Ветер превратился в "свежий бриз", и мы быстро идем под марселями, у
которых взяты два рифа.
Определение координат судна, произведенное в хороших условиях, дает 21o33'
северной широты и 50o17' западной долготы. Итак, "Ченслер" отклонился к
югу более чем на 10o.
несколько раз заговаривал с ним. В своем ли он уме, или нет? Не знаю, что
и думать. В общем, он рассуждает здраво. Может быть, у капитана частичное
помешательство и затмение находит на него лишь тогда, когда дело касается
мореплавания. Подобные случаи уже наблюдались в медицинской практике. Я
говорю об этом Роберту Кертису, который холодно меня выслушивает. Он вновь
заявляет, что не вправе отстранить капитана, пока его безумие не
установлено и не грозит гибелью судну. Действительно, это серьезная мера,
и большая ответственность легла бы в случае чего на помощника капитана.
раскачивающейся лампы провел час, читая и размышляя. Потом прилег и уснул.
раздавались тяжелые шаги и слышались взволнованные голоса. Мне показалось,
что матросы суетятся, бегают по судну. Что за причина столь странного
оживления? Без сомнения брасопят реи, что необходимо для поворота на
другой галс... Но нет! "Ченслер" продолжает крениться на правый борт,
следовательно он не изменил галса.
капитан Хантли возвратился в свою каюту, расположенную на юте, я снова
улегся на койку. По всей вероятности, какой-нибудь маневр вызвал это
хождение взад и вперед. Однако ход корабля не увеличился. Значит, ветер не
крепчает.
окидываю взглядом корабль.
парусами, марселями и брамселями. Он очень устойчив и прекрасно держится
на волнах, подгоняемый довольно свежим ветром. Скорость довольно велика,
должно быть не менее одиннадцати миль в час.
юноше подняться на ют. Андре с наслаждением вдыхает живительный утренний
воздух, насыщенный запахом моря.
ночь.
что меня тоже разбудил шум, о котором говорит господин Казаллон. Мне даже
послышались слова: "Скорее, скорее! К люкам!"
серьезное, потому что иначе нас вызвали бы на палубу.
задраены как обычно, но я замечаю, что они покрыты толстым брезентом и
приняты все меры, чтобы воздух не проникал в них. Почему же так тщательно
законопачены люки. На это, очевидно, есть причина, которую я не могу
отгадать. Роберт Кертис, наверно, все мне расскажет. Я оставляю про себя
свои наблюдения, ничего не говорю господину Летурнеру и жду, когда
наступит вахта помощника капитана.
умытое, а это хорошая при мета. На противоположной стороне небосвода виден
ущербный диск луны, которая должна зайти в десять часов пятьдесят семь
минут утра. Через три дня наступит последняя ее четверть, а 24 октября
появится молодой месяц. Я справляюсь по календарю и вижу, что в этот день
ожидается прилив, совпадающий с периодом новолуния. Нас, плывущих в
открытом море, это почти не коснется. Ведь мы не увидим прилива во всей
его мощи. Зато на берегу материков и островов будет интересно наблюдать,
как под влиянием молодого месяца огромные массы воды поднимутся на
значительную высоту.
капитана.
Уолтера. Я хочу пожать ему руку. Но прежде чем поздороваться со мной,
Роберт Кертис бросает быстрый взгляд на палубу, и брови его слегка
хмурятся. Затем он изучает небо и осматривает паруса.
качает головой в ответ на какой-то заданный ему вопрос.
лейтенант уже собирается уходить.
вопросы, на которые тот отвечает тихим голосом, качая головой. Затем по
приказу помощника капитана боцман вызывает вахтенную команду и велит
полить водой брезент, покрывающий большой люк.
сперва о каких-то незначительных мелочах. Помощник капитана не затрагивает
интересующего меня вопроса, и, наконец, я говорю ему:
сон господина Летурнера. Что случилось?
ошибочный поворот руля чуть было не вывел корабль из ветра, пришлось
переставлять паруса, что и вызвало беготню по палубе. Но беду быстро
исправили, и "Ченслер" немедленно лег на свой курс.
от меня правду.
8. С ПЯТНАДЦАТОГО ПО ВОСЕМНАДЦАТОЕ ОКТЯБРЯ
северо-востока, и неопытному глазу кажется, что на борту ничего особенного
не случилось.
говорят, но тотчас же замолкают при нашем приближении. Несколько раз я
уловил слово "люк", которое уже привлекло внимание господина Летурнера в
ту тревожную ночь. Что такое происходит в трюме "Ченслера", из-за чего
такие предосторожности? Почему люки герметически закрыты? Право, будь в
трюме пленный экипаж вражеского корабля, мы и тогда не приняли бы более
решительных мер.
сказал товарищам:
дельфинов, как по-вашему?
Роберт Кертис признаки недовольства? Надо быть настороже против некоторых
матросов и применять к ним железную дисциплину.
совещаются друг с другом. Роберт Кертис проявляет нетерпение, что
удивительно со стороны человека, так хорошо владеющего собой. Мне кажется,
что после этих совещаний капитан Хантли более чем когда-либо
придерживается своего мнения. Кроме того, он находится, по-видимому, в
состоянии нервного возбуждения, причина которого от меня ускользает.
озабоченность Роберта Кертиса. Порой помощник капитана пытается завязать
разговор, который тут же обрывается, и ни инженер Фолстен, ни господин Кир
не могут его поддержать. Молчит, конечно, и Руби. Между тем пассажиры не
без основания начинают жаловаться, что путешествие затягивается. Мистер
Кир как человек, перед которым, по его мнению, все должны преклоняться,
очевидно, возлагает ответственность за эту задержку на капитана Хантли и
ведет себя по отношению к нему очень высокомерно.
капитана несколько раз в день. Обычно это проделывали только утром, а
теперь, вероятно, поливку приходится производить чаще из-за жары, ведь нас
сильно отнесло к югу. Чехлы, покрывающие люки, постоянно смачиваются, и их
плотная ткань стала непроницаемой. "Ченслер" вполне обеспечен шлангами,
которые облегчают дело. Я думаю, что палубы роскошнейших яхт не моются так
усердно. Казалось бы, матросы имеют основание жаловаться на увеличение
работы, но они не жалуются.
мне нестерпимой. Хотя на море сильное волнение, я был вынужден оставить
открытым иллюминатор в своей каюте, находящейся на правой стороне корабля.