Чтение 4–й страницы книги ~Тренажер для трех граций~

- Чего?

- Чего - чего! - передразнила ее девица. - В "Буффало", там Генкины девушки работают.

Только они, блин, поприличнее будут, ты до них не дотягиваешь... - и она окинула Катерину оценивающим профессиональным взглядом, - точно, подруга, не дотягиваешь!

- Почему это я до продавщицы не дотягиваю? - обиделась Катерина.

- До какой еще продавщицы?

- Ну ты же вроде сказала, что эти девушки в торговом центре работают.., так, наверное, продавщицами? Или как это сейчас называют - менеджерами по продажам...

- Продавщицами? - переспросила девица и закатилась долгим хриплым хохотом. - Ну, подруга, ты приколистка, с тобой ухохочешься!

Надо, блин, это запомнить - продавщицами... девкам расскажу, они тоже уржутся... Ну, мне-то все по барабану, в "Буффало" так в "Буффало", лишь бы ты у меня хлеб не отбивала.., меня, кстати. Лелей зовут, а тебя?

- Катей.

- Ну, классно, Катюха! У меня была подружка, тоже Катькой звали, мы с ней на Лиговке работали.

- Кем - менеджерами по продажам?

- Ага! -Леля снова громко захохотала. - Точно, по продажам! Сами себя продавали! Ну, Катюха, с тобой, блин, реально не соскучишься! Та, подружка моя, тоже веселая была...

- А где она теперь? - поинтересовалась вежливая Катя. - Перешла на другую работу?

- На другую работу? - повторила Леля. - На какую еще, блин, работу? На "герыча" она перешла. Пока травку покуривала, как все, так и была веселая девка, а как перешла на "герыча", так быстро скопытилась. С Лиговки ее турнули, чтобы пейзаж не портила, немножко на вокзале покрутилась, а потом, как водится, передоз, бирку на палец - и на Южное...

- Что это - бирка на палец? - в ужасе спросила Катя.

- Да ты что - совсем, что ли, тупая? - Леля Опять окинула ее взглядом. - В морг когда попадешь, тебе тоже бирку на палец привяжут, прежде чем на Южное кладбище отвезти...

Катерину передернуло.

- Да что это мы все о грустном! - , опомнилась Леля. - Ты лучше скажи, подруга - у тебя травки нету?

- Ка.., какой травки? - переспросила Катерина. Она помнила, что ее тетя проращивает для своего кота зерна овса и пшеницы, но вряд ли Лелю интересовала именно эта травка.

- Какой-какой, обыкновенной травки! Чтобы, блин, до утра веселее перекантоваться!

- Нет, травки нету!

- Это плохо!

Леля потрясла решетку и крикнула:

- Эй, Вовик, иди к нам, мы с Катюхой тебя пощекочем!

- Угомонись, Петухова! - подал голос полусонный милиционер. - А то я тебе еще и "хулиганку" припаяю! Статью двести сорок четвертую!

- Да ты чего, Вовик, я же по-хорошему, нам с подружкой скучно! Развлек бы девушек к обоюдному удовольствию...

- Умолкни, шалава! - донесся из угла обезьянника низкий недовольный голос. - Дай поспать!

- Поспать-поспать! - передразнила Леля. - Здесь, блин, тебе не гостиница! Дай, Ромала, травки - тогда буду тише воды ниже травы!

- Травки тебе? - снова послышалось из угла, и из вороха цветастых тряпок поднялась толстая пожилая цыганка с густыми черными усами. А перо в бок получить не хочешь?

- Да ладно тебе, Ромала, - Леля попятилась, я же только так, пошутила, блин.., спи себе, коли сон идет!

- То-то! - цыганка усмехнулась, показав полный рот золотых зубов. - Знай, шалава, свое место!

Вдруг она повернулась и уставилась долгим изучающим взглядом на Катю.

- А ты, молодая, как сюда попала?

- Как попала? - обиженно отозвалась за Катю Леля. - Как все, так и она! На "воронке" привезли!

- Отвянь! - махнула рукой цыганка. - Не с тобой разговариваю! Дай руку, молодая, я тебе погадаю!

- Не слушай ее, Катюха, - проговорила Леля, она тебе такого наговорит - уши завянут!

Однако Катерина, как загипнотизированная, подошла к цыганке и послушно протянула ей раскрытую ладонь.

- Не эту, молодая, левую дай! - поправила ее цыганка и склонилась над Катиной рукой.

- Есть у тебя любимый человек, - начала она низким завораживающим голосом, - только он сейчас далеко...

- Очень далеко! - с тяжелым вздохом согласилась Катерина. - Так далеко, что просто ужас!

- Но ты не переживай, он вернется! Только тебе самой до того придется много перенести...

Цыганка на мгновение отстранилась, словно испугавшись того, что увидела на Катиной руке, и затем продолжила:

- Бойся человека с черными волосами!

- Кукушкина! - послышался голос милиционера. - Прекрати срочно свое мракобесие! А то я тебе сейчас незаконный промысел припаяю, статью сто семьдесят шестую!

- Что ты, Вовик, такой сердитый? - снова подала голос Леля. - Пошутить не даешь, травкой не угощаешь, погадать Ромале - и то не позволяешь! Что ты, блин, прямо как не родной?

- Я тебе сказал, Петухова, - будешь выступать, припаяю двести сорок четвертую статью!

- Да такой и статьи-то нет, - проворчала Леля, но на всякий случай все же замолчала.

* * *

Капитан Яблоков вернулся отчего-то очень недовольный. Не обращая внимания на Ирину, он стал доедать яблоко. Ирина с тоской смотрела в окно. Вдруг дверь кабинета распахнулась.

На пороге возник юный милиционер Таранькин с растерянным и виноватым видом.

- Андрей Васильевич, - проблеял он, обращаясь к капитану, - я извиняюсь, тут...

- Ну что там у тебя, Таранькин? - недовольно проговорил Яблоков, убирая недоеденное яблоко в ящик стола. - Ты, это, разве не видишь, что у меня процесс? Допрос, это, знаешь ли, занятие тонкое, психологическое, он, это, суеты не любит, а ты, это, врываешься...

- Андрей Васильевич, я не хотел... - пискнул Таранькин, и его тут же отодвинули в сторону.

На пороге возникла Жанна в самом своем впечатляющем виде. На ней был строгий деловой костюм, если, конечно, можно назвать строгим и деловым костюм цвета подгнивающих экзотических фруктов с юбкой настолько короткой, что капитан Яблоков на мгновение зажмурился.

На другой женщине такая юбка показалась бы вызывающей, но на Жанне она выглядела уместно и официально. Еще Жанна по своему обыкновению нацепила несколько килограммов серебряных украшений ручной работы и вооружилась роскошным итальянским портфелем из кожи антилопы. Пальто, отороченное шиншилловым мехом, она небрежно перекинула на руку.

- Ташьян, - представилась она и положила на стол перед капитаном визитную карточку с золотым обрезом.

Яблоков громко сглотнул.

Ему захотелось откусить от яблока, которое лежало в ящике стола. Он даже представил, как с хрустом вгрызается в сочную мякоть, и рот невольно наполнился слюной. С тех пор, как капитан бросил курить, яблоки действовали на него успокаивающе. Однако он не позволил себе продемонстрировать слабость перед этой расфуфыренной особой. Капитан нахмурился, нервно побарабанил пальцами по столу и спросил:

- Вам, гражданка Ташьян, кто пропуск выписал? Или, это, к нам уже просто так с улицы зайти можно?

- Нет, почему же просто так! - Жанна незаметно бросила Ирине ободряющий взгляд. Пропуск мне выписал полковник Арбузов. А что?

У вас есть какие-то возражения?

- Против Всеволода Родионовича у меня, это, никаких конкретных возражений не имеется, капитан снова побарабанил пальцами и плотнее задвинул ящик, из которого соблазнительно пахло яблоком, - только его кабинет, вообще-то, на третьем этаже.

- Вы меня так и будете на ногах держать? осведомилась Жанна, весьма высокомерно взглянув на Яблокова, чему очень способствовало то, что он сидел, а она стояла.

Она все-таки добилась того, что капитан окончательно смутился и предложил ей стул.

Усевшись и закинув ногу на ногу, Жанна уставилась на Яблокова своими глубокими черными тазами.

- И что конкретно вы инкриминируете моей подруге? - наконец проговорила она, посчитав, что психологическая обработка довела капитана до необходимой кондиции. Однако он сумел справиться с эмоциями и проговорил со сдержанной строгостью:

- Как я понял из вашей визитной карточки, вы не адвокат, а нотариус..

- А я этот вопрос задаю не как адвокат, а как частное лицо.

- А частным лицам я в служебное время ни на какие вопросы не отвечаю. И не думайте, что упоминание полковника Арбузова...

Неожиданно на столе у капитана зазвонил телефон. Он снял трубку, послушал и тоскливым голосом проговорил:

- Да, Всеволод Родионович.., так точно, Всеволод Родионович.., я все понял, Всеволод Родионович...

Затем он повесил трубку, выдвинул ящик стола, достал оттуда яблоко и с хрустом в него вгрызся. При этом его лицо сделалось сосредоточенным и удовлетворенным. Только после этого повернулся к Жанне и сказал:

- Да ничего я вашей подруге не инкриминирую! Пока. Она, это, была слишком близко к месту преступления. И, опять же, есть свидетельница, которая слышала как ваша подруга и.., и ее подруга...

- Которая также моя подруга, - вставила Жанна.

- Как обе ваши подруги обсуждали план убийства. Так и говорили, что собираются, это, кого-то убить. Но я, - капитан повысил голос, - все равно ничего им не инкриминирую! Вам это понятно?

- Понятно, - кивнула Жанна.

- А если понятно, так будьте добры, скажите это Всеволоду Родионовичу, а то он опасается, что мы с вами не найдем, это, общего языка.

- А если так, - продолжила настырная Жанна, - то почему вы задерживаете моих подруг?

На каком основании?

- На основании статьи сто четвертой уголовно-процессуального кодекса! - рявкнул капитан. Я хочу, чтобы ваша подруга оказала посильное содействие следствию, а для начала объяснила смысл странного разговора, который слышала свидетельница Перепелкина!

- Что за разговор? - Жанна повернулась к Ирине;

Ирина, которая до этой минуты молчала, не желая мешать Жанне, в чьи способности верила безоговорочно, послушно отозвалась:

- Я жаловалась Катерине, что у меня проблемы с сюжетом, и вдруг, глядя на человека за соседним столиком, придумала, как выбраться из этого тупика. Дело в том, что этот человек был очень похож на моего героя, и я поняла, что его нужно убить...

- Ага! - капитан Яблоков подпрыгнул на стуле. - Между прочим, это чистосердечное признание!

- Никакое это не признание, - Жанна презрительно скривилась, - просто моя подруга...

- Вот эта, - уточнил капитан, - или та, вторая?

- Эта, эта! Так вот она - писательница, между прочим, автор популярных детективов.

Жанна достала из своего антилопового портфеля книгу в яркой глянцевой обложке и протянула капитану:

- Вот видите? "Поцелуй анаконды", автор Ирина Снегирева.

Яблоков с интересом уставился на книжку, потом на Ирину, после чего повернул книжку обратной стороной и внимательно сличил помещенную сзади фотографию с оригиналом.

- Это правда вы написали? - спросил он с самой человеческой интонацией.

- Правда, - Ирина смущенно потупилась.

- Так что же - вам понадобилось убить этого человека, чтобы потом про это убийство написать?

- О господи! - хором воскликнули обе подруги. Потом Жанна, как более выдержанная, набрала полную грудь воздуха и продолжила:

- Ирина ведь все вам объяснила! Она обдумывала новый роман, и как раз в тот момент ей пришло в голову, как следует его продолжить.

Именно об этом она говорила с нашей третьей подругой, а ваша свидетельница...

- Перепелкина, - вставил капитан.

- .. Ваша Перепелкина вообразила, что они обсуждают реальное убийство!

- Которое и произошло буквально через несколько минут! - торжествующе воскликнул капитан. После этого он перевел взгляд на Ирину и совсем другим тоном закончил:

- Книжку подарите!

- Что? - удивленно переспросила Ирина, не ожидавшая такого поворота.

- Книжку. Эту, - капитан поднял в руке глянцевый томик, - подарите мне, пожалуйста. Если это правда вы ее написали.

- А, да, конечно, - Ирина схватила книгу, переглянулась с Жанной, взяла у той ручку и размашисто написала на титульном листе:

"Капитану Яблокову - на память". Немножко подумала и приписала: "...на добрую память".

Яблоков убрал книгу во второй ящик своего стола, первый был доверху заполнен яблочными огрызками.

- Ну, надеюсь, теперь вы не станете больше задерживать мою подругу? - задушевным голосом проговорила Жанна, придвинувшись к капитану.

Яблоков тяжело вздохнул и сказал:

- Ладно, можете быть свободны.., сейчас я вам пропуск выпишу. Только имейте в виду - никуда не уезжайте из города! Вы можете еще понадобиться следствию. То есть еще точно понадобитесь..

Он достал зеленоватый бланк и начал его заполнять.

- А Катя? - снова хором воскликнули подруги.

- Какая Катя? - Яблоков поднял на них непонимающий взгляд.

- Екатерина Дронова, наша третья подруга! отчеканила Жанна. - Она тоже ни в чем не виновата! Она даже не пишет про убийства! Она сидит дома и шьет невинные панно из разноцветных тряпочек!

- Ах, Дронова! - капитан склонил голову набок, как спаниель, собравшийся поиграть с хозяином в пятнашки. - А Дронова, между прочим, задержана за мелкое хулиганство! Она, между прочим, лично мне нанесла грубое словесное оскорбление и пыталась нанести физическое... между прочим, с особым цинизмом, и кстати, при исполнении мной служебных обязанностей!

И вообще, вы, пожалуйста, гражданка Ташьян, не бросайтесь в моем кабинете такими необдуманными заявлениями!

- Это какими?

- Такими, что она ни в чем не виновата! Только суд может определить ее невиновность!

- Не надо передергивать! - воскликнула Жанна. - Только суд может определить вину человека, а до того он считается невиновным! Не надо клеветать на наш справедливый суд!

- Да ладно вам, - капитан тяжело вздохнул и сделал странный жест рукой, - забирайте свою подругу! Только вы уж, того, за ней присматривайте, а то она у вас, это, какая-то неуправляемая.

- Присмотрим, - пообещала Жанна, а Ирина добавила:

- У нее, знаете, такая особенность - когда она голодная, то сама не своя становится, прямо бросается на людей!

- А! - в глазах капитана зажглось понимание. - У нас в управлении собака такая была, ищейка - первый класс, чутье сказочное, но жрала - это что-то страшное, и как вовремя не покормишь, тоже на всех бросалась.., пришлось в конце концов пристрелить...

- Это вы на что намекаете? - возмутилась Жанна.

- Ни на что! - Яблоков отмахнулся и позвал Таранькина:

- Эту, Дронову, тоже отпусти.., только осторожно, она сейчас здорово голодная, так как бы не покусала...

Уже в дверях кабинета Ирина обернулась и спросила:

- Да, кстати, а деньги у него нашли?

- У кого? - капитан поднял глаза от бумаг.

- У убитого. Я видела, как ему незадолго до убийства женщина, с которой он сидел, передала конверт с деньгами.

- Деньги? - переспросил капитан. - Нет, денег при нем не нашли. А что же вы раньше-то про эти деньги не сказали?

- А вы спрашивали? Вы только на меня наседали да повторяли, за что я его убила...

- Деньги, говорите? - задумчиво повторил Яблоков. - Ну вот вам и мотив.., еще кто-то, кроме вас, заметил, как ему отдавали эти деньги, проследил за ним, убил и ограбил.., самое обыкновенное дело.., ну, в этом случае имеем мы стопроцентный висяк...

- Висяк... - повторил капитан, когда дверь его кабинета закрылась за двумя женщинами. Он выдвинул ящик стола, достал оттуда недоеденное, слегка потемневшее яблоко и вгрызся в него с хрустом.

* * *

- Дронова! - крикнул милиционер, отпирая "обезьянник". - На выход!

- Ну, Катюха, бывай! - напутствовала ее Леля. - Девкам расскажу твои приколы - все конкретно оборжутся! Надо же - менеджеры по продажам!

Милиционер провожал Катерину без всякой теплоты.

- Моя бы воля - влепил бы я тебе, Дронова, как минимум десять суток принудработ! Ну да ничего не поделаешь - начальство распорядилось отпустить! Только смотри - попадешься еще раз, припаяю тебе "хулиганку"!

Увидев в коридоре подруг, Катя бросилась к ним с объятиями.

- Ой, девочки, как хорошо, что вы меня сняли с кичи!

- Что? - переспросила Жанна, немного отстранившись и невольно принюхиваясь. - С чего мы тебя сняли?

- Ну с кичи, со шконок.., короче, когда нас с Иркой замели... Да, Ирка, а ты-то где чалилась?

Нам ведь с тобой одно дело на двоих шили, а развели по разным хазам.., это не по понятиям!

- Катя, - Ирина строго взглянула на подругу, когда ты успела так быстро набраться таких слов!

Что за ужасные выражения! И потом, прости, конечно, но чем это от тебя пахнет? То есть, я понимаю, конечно, что там очень грязно, но еще чем-то таким.., странным!

- А, это! - Катя расхохоталась. - Там такая конкретная девка была, Леля, из Лиговского профсоюза.., так она меня травкой угостила!

- Ужас какой! - Ирина огляделась по сторонам, - Откуда она здесь это взяла? Ведь это наверняка запрещено...