read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



могли позволить себе лежать гладко, нависали над ними легким сводом), ему
стало почти стыдно за свои писания, которые она готова была превозносить.
Он понимал, что ему было бы приятнее привлечь ее к себе чем-то другим.
Черты ее лица носили отпечаток зрелости, но в цвете его и в изгибе губ
было что-то детское. Прежде всего, она была естественна - в этом теперь не
могло уже быть никаких сомнений, - более естественна, чем ему показалось
вначале, может быть, из-за налета эстетизма на ее туалете, который,
казалось бы, следуя моде, поражал однако своей необычностью и в котором за
буйством причуд лишь с трудом угадывалась изначальная простота. В других
людях он этого всегда боялся, и жизнь подтверждала его страхи. Хоть он и
был художником до мозга костей, какая-нибудь претенциозная современная
нимфа с торчащими из складок одежды ветками куманики и с таким видом, как
будто ее волосами только что играли сатиры, легко могла испортить ему
настроение. В мисс Фэнкорт было больше непосредственности, чем в ее
туалете, и лучшим доказательством этого была ее убежденность, что подобное
одеяние соответствует ее свободному образу мыслей. Так обычно одеваются
пессимистки, но Оверт в душе был уверен, что она любит жизнь. Он
поблагодарил ее за высокую оценку его романов, и в то же время ему не
давала покоя мысль, что он слишком расплывчато выразил эту свою
признательность и что она может счесть его неблагодарным. Он боялся, как
бы она не попросила его разъяснить ей что-либо из написанного им, а он
всегда этого избегал (может быть, впрочем, недостаточно решительно), ибо
всякое истолкование произведения искусства казалось ему бессмыслицей. Но
девушка ему так нравилась, что он проникся уверенностью, что в дальнейшем
сможет убедить ее, что не просто уклоняется от этого разговора. К тому же
было совершенно очевидно, что ее не так-то легко обидеть; она не
выказывала ни малейшего признака раздражения, и можно было надеяться, что
она окажется терпеливой. Поэтому, когда он сказал:
- О, не упоминайте ничего _здесь_ о том, что написал я: в этом доме
есть другой человек, он-то и есть наше настоящее! - когда он изрек этот
короткий искренний протест, он верил, что она не увидит в его словах ни
насмешливого самоуничижения, ни неблагодарности преуспевающего писателя,
который пресытился похвалами.
- Вы говорите о мистере Сент-Джордже? Не правда ли, он обаятелен?
Пол Оверт взглянул на нее в эту минуту: глаза ее загорелись каким-то
лучезарным светом.
- Увы, я с ним не знаком, я могу восхищаться им только на расстоянии.
- Ну, так вам надо с ним познакомиться, ему так хочется побеседовать с
вами, - продолжала мисс Фэнкорт, у которой, очевидно, была привычка
говорить людям то, что, как она сама же стремительно решала, может
доставить им удовольствие. Оверт догадался, что расчет этот основывался на
том, что, в ее глазах, отношения между людьми складывались просто.
- Мне бы и в голову не пришло, что он что-нибудь обо мне знает.
- Знает, все знает. А если бы вдруг оказалось, что нет, то я бы ему о
вас все рассказала.
- Рассказали обо мне все?
- Вы говорите совсем как герои вашей книги! - воскликнула девушка.
- Выходит, что они все говорят одинаково.
- Но ведь писать так трудно. Судя по рассказам мистера Сент-Джорджа, на
это уходит столько сил. Я ведь и сама тоже пыталась и убеждена, что это
действительно так. Я пыталась написать роман.
- Мистеру Сент-Джорджу не следовало бы вас так разочаровывать, - сказал
Пол Оверт.
- Вы разочаровываете меня гораздо больше тем, что говорите это с таким
лицом.
- Но, в конце-то концов, зачем это нужно, непременно становиться
писателем? - продолжал молодой человек. - Это такая жалкая, такая жалкая
доля!
- Я вас совсем не понимаю, - сказала Мэриан Фэнкорт, и лицо ее
сделалось серьезным.
- Ну если, скажем, сравнить его с человеком дела, с тем, который
испытал на себе все то, о чем мы только пишем.
- Но что же такое искусство, если не жизнь - вы сами понимаете, что я
говорю о настоящем искусстве? - спросила девушка. - Мне думается, что
это-то и есть настоящая жизнь: все остальное так нелепо!
Пол Оверт рассмеялся.
- Это ведь так интересно встречать столько знаменитых людей, -
продолжала она.
- Думается, что да; но ведь для вас же это не ново.
- Как не ново, я никогда никого не видела, я ведь всю жизнь прожила в
Азии.
- Что же, мало разве в Азии примечательных людей? Разве вы не управляли
в Индии провинциями, и не было у вас там разве пленных раджей и
данников-принцев, прикованных к вашей колеснице?
- После того как мне пришлось бросить школу, чтобы туда поехать, я все
время была там с отцом. Жилось нам чудно, мы были одни на целом свете! Но
вокруг не было никакого общества, а для меня это самое важное. Никаких
картин, никаких книг, разве что самые скверные.
- Никаких картин? Как? А разве сама ваша жизнь в Индии не походила на
картину?
Мисс Фэнкорт обвела взглядом чудесную галерею, в которой они сидели.
- Ничего, что могло бы сравниться вот с этим. Я обожаю Англию! -
воскликнула она.
- Ну, конечно, я вовсе не отрицаю, что здесь нам надо кое над чем
потрудиться.
- Она еще и до сих пор остается нетронутой, - сказала девушка.
- Это что, мнение Сент-Джорджа?
В вопросе этом сквозила едва заметная и, как ему казалось, вполне
простительная ирония, которой девушка, однако, не почувствовала и приняла
все за чистую монету.
- Да, он говорит, что она нетронута, по сравнению со всем остальным, -
ответила она совершенно серьезно. - Он рассказывает о ней столько всего
интересного. Послушаешь его, так действительно хочется что-то делать.
- Мне бы, наверно, тоже захотелось, - сказал Пол Оверт, отчетливо
ощущая в эту минуту и смысл сказанного, и чувство, которое ею владело,
равно как и то, как воодушевляюще звучал этот призыв в устах Сент-Джорджа.
- О, вам... можно подумать, что вы ничего не сделали! Как бы я была
рада послушать вас обоих вместе, - воскликнула девушка.
- С вашей стороны это очень любезно, только у него ведь свой
собственный взгляд на вещи. Я склоняюсь перед ним.
Лицо Мариан Фэнкорт сделалось на минуту серьезным:
- Вы считаете, что он настолько совершенен?
- Далек от этой мысли. Среди его последних книг есть такие, которые
кажутся мне ужасно плохими.
- Да, конечно... он это знает.
- Как - знает, что они мне кажутся ужасно плохими? - изумился Пол
Оверт.
- Ну да, во всяком случае, что они не такие, какими ему хотелось бы их
видеть. Он сказал, что ни во что их не ставит. Он мне такие удивительные
вещи рассказывал - он такой интересный.
Пол Оверт был поражен, когда узнал, что знаменитый писатель, о котором
они говорили, был вынужден сделать столь откровенное признание и унизил
себя, сделав его невесть кому: ведь, как ни прелестна мисс Фэнкорт,
все-таки это совсем еще юная девушка, которую он повстречал случайно в
гостях. Но именно таким было в известной мере и его собственное чувство,
которое он только что высказал; он готов был простить своему старшему
собрату все его погрешности не потому, что не дал себе труда углубиться в
его романы, но как раз потому, что он в них внимательно вчитался. Его
благоговение перед ним наполовину состояло из нежного чувства, которое он
испытывал к тем наскоро наложенным штрихам, к которым - он был в этом
уверен - сам писатель относился наедине с собою крайне сурово и за
которыми скрывалась некая трагическая тайна его личности. У него должны
были быть свои основания для этой психологии a fleur de peau [здесь:
поверхностного отношения к жизни (фр.)] - и основания эти могли быть
жестоки; и от этого он только становился еще дороже для тех, кто его
любил.
- Вы возбуждаете во мне зависть. Я сужу его, я нахожу в нем недостатки,
но... я люблю его, - решительно сказал Оверт. - И то, что я в первый раз в
жизни его вижу, для меня большое событие.
- Как это важно, как это великолепно! - вскричала девушка. - Как я буду
рада вас познакомить!
- Если это сделаете вы, то лучшего и не придумать, - ответил Оверт.
- Он хочет этого так же, как и вы, - продолжала мисс Фэнкорт, - только
до чего же странно, что вы до сих пор еще не знакомы.
- Не так уж это странно, как может показаться. Меня столько времени не
было в Англии, за последние годы я несколько раз уезжал.
- И, однако, вы пишете о ней так, как будто безвыездно здесь жили.
- Может быть, как раз потому, что я уезжал. Во всяком случае, все
лучшие куски написаны за границей, и притом в самых печальных местах.
- А почему же в печальных?
- Да потому, что это были курорты, куда я возил мою умирающую мать.
- Умирающую мать? - с участием прошептала девушка.
- Мы все время переезжали с места на место в надежде, что ей станет
легче. Но легче ей не становилось нигде. Мы ездили на эту мерзкую Ривьеру
(я ее ненавижу!), в Верхние Альпы, в Алжир и очень далеко - это была
отвратительная поездка - в Колорадо.
- И что же, ей теперь не лучше? - спросила мисс Фэнкорт.
- Год тому назад она умерла.
- Правда? Как и моя! Только это было совсем давно. Расскажите мне
когда-нибудь о вашей матери, - добавила она.



Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.