глагол, трудно применимый к Зине, здесь лучше подходил глагол
"чувствовать". Так вот, Зиночка чувствовала, когда и как
смягчить суровую подозрительность подруги. И действовала хотя и
интуитивно, но почти всегда безошибочно.
закончит школу. Ты соображаешь, какая это потеря для всех нас,
а может быть, даже для всей страны! Он же мог стать
конструктором самолетов. Ты видела, какие он делал модели?
застудил в детстве уши, и теперь его не принимает медкомиссия.
И про модели, и про уши.
знаю, что нам делать с Сашей. Может, пойти в райком комсомола?
Искра, тебе за лето стал тесным лифчик?
Просто я хочу знать: все девочки растут вширь или я одна такая
уродина?
Зиночку было трудно. Да и вопрос, который только она могла
задать, был вопросом и для Искры тоже, потому что при всем
командирстве ее беспокоили те же шестнадцать лет. Но признаться
в таком она не могла даже самой близкой подруге: это была
слабость.
сказал Искра.-- Совершенно не тем, чем должна интересоваться
комсомолка.
вы слыхали, ее мечта, оказывается, быть женщиной. Не летчицей,
не парашютисткой, не стахановкой, наконец, а женщиной. Игрушкой
в руках мужчины!
я быть не согласна.
противно слушать, потому что все это отвратительно. Это
буржуазные пошлости, если хочешь знать.
заметила Зиночка.-- Но ты не волнуйся, и давай лучше говорить о
.Саше.
самым отъявленным сплетницам, не приходило в голову, что "Искра
плюс Саша равняется любовь". И не потому, что сама любовь, как
явление несвоевременное. Искрой гневно отрицалась, а потому,
что сам Саша был продуктом целеустремленной деятельности Искры,
реально существующим доказательством ее личной силы,
настойчивости и воли.
педсоветах, фигурировало во всех отчетах и глазело на мир с
черной доски, установленной в вестибюле школы. Сашка воровал
уголь из школьной котельной, макал девичьи косы в чернильницы и
принципиально не вылезал из "оч. плохо". Дважды его собирались
исключить из школы, но приходила мать, рыдала и обещала, и
Сашку оставляли с директорской пометкой "до следующего
замечания". Следующее замечание неукротимый
и к Ноябрьским прошлогодним праздникам достигло апогея. Школа
кипела, и Сашка уже считал дни, когда получит долгожданную
свободу.
Появилась она не вдруг, не с бухты-барахты, а вполне продуманно
и обоснованно, ибо продуманность и обоснованность были
проявлением силы как антипода человеческой слабости. К
Ноябрьским Искра подала заявление в комсомол, выучила Устав и
все, что следовало выучить, но это было пассивным,
сопутствующим фактором, это могла вызубрить любая девчонка. А
Искра не желала быть "любой", она была особой и с помощью
маминых внушений и маминого примера целеустремленно шла к
своему идеалу. Идеалом ее была личность активная, беспокойная,
общественная -- та личность, которая с детства определялась
гордым словом "комиссар". Это была не должность -- это было
призвание, долг, путеводная звездочка судьбы. И, собираясь на
первое комсомольское собрание, делая первый шаг навстречу своей
звезде, Искра добровольно взвалила на себя самое трудное и
неблагодарное, что только могла придумать.
звонко и четко, сказала она на своем первом комсомольском
собрании.-- Перед лицом своих товарищей по Ленинскому комсомолу
я торжественно обещаю, что Стамескин станет хорошим учеником,
гражданином и даже комсомольцем.
жалела, что на собрании нет мамы. Если бы она была, если бы она
слышала, какие слова говорят о ее дочери, то -- кто знает! --
может быть, она действительно перестала бы знакомым судорожным
движением расстегивать широкий солдатский ремень и кричать при
этом коротко и зло, будто отстреливаясь:
самом начале седьмого класса. Искру тогда так мучительно долго
трясло, что мама отпаивала ее водой и даже просила прощения.
Нашла кого перевоспитывать! Да он же поколотит тебя. Или... Или
знаешь, что может сделать? То, что сделали с той девочкой. в
парке, про которую писали в газетах?
запугивания. Она отлично знала, что делала: она испытывала
себя. Это было первое, робкое испытание ее личных
"комсомольских" качеств.
уроков пошла к нему домой. Зиночка мужественно вызвалась
сопровождать, но Искра пресекла этот порыв:
со Стамескиным. Понимаешь, сама!
кошками коридору, и сердце ее сжималось от страха. Но она ни на
мгновение не допустила мысли, что можно повернуться и уйти,
сказав, будто никого не застала дома. Она не умела лгать, даже
себе самой.
самолеты, свечой взмывающие в безоблачное небо. Рисунками был
усеян весь стол, а то, что не умещалось, лежало на узкой
железной койке. Когда Искра вошла в крохотную комнату с
единственным окном, Саша ревниво прикрыл свои работы, но всего
прикрыть не мог и разозлился.
грязная посуда на табуретке, смятая, заваленная рисунками
кровать, кастрюлька на подоконнике, из которой торчала ложка,--
все свидетельствовало о том, что Сашкина мать во второй смене и
что первое свидание с подшефным состоится с глазу на глаз. Но
она не позволила себе струсить и сразу ринулась в атаку на
самое слабое Сашкино место, о котором в школе никто не
догадывался: на его романтическую влюбленность в авиацию.
послышалась заинтересованность.
тесновато, пуговки сдвинуты к самому краю, и это всегда смущало
ее -- и, привычно оправив платье, пошла прямо к столу. Сашка
следил на нею исподлобья, недоверчиво и сердито. Но Искра не
желала замечать его взглядов.
взлетит.
произнесла она.-- В авиации главное расчет. У тебя явно мала
подъемная сила.
была совсем не. уверена в том, что говорила.--Ты знаешь, отчего
она зависит?
существовала в его жизни, как существуют птицы: летают, потому
что должны летать. Он придумывал свои самолеты, исходя из
эстетики, а не из математики: ему нравились формы. которые сами
рвались в небо.
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Круз Андрей
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия