Оливер и в самом деле был бы христианином и на редкость хорошим христиа-
нином, если бы молился за тех, кто его кормит и о нем заботится. Но он
не молился, потому что никто его этому не учил.
ремеслу, - сказал краснолицый джентльмен, сидевший в высоком кресле.
вил угрюмый джентльмен в белом жилете.
рации трепанья пеньки Оливер, по указанию бидла, низко поклонился и был
поспешно уведен в большую комнату, где на грубой, жесткой кровати он ры-
дал, пока не заснул. Какая превосходная иллюстрация к милосердным зако-
нам Англии! Они разрешают беднякам спать!
в этот самый день совет вынес решение, которое должно было повлиять на
всю его дальнейшую судьбу. Но совет вынес решение. Оно заключалось в
следующем.
когда они, наконец, обратили внимание на работный дом, они тотчас подме-
тили то, чего никогда бы не обнаружили простые смертные, а именно: бед-
няки любили работный дом! Это было поистине место общественного увеселе-
ния для бедных классов; харчевня, где не нужно платить; даровой завтрак,
обед, чай и ужин круглый год; рай из кирпича и известки, где все игра и
никакой работы! "Ого! - с глубокомысленным видом изрек совет. - Нам-то и
надлежит навести порядок. Мы немедленно положим этому конец". И члены
совета постановили, чтобы всем бедным людям был предоставлен выбор (так
как, разумеется, они никого не хотели принуждать) либо медленно умирать
голодной смертью в работном доме, либо быстро умереть вне его стен. С
этою целью они заключили договор с водопроводной компанией на снабжение
водой в неограниченном количестве и с агентом по торговле зерном на ре-
гулярное снабжение овсянкой в умеренном количестве и постановили давать
три раза в день жидкую кашу, луковицу дважды в неделю и полбулки по
воскресеньям. Они сделали еще очень много мудрых и гуманных распоряже-
ний, касающихся женщин, но их нет необходимости перечислять. Они милос-
тиво согласились давать развод женатым беднякам ввиду больших издержек,
сопряженных с бракоразводным процессом в Докторс-Коммонс. И вместо того
чтобы заставлять человека содержать семью, как они делали раньше, они
отнимали у него семью и превращали его в холостяка! Трудно сказать,
сколько просителей из всех слоев общества обратилось бы к ним за пособи-
ем, имея в виду эти два последних пункта, если бы оно не было связано с
работным домом, но члены совета были люди предусмотрительные и приняли
меры против такого осложнения. Пособие было неразрывно связано с работ-
ным домом и кашей, и это отпугивало людей.
применяли вовсю. Сначала она потребовала немалых расходов, ибо счет гро-
бовщика увеличился и приходилось непрерывно ушивать одежду бедняков, ко-
торая после одной-двух недель каши висела мешком на их исхудавших телах.
Но число обитателей работного дома стало таким же тощим, как и сами бед-
няки, и совет был в восторге.
его находился котел, и из этого котла в часы, назначенные для принятия
пищи, надзиратель, надев передник, с помощью одной или двух женщин раз-
давал кашу. Каждый мальчик получал одну мисочку этого превосходного ме-
сива - не больше, за исключением больших праздников, когда он, кроме то-
го, получал две с четвертью унции хлеба. Миски никогда не приходилось
мыть. Мальчики скоблили их ложками, пока они не начинали снова блестеть;
покончив с этой операцией (которая никогда не отнимала много времени,
так как ложки были почти такой же величины, как миски), они сидели, впи-
ваясь в котел такими жадными глазами, словно собирались пожрать кирпичи,
которыми он был обложен, и занимались тем, что жадно обсасывали себе
пальцы в надежде найти крупицы каши, случайно на них оставшейся. Мальчи-
ки обычно отличаются прекрасным аппетитом. Оливер Твист и его товарищи
на протяжении трех месяцев терпели муки, медленно умирая от недоедания;
наконец, они стали такими жадными и так обезумели от голода, что один
мальчик, который был рослым для своих лет и не привык к такому положению
вещей (его отец содержал когда-то маленькую харчевню), мрачно намекнул
товарищам, что, если ему не прибавят миски каши per diem, он боится, как
бы случайно не съесть ночью спящего с ним рядом тщедушного мальчика.
Глаза у него были дикие, голодные, и дети слепо ему поверили. Посовето-
вались; был брошен жребий, кому подойти в тот вечер после ужина к надзи-
рателю и попросить еще каши. И жребий выпал Оливеру Твисту.
ряде поместился у котла; его нищие помощницы расположились за его спи-
ной. Каша была разлита по мискам. И длинная молитва была прочитана перед
скудной едой. Каша исчезла; мальчики перешептывались друг с другом и
подмигивали Оливеру, а ближайшие соседи подталкивали его. Он был совсем
ребенок, впал в отчаяние от голода и стал безрассудным от горя. Он встал
из-за стола и, подойдя с миской и ложкой в руке к надзирателю, сказал,
немножко испуганный своей дерзостью:
Остолбенев от изумления, он смотрел несколько секунд на маленького мя-
тежника, а затем, ища поддержки, прислонился к котлу. Помощницы онемели
от удивления, мальчики - от страха.
руки и завопил, призывая бидла.
ком волнении ворвался в комнату и, обращаясь к джентльмену, восседавшему
в высоком кресле, сказал:
ши!
отвечайте мне вразумительно. Так ли я вас понял: он попросил еще, после
того как съел полагающийся ему ужин?
жилете. - Я знаю: этот мальчик кончит жизнь на виселице.
суждение. Было предписано немедленно отправить Оливера в заточение; а на
следующее утро к воротам было приклеено объявление, что любому, кто по-
желает освободить приход от Оливера Твиста, предлагается вознаграждение
в пять фунтов. Иными словами, вознаграждение в пять фунтов и Оливер
Твист были предложены любому мужчине или женщине, которые, занимаясь ре-
меслом, торговлей или чем-либо иным, нуждались в ученике.
следующее утро в ворота и прочитав объявление, - я не был так уверен,
как в том, что этот мальчик кончит жизнь на виселице.
белом жилете, я не стану лишать Занимательности это повествование (пола-
гая, что оно обладает этим качеством) и не осмелюсь намекнуть, ждет ли
Оливера Твиста такая страшная смерть, или нет.
место, которое оказалось бы отнюдь не синекурой
ления - просьбы о добавочной порции - Оливер сидел взаперти в темной и
пустой комнате, куда его заключили по мудрому и милосердному распоряже-
нию совета. На первый взгляд как будто разумно предположить, что если бы
он отнесся с должным почтением к предсказанию джентльмена в белом жиле-
те, то раз и навсегда подтвердил бы пророческий дар этого джентльмена,
прикрепив один конец носового платка к крюку в стене и повесившись на
другом его конце. Однако для совершения этого подвига существовало одно
препятствие, а именно: носовые платки, отнесенные к предметам роскоши,
были на все грядущие века отторгнуты от носов бедных людей по специ-
альному приказу совета, собравшегося в полном составе, - по приказу, ко-
торый был скреплен подписями и печатью и торжественно оглашен.
нрав Оливера. Он горько проплакал весь день, а когда настала длинная,
унылая ночь, он заслонил руками глаза, чтобы не видеть тьмы, и, забив-
шись в угол, постарался уснуть. То и дело он просыпался, приподнимаясь и
вздрагивая, и все теснее и теснее прижимался к стене, чувствуя, что хо-
лодная, твердая ее поверхность как бы служит ему защитой от одиночества
во мраке, его окружающем.
чения Оливер был лишен упражнений, необходимых для здоровья, лишен при-
личного общества и духовного утешения. Что касается упражнений, то стоя-
ла чудесная холодная погода и ему разрешалось каждое утро совершать об-
ливание под насосом в обнесенном кирпичной стеной дворе, в присутствии
мистера Бамбла, который заботился о том, чтобы он не простудился, и с
помощью трости вызывал ощущение теплоты во всем его теле. Что касается
общества, то каждые два дня его водили в зал, где обедали мальчики, и
там секли при всех для примера и предостережения остальным. А для того
чтобы не лишить его духовного утешения, его выгоняли пипками каждый ве-
чер в час молитвы в тот же зал и там разрешали утешать свой дух, слушая
общую молитву мальчиков, содержавшую специальное дополнение, внесенное
по распоряжению совета; в этом дополнении они просили сделать их хороши-