коньком, среди группы деревьев, в той части города, где расположена
больница и городской сад. Он тут же исчез в слуховом окне мансарды, хорошо
заметном издали, так как над ним поднимался ажурный металлический флюгер,
который, будь Триест фламандским городом, наверняка оказался бы творением
Квентина Метсу.
слишком трудно отыскать по резному флюгеру высокий конек крыши со слуховым
окном, а затем и дом, где жил человек, которому предназначалось послание.
Карста, углубились в переулочки, ведущие к Пьяцца делла Ленья. Они
старались не сбиться с направления и выйти к группе домов, образующих
западный квартал города.
Корса-Стадион, ведущей к городскому саду, и Акведотто, красивой,
обсаженной деревьями аллеи, выходившей к большому ресторану Боскетто,
приятеля остановились, в нерешительности. Куда теперь свернуть - направо
или налево? Они инстинктивно выбрали правую улицу, решив обследовать на
ней один за другим все дома, пока не найдут того, над которым приметили
флюгер, поднимающийся над группой деревьев.
не находили той, которую искали, пока не дошли до самого конца улицы.
скрипевший на ветру; под ним виднелось слуховое окно, с летающими вокруг
голубями.
Акведотто.
что ему было нужно.
Затмару.
говорило.
пойдем к себе в гостиницу.
сесть за стол! - иронически заметил Зироне.
завтра.
дешевую и все же слишком роскошную для них гостиницу, раз им нечем было
заплатить за ночлег.
записка, всего несколько слов:
добраться до Сицилии. Уезжайте, и чтобы, я никогда о вас не слышал.
Право, никогда не надо отчаиваться, если имеешь дело с денежными тузами!
2. ГРАФ МАТИАС ШАНДОР
настоящее время они составляют третью часть всего населения страны - более
пяти миллионов человек. Являются ли венгры потомками испанцев, египтян или
татар, произошли ли они от гуннов Аттилы или северных финнов - вопрос
спорный. Да нам это и не важно. Однако следует подчеркнуть, что они не
славяне и не немцы и, по-видимому, вовсе не желают онемечиваться.
пор, и не раз показали себя ревностными католиками. Говорят они на своем
древнем языке, на мягком, благозвучном языке своих предков, так хорошо
передающем всю прелесть поэзии, и хотя он менее богат, чем немецкий, зато
более краток и энергичен; в XIV и XVI веках он заменил латынь,
употребляемую в законах и уложениях, и вскоре стал национальным языком.
были присоединены к Австрии.
государство останется навеки неделимым. За неимением сына наследницей
престола могла стать дочь, по праву первородства. Благодаря этому новому
закону в 1749 году на трон взошла Мария-Тереза, дочь Карла VI, последнего
отпрыска мужской ветви Австрийского дома.
спустя во всех слоях общества встречалось немало людей, не признававших ни
объединения с Австрией, ни Карловицкого договора.
знатного рода, которым всю жизнь владели два чувства: ненависть ко всему
немецкому и надежда вернуть родине ее былую независимость. Он был еще
молод, не раз встречался с Ко шутом, и хотя вследствие своего
происхождения и воспитания придерживался других политических взглядов, он
искренне восхищался мужеством великого патриота.
феодальном замке. Этот замок, построенный на северных отрогах Восточных
Карпат, отделяющих Трансильванию от Валахии, гордо возвышался над отвесной
горной грядой во всей своей дикой красоте и казался неприступным убежищем
заговорщиков, где они могли защищаться до последнего вздоха.
близлежащих рудников, богатых железной и медной рудой. В его владения
входила часть округа Фагараш, в котором насчитывалось не менее семидесяти
двух тысяч жителей. Население области - и горожане и крестьяне - были
преданы графу Шандору душой и телом и бесконечно благодарны ему за то
добро, что он делал для всей округи. Вот почему его замок находился под
особым наблюдением Венской канцелярии по венгерским делам, которая
действовала совершенно независимо от других министерств империи. В высоких
сферах знали о свободолюбивых идеях Шандора и были ими встревожены, хотя
до поры до времени его и не трогали.
Широкоплечий, выше среднего роста, с гордо посаженной головой, он
отличался крепким сложением и обладал большой физической силой. Его
смуглое лицо, со слегка выдающимися скулами, представляло собой чисто
мадьярский тип. Живость движений, четкость речи, спокойный и решительный
взгляд, горячая кровь, струившаяся в его жилах и проявлявшаяся в легком
трепете ноздрей и губ, часто мелькавшая улыбка - верный признак доброты,
энергия, сквозившая и в словах и в жестах, - все свидетельствовало о
прямой и великодушной натуре. Не раз замечали, что в характерах мадьяра и
француза немало общих черт. Граф Шандор подтверждал это наблюдение.
снисходителен, когда затрагивали его интересы, и легко забывал причиненное
ему зло, но никогда не прощал и не мог забыть оскорблений, нанесенных его
друзьям. На редкость справедливый, он ненавидел всякое вероломство. Тут он
проявлял необыкновенную стойкость и непреклонность. Граф был не из тех,
кто предоставляет лишь богу наказывать виновных на этом свете.
любил бездельничать, хотя его состояние вполне ему позволяло это; у него
были другие вкусы, и он занялся физикой, химией и медицинскими науками. Из
него вышел бы замечательный врач, если бы ему пришлось ухаживать за
больными, но он предпочел стать химиком и пользовался большим уважением
среди ученых. Он прошел курс наук в Пештском университете, Пресбургской
академии, Хемницком горном училище и Темешварском высшем педагогическом
училище и всюду выделялся своими успехами. Скромная жизнь и усиленные
научные занятия развили и укрепили его природные дарования. Он стал
человеком в самом высоком смысле этого слова. Вот почему все знакомые
графа так ценили его, особенно профессора многих учебных заведений
Австро-Венгрии, которые на всю жизнь остались его друзьями.
Трансильванские охотники любили встречаться на этих суровых отрогах
Карпатских гор. Они устраивали шумные и опасные облавы, в которых граф
Шандор проявлял весь свой воинственный пыл, так как не принимал участия в
политической борьбе. Он держался в стороне от политики, но пристально
следил за ходом событий. Казалось, что жизнь графа проходит в научных
занятиях и светских развлечениях. В эти годы графиня Рена Шандор была еще
жива. Она была душой веселых собраний в замке Артенак. За полтора года до
начала нашего рассказа жизнь графини внезапно оборвалась; она умерла в
полном расцвете молодости и красоты, оставив маленькую дочь, которой
теперь исполнилось два года.
примириться. Замок затих и опустел. С той поры его владелец, погруженный в
свое горе, вел жизнь отшельника. Он жил только для маленькой дочки,
Шломо Вульф
Маккарти Кормак
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Ильин Андрей