нравились уже потому, что их написал друг. О подлинных же достоинствах виршей,
слагаемых Петлиным, Геннадию Павловичу судить было сложно, поскольку поэзией он
никогда не увлекался. Литературные предпочтения его ограничивались
отечественными романами в мягкой обложке, повествующими о жизни бандитской, да
сборниками анекдотов, которые порой бесплатно раздавали в метро.
на ноги, призывно замахал рукой, крича при этом на весь зал:
со стыда.
оставленное для него место, Анатолий Викторович демонстративно взглянул на часы
и недовольным голосом произнес:
отметили время, назначенное для встречи.
движением руки откинул назад длинные черные волосы, в которых не было заметно
ни единой ниточки седины. "А ведь он почти мой ровесник, - едва ли не с
завистью подумал Геннадий Павлович, - пятьдесят лет, а выглядит, как мальчишка,
будто регулярно делает нейропластику. Дорогое, между прочим, удовольствие, не
каждому по карману".
поискал официанта.
Алекс. - Мы уже все заказали. Ешь пока салатик, а когда Юлик подойдет, возьмем
горячее.
высокий граненый стакан с пивом. Геннадий Павлович сделал первый глоток и с
удовольствием причмокнул губами.
зажигалки новую сигарету.
уязвленная гордость. - Просто не было случая...
то еще до начала игры весь кураж растеряешь.
посмотрев на часы, с укоризной произнес:
Геннадий Павлович.
денется!
Алексом, не то желая таким образом поставить его утверждение под сомнение.
фасоли. Когда он наклонился над столом, взгляд его случайно упал на левую руку
Григоршина, где рядом с большим пальцем рос шестой рудиментарный пальчик,
похожий на мизинец, маленький и смешной. Лишний палец можно было легко удалить,
но Григоршин из какого-то глупого упрямства наотрез отказывался сделать это.
"Кому какое дело, сколько у меня пальцев! - возмущенно взмахивал он шестипалой
рукой, когда речь в очередной раз заходила о том, не стоит ли ампутировать
лишний палец. - Мне лично шестой палец не мешает! А до остальных мне нет дела!"
Странная ассоциативная цепь, первым звеном которой стал рудиментарный палец на
руке Григоршина, вывела Геннадия Павловича на утреннее радиосообщение о новой
национальной программе. Следом за этим Геннадий Павлович вспомнил, что забыл
взять в метро бесплатный выпуск "Нашей России"..
посмотрел после этого на Алекса.
произнес он.
взгляд с Григоршина на Петлина.
Павловичу вполоборота, Алекс посмотрел на него так, словно наконец-то признал
старого приятеля. - Новостями не интересуется, газет не читает, а в музыке
по-прежнему отдает предпочтение отечественной попсе, проросшей зеленоватой
плесенью на стыке двух тысячелетий.
думаешь, что когда-нибудь сможешь меня переубедить...
Но губы его при этом продолжали насмешливо кривиться. Не закончив начатую
фразу, Геннадий Павлович сделал большой глоток пива, со стуком поставил стакан
на стол и вонзил вилку в салат. С Алексом невозможно было говорить серьезно!
Точно так же, как почти невозможно было понять, когда он шутит, а когда говорит
по делу.
Павлович, - то эту новость я уже слышал!
чем странной. Григоршин быстро оглянулся назад, как будто хотел убедиться, что
никто не прячется у него за спиной. А Петлин, сидевший спиной к стене, вначале
перестал улыбаться и сосредоточенно сдвинул брови к переносице, а затем
устремил взгляд куда-то меж декоративных потолочных балок и глубоко затянулся
сигаретным дымом, так что едва фильтр не затлел.
Викторович. - А то ведь...
Говорить можно все, что хочешь.
картирования.
не жалуюсь.
идиотом. Все, ну буквально все знали о генетической программе больше, чем он! А
он даже название забыл, хоть и слышал!
Алекс глянул на его часы. - Опаздывает Юлий Никандрович - не похоже это на
него.
том, что Коптев до сих пор не явился. Григоршин что-то невнятно промычал в
ответ.
партии в маджонг требуются две пары. Мог хотя бы позвонить и предупредить, что
не сможет прийти".
Алекс.
- мол, поступайте, как считаете нужным. Есть за чужой счет он не хотел, а
потому уже заранее настроил себя на то, что сегодня придется обойтись без
мясного блюда.
ветровки - хорошая, кстати, ветровка, отметил Геннадий Павлович, фирменная и
дорогая, наверное, - сигарету и, щелкнув зажигалкой, затянулся табачным дымом.
недовольно заметил Анатолий Викторович.
приятелей Геннадий Павлович.
стороны и описал ими широкий круг. - У всего человечества.
Петлиным, должен был символизировать земной шар.
Викторович. - Сколько живем, все время одни проблемы. - Он протянул руку
ладонью вверх, словно прося подаяние. - Где обещанный золотой век? Где Эпоха
всеобщего благоденствия? Ну, или Эра милосердия на худой конец?
ответил Петлин с таким рассудительным и уверенным видом, словно он всю жизнь
только тем и занимался, что разрабатывал теорию всеобщего счастья. - Человек -
это вирус, заразивший Землю. Каждому индивиду изначально присуща подспудная
тяга к самоуничтожению. А все вместе мы вот уже которое тысячелетие не покладая
рук исправно работаем над тем, чтобы уничтожить планету, на которой живем.
чему-то своему, сунул в угол рта новую сигарету.
просто от дыма, попавшего в глаз, - посмотрел он на Григоршина, - ты считаешь
меня умным человеком или как?
Шломо Вульф
Акунин Борис
Суворов Виктор
Березин Федор
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк