генералом. Он уже догадывался, что было причиной недавней перепалки на
передовой, и думал, что генерал сравнительно легко отделался. Могло быть
хуже. Но зачем ему понадобилось так близко подъезжать к передовой - пока
что оставалось для комбата загадкой.
болотом.
заметно относя ее подальше от глаз. К нему наклонился майор, который
немного повглядывался в знаки рельефа и объявил с уверенностью:
противника?
- Вызывайте сюда командира полка!
протянул ее генералу, который одной рукой взял папиросу и прикурил от
услужливо поднесенной зажигалки. Потом прикурил майор. В землянке растекся
душистый, чужой среди ее дымной махорочной вони запах, и Волошин подумал,
что, судя по всему, назревает скандал. Он по-прежнему стоял возле генерала
в напряженно-выжидательной позе подчиненного, в которой, однако, ощущалась
и определенная независимость человека, убежденного в своей правоте. Хотя
перспектива, судя по всему, очерчивалась для него не весьма завидная.
все замолчали, как при покойнике. В этой настороженной тишине привычно
прошуршала палатка, из-под которой в землянку проскользнула Веретенникова,
санитарный инструктор седьмой стрелковой роты. За нею влез Гутман. Волошин
мрачно двинул бровями и тихо про себя выругался - Веретенникова сутки
назад должна была отбыть из батальона. Он уже получил за нее выговор от
командира полка, и теперь вот, наверно, предстоит получить второй.
Веретенникова тем временем быстро окинула взглядом знакомых и незнакомых в
землянке людей и, вскинув к ушанке руку, уверенно шагнула к раненому:
первой помощи при огнестрельном ранении.
уверенно, как эта девчонка в явно широковатой для нее солдатской шинели.
Строгое, насупленное лицо генерала удовлетворенно разгладилось.
своей цигейковой шапки:
ответил, Веретенникова выпалила:
из-под сурово надвинутых бровей взглянул на комбата. Волошин выдавливал на
щеках желваки, едва сдерживая в себе возмущение за эту более чем
бесцеремонную выходку санитарного инструктора.
Веретенникова комиссована как непригодная к строевой службе. А вы, товарищ
младший сержант, должны бы знать, как в армии полагается обращаться к
старшим начальникам!
держала руки по швам и, не сводя глаз с генерала, ждала ответа. Генерал
едва заметно повел левым плечом:
начальству.
движением рванула вперед санитарную сумку. Генерал повернулся раной к
свету, Веретенникова бегло осмотрела его висок.
генеральский юмор оставила без внимания:
генерала. Генерал поморщился, терпеливо пережидая парикмахерскую операцию.
Затем Веретенникова достала из сумки сверток бинта, и ее маленькие руки в
подвернутых рукавах шинели начали ловко выстраивать сложную схему головной
повязки. Несколько раз обмотав бинтом голову, она пропустила его под
челюсть, и это не понравилось генералу:
делаете!
в землянке что-либо понять, как взметнулась на входе палатка и
санинструктор исчезла в траншее.
длинный и короткий несвязанные концы бинта. Все время молчавший майор
вскочил с соломы и угрожающе бросился к выходу:
гнев, выразительно взглянул на него. Но майор уже обращался к командиру
батальона:
волю начальства, и, хотя сам почти был уверен, что Веретенникова не
вернется, решительно вышел в траншею:
дым из трубы. Комбат прислушался: поблизости нигде не слышно было ни
звука.
еще несколько минут, охваченный продымленным холодом. Это было черт знает
что, не хватало еще ему, командиру батальона, бегать за этой своевольной
девчонкой. Позор, да и только! Но хорош и ротный - лейтенант Самохин,
которому он еще вчера утром лично приказал отправить санинструктора в
распоряжение начсанслужбы дивизии. Самохин тогда сказал "есть!", а теперь
вот это ее скандальное появление перед генералом...
вполголоса "не догнал", и генерал с едва скрываемым презрением посмотрел
на него. Комбат ждал гневных упреков, выговора и, наверно, выслушал бы их
молча, сознавал, что был виноват. Но там, где дело касалось военных
девчат, он чувствовал себя беспомощным. Вся его воспитанная за годы
воинской службы логика поведения заходила в тупик, когда он сталкивался с
самым банальным девичьим капризом. Впрочем, как и многие на войне, он
считал, что армия и женщина несовместимы, что это недоразумение - женщина
на войне.
застыло до поры сдерживаемое и в общем понятное теперь недовольство. Майор
кое-как связал на его голове обрывки бинта и сел на солому. Комбат стал на
прежнее место. В землянке опять воцарилась неловкая, скованная
присутствием большого начальства тишина, которую, к счастью, вскоре
нарушили долетевшие сверху звуки. Это был конский топот, затем короткий,
но более громкий, нежели обычно, окрик часового с НП. Волошин с
облегчением выдохнул - приехал командир полка.
фигуры присутствующих, безошибочно определив среди них начальство, и
коротко, но четко представился. Генерал, однако, неподвижно сидел на
ящике, нахмурив брови, и Гунько смущенно переступил с ноги на ногу. В
тишине слышно стало, как прошуршала его наброшенная поверх шинели палатка
и тоненько звякнула на сапоге шпора.
хорошего, спросил генерал.
взгляда от генерала, который вдруг энергично вскочил с ящика. Тень от его
грузной фигуры накрыла половину землянки.
кавалерийском виде! А то у вас бардак в полку, товарищ майор!
рассерженное лицо генерала. А тот, вдруг замолчав, через плечо бросил
бойцам, столпившимся возле печки:
Сертаков Виталий
Мацумото Сэйте
Зыков Виталий
Пехов Алексей
Акунин Борис
Суворов Виктор