и Рыжий Разошлись, встали возле спортивных снарядов, скучающе уставились на незваного гостя, лениво позевывая, почесывая кулаки. Через секунду в дверной проем заглянул Шайтан - он сегодня дежурил в казарме. Именно он заметил чужака из четвертой роты, догадался, зачем тот пришел, кликнул товарищей...
- Что? - Некко стушевался под перекрестными взглядами.
Шайтан, не входя в комнату, тихо прикрыл дверь, щелкнул замком. И гость, вздрогнув, обернулся, почувствовал себя в ловушке. Спросил еще раз, тише:
- Что?
- Ты кто? - Ухо повернул голову так, что стал виден его жуткий шрам.
- Кажется, неопытный боец заблудился в незнакомом месте, - рассудительно сказал Гнутый.
- Зашел не туда, - продолжил Цеце.
- И не знает, как теперь отсюда выйти, - добавил Рыжий.
- Может, стоит показать ему прямую дорогу? - спросил у товарищей Зверь, поигрывая десятикилограммовой гантелью.
- А это как? - спросил Гнутый.
- Через окно, - ответил Зверь.
- Здесь же нет окна.
- Так будет.
- Ребята, послушайте... - здоровяк Некко слегка побледнел. - Я же ничего... Никого...
- Так и мы никого ничего, - усмехнулся Зверь.
Павел не знал, как себя вести. На него не обращали внимания, и он, стоя в стороне, остро чувствовал свою ненужность и чуждость. Зверь, Гнутый, Рыжий, Ухо, Цеце - они были старыми боевыми товарищами, все из одного отделения, они, наверное, не раз спасали друг другу жизни, и вот сейчас они сплотились, встали единой командой - один за всех, все за одного. А он? Зеленый салага, неумеха-новичок. Чужой человек во взводе сержанта Хэллера.
Писатель!
Совсем некстати вспомнилось наставление лейтенанта: "Стань разъяренным псом!"
Сейчас, глядя на перетрусившего Некко, становиться псом как-то не хотелось.
Да если бы и хотелось, все равно бы не вышло.
- Вот что, переросток, - надвинулся Зверь на чужака. - Слушай сюда... Внимательно слушай. Если ты еще раз покажешься здесь без разрешения, я лично проломлю тебе череп и скажу, что так и было. А мои друзья это подтвердят. Если ты когда-нибудь подойдешь ко мне без моего позволения ближе чем на три шага, то, клянусь, я сломаю твой кривой нос. А если когда-нибудь мне доведется прикрывать твою задницу в бою, то можешь быть уверен, я отвернусь совсем в другую сторону, когда оголодавшие в космосе экстерры будут жрать тебя живьем. Ты все понял?
- Да. - Некко вжался спиной в стену. Он не решался поднять глаза на обступивших его бойцов.
- Громче!
- Да!
- Что да? Отвечай как положено!
- Понял! - Некко тяжело сглотнул. - Все понял, сэр!
- Так-то, - умиротворенно сказал Зверь. - А что касается нашего чемпиона... - Он выразительно посмотрел в сторону Павла. - Если тебе доведется с ним когда-нибудь сойтись в рукопашной, то я советую сдаться сразу. Иначе он так тебя отделает, что твою рожу будут показывать в шоу "Самый уродливый человек на свете". И вот что еще я тебе скажу о нашем Писателе... - Зверь, брезгливо морщась, двумя пальцами взял Некко за ухо, притянул к себе и шепнул так громко, что все слышали: - Я сам его боюсь! Я никогда никого не боялся, разве только сержанта Хэллера, но Писателя я боюсь больше. И знаешь почему? Потому что сержант Хэллер изуродует тебя на всю жизнь, но не более, а Писатель может изуродовать тебя на долгие века. Понятно тебе, горилла? - Зверь за ухо повернул голову Некко, заглянул ему в глаза. Вздохнул: - Вижу, что ни черта тебе не понятно...
- Ну ты загнул, - уважительно сказал Цеце.
- Порой я становлюсь довольно словоохотливым, - отозвался Зверь. И снова обратился к съежившемуся Некко: - Даю тебе ровно двадцать секунд, чтобы ты убрался из нашей казармы. Время пошло... Раз! Два!..
- Но дверь! - Некко дернулся к выходу. - Дверь заперта!
- Три... - продолжал счет Зверь. - Четыре...
Некко из всех сил рванул ручку на себя. Треснул деревянный косяк, лопнул язычок замка - дверь распахнулась. Стоящий за ней Шайтан шарахнулся в сторону. Заругался по-арабски, вращая глазами и размахивая руками. Здоровяк Некко пронесся мимо араба, в данный момент похожего на взбешенного гнома, и вылетел на улицу, едва не сбив с ног сержанта Хэллера, поднимающегося по ступеням,
- А он глуп, этот Некко, - сказал Зверь, хмурясь. - И значит, опасен.
- Ты здорово его напугал, - усмехнулся Цеце. - О какой опасности ты говоришь?
- Поживем, увидим... Надо бы присматривать за ним.
Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
|
|