службы безопасности стоял в прямоугольнике яркого света, бьющего из панорамного
окна, и от Винера не укрылась нездоровая отечность его лица.
отправить в отставку", - решил он.
которому старался следовать Клаус Винер, здесь царил полумрак. Два кожаных
кресла викторианского стиля, резной столик между ними - вот и вся обстановка.
Стену украшал голографическая фотография лунной поверхности с цепочкой следов
астронавта. Везде, где приходилось работать Винеру, рядом с залитым солнцем
огромным официальным кабинетом оборудовали маленькую затемненную комнату,
максимально защищенную от прослушивания. В ней Клаус Винер из главы корпорации
"Магнус" превращался в члена совета ложи "Черное солнце". Содержание разговоров
в этих "темных комнатах" никогда не предавалось огласке, о принятых решениях
информировали лишь немногих, хотя речь порой шла о судьбах целых стран.
контрастировал с мясистым Иоганном, так и не избавившимся от мышления и
привычек полицейского. Это был сухопарый старик, абсолютно лысый; и без того
большие глаза увеличивали толстые стекла очков. Он саркастически скривил губы и
произнес скрипучим голосом:
Адольфа.
фотографиями.
как и за ясный ум, несмотря на возраст. Винер был уверен - спроси он у старика
его личный номер в СС, Хиршбург без запинки ответил бы; "Три тысячи семьсот
два". Войну он закончил тридцатипятилетним штандартенфюрером СД, офицером для
особых поручений личной канцелярии рейхсфюрера. Его заслуги и знания стоили
того, чтобы тайными каналами увезти Хиршбурга из осажденного рейха. А такую
благосклонность заслужили далеко не все.
Еще есть силы играть, но уже достаточно опыта, чтобы не идти ва-банк. Вальтера
Хиршбурга сберегли для долговременной игры. И он играл, участвуя во всех
послевоенных операциях "черного братства СС", от присяги которому освобождает
только смерть.
мягкого света галогенной лампы. Направил пульт в угол, и кондиционер, мягко
заурчав, стал нагонять в комнату теплый ветерок. Лишь после этого он закурил
тонкую сигару.
перелистывая отчет.
Шеф гестапо был талантливым полицейским. Он мог часами слушать допрашиваемого,
не делая ни одной пометки. А потом ломал его на деталях.
сухой и костлявой, как лапка зверька, рукой. - Пытка не должна быть самоцелью.
Она лишь открывает рот клиенту. Но кто-то же должен анализировать его
показания. Вот в этом папе Мюллеру не было равных. - Он с интересом стал
рассматривать фотографии убитого. - Э, как его уделали! Хотя в американских
боевиках показывают и не такое. А их, между прочим, смотрят подростки. Куда мы
катимся?
контрразведка? Меня интересует мнение контрразведчика с полувековым стажем.
Ветеран тайных войн спрятал польщенную улыбку.
папку. - Иван Алексеевич Дымов, русский, тридцать семь лет, родился в
Калининграде, обучался в Строгановском художественном училище. С девяносто
первого переехал на постоянное жительство во Францию. Женат на Анне-Марии
Баллон, более трех лет живут отдельно. Та-ак. Прокатился по всей Европе, дважды
по три месяца провел в Штатах. Ага! Таиланд, Бирма, Сингапур... Штатный
фотограф этнографической экспедиции. Там, наверно, и пристрастился к
сексуальной экзотике. Иоганн прав, все хорошо объяснимо... Так, лауреат
международных фотоконкурсов, сотрудничает с рядом рекламных агентств. - Он
оторвал взгляд от досье. - Ты видел его работы?
"мыльницами", каждый мнит себя фотохудожником. Но купить карандаш еще не значит
рисовать, как Леонардо.
Последний год провел в России. -Он отложил бумагу, но очки снимать не стал, -
Хочешь знать мое мнение?
вперед, чтобы блики на очках старика не били в глаза.
случай я попрошу своих друзей проверить, не совпадают ли перемещения этого
Дымова с известными нам разведоперациями русских. Но он не профессионал. -
Старик взял новый лист из папки. - Человек приезжает в Гамбург, останавливается
в приличном отеле, ужинает в номере, затем на такси прямо от отеля направляется
на Рипербан к шлюхам. А утром, между прочим, его ждет деловая встреча. Ни разу
не проверился, ни одного контакта. Хуже того, звонок антиквару он сделал из
номера отеля. Иоганн пишет, что именно по звонку его группа установила адрес и
личность Дымова. Кстати, почему не сделали этого заранее?
антикваром. Дымов вел переговоры с ним через Интернет. Подписывался
псевдонимом, использовал для связи "почтовый ящик" в Париже. Писал
по-английски, но экспертиза установила, что это не его родной язык. Потом мы
локализовали его хост-компьютер. Сообщения в Париж шли из Калининграда. Мы
предположили, что имеем дело с русским. Это вся информация, которой мы
располагали.
из отеля!- поморщился Хиршбург. - Это еще раз доказывает, что компьютер купить
можно, а ум -нет.
позволили ему прямо перед финалом операции оказаться в постели у тайки? Должны
же они его хоть как-то опекать!
Винер. - Вернее, они его всегда требуют от своих правителей, но еще ни разу не
пытались установить в повседневной жизни. Опекуны могли проворонить Дымова, а
он вполне мог уйти в загул.
иронии, спросил Хиршбург.
развитое и дисциплинированное сознание никак не смирится с очевидным:
немотивированные поступки, беспричинные убийства и спонтанные самоубийства в
той клоаке, где живет большинство, - это норма. - Старик кивком указал на дверь
в большую комнату. - Толстобрюхий Иоганн это понимает, а ты - нет. Я знаю
причину твоего беспокойства, мой мальчик. Ты никак не можешь смириться с
фактом, что человек, которого ты разрабатывал, был убит тайской шлюхой? Сюжет,
достойный Чейза, а возможно, и Ле Карре. - Старик отложил листок. - Но
согласись, русского мог сбить автомобиль, самолет мог разбиться. Кирпич ему, в
конце концов, упал бы на голову... Все бы вызвало у тебя подозрение, так? Но
знаешь, что сказал мне однажды Гелен?* "Наибольшие подозрения у контрразведчика
вызывает естественный ход событий". И он, согласись, прав. Когда постоянно
плетешь интриги и участвуешь в заговорах, невольно забываешь, что жизнь
большинства состоит из серых, невыразительных будней, где нет и не может быть
логики.
суду не привлекался, стал создателем и первым главой разведки ФРГ, в которую с
негласного согласия американцев привлек многих ветеранов абвера и СД. "У него
был ум профессора, сердце солдата и чутье волка", - написал о Гелене первый шеф
ЦРУ Ален Даллес.
вытер пальцы.
консультации по столь никчемной персоне, как Дымов, - начал он, понизив голос.
- И уж тем более не сорвался бы через океан, узнав о его смерти. - Он выдержал
паузу. - Все, что прозвучит в дальнейшем, является прерогативой "Черного
солнца".
положив сжатые кулаки на плечи. Винер повторил жест. Несколько секунд они
смотрели друг другу в глаза. Молча ждали, когда внутри установится покой и
полная отрешенность от всего суетного.
бесстрастным.
молодого члена совета "Черного солнца". Хиршбург знал лишь, что членов ровно
двенадцать по числу лучей черного солнца на мозаике в зале Вевельсбурга. Лично