почувствовал облегчение.
сгустились сумерки, яркие звезды высыпали на небе, а Тэр все еще лежал,
исцеляя первые раны, нанесенные ему человеком.
4. ПЛАНЫ ОХОТНИКОВ
Отто и курили трубки. Костер уже догорал, и последние красные угольки
тлели у их ног. В горах на этой высоте по ночам бывает холодно, и
предусмотрительный Брюс поднялся и подбросил новую охапку сухих еловых
веток. Затем снова поудобнее улегся, растянувшись во весь свой рост,
положил голову на корни ближнего дерева и рассмеялся.
я дважды попал в него, Брюс. Уж дважды-то как пить дать! А ведь я был в
чертовски незавидном положении!
Брюс, не упускавший возможности посмеяться над неудачей товарища. -
Джимми, ведь на таком расстоянии ты бы мог и камнем его пристукнуть.
гризли, - не унимался Брюс.
пришлось бы пускать в ход зубы. - Ленгдон сел и, выколотив пепел из
трубки, заново набил ее. - Брюс, а ведь это самый большой гризли в
Скалистых горах!
кабинета, Джимми, если бы ружье не оказалось под тобой.
Ленгдон. - Решено. Разбиваем здесь лагерь. Я доберусь до него, пусть
придется потратить хоть целое лето. Я не променяю его и на десяток других.
Девять футов, а то и больше! Голова в бушель [бушель - около 35 литров]. А
шерсть на плечах дюйма на четыре. И мне, пожалуй, даже не жаль, что я не
убил его. Ему всыпали, и впредь он будет держать ухо востро. Теперь охота
становится по-настоящему интересной.
ним в ближайшие дней семь, пока раны у него еще побаливают. Только смотри,
Джимми, лучше уж не прячь тогда ружье под себя... Не стоит...
пастбище, чистая вода.
хлестала.
отсюда совсем?
медведем. Но он - гризли. Хозяин в этих местах. Может статься, он
некоторое время и будет избегать этой долины, но бьюсь об заклад, уходить
отсюда и не подумает. Чем сильнее донимаешь гризли, тем больше он лезет на
рожон. Ты гоняешь его, не давая ему передышки, а он лезет на рожон все
отчаянней. Пока не сдохнет. И если тебе так приспичило, то мы его,
конечно, заполучим.
побивают все рекорды, или я ничего не смыслю. И он нужен мне, Брюс. До
зарезу... Как ты думаешь, удастся нам выследить его утром?
После того как на него нападут, гризли все время переходит с места на
место. Из этой округи он не уйдет, а вот на открытых склонах больше уже не
покажется. Метусин должен быть здесь с собаками дня через три-четыре. Вот
когда мы пустим в дело свору эрделей [порода охотничьих собак], тогда
пойдет потеха.
ствола и сказал с явным сомнением:
местами мы шли...
скалах, - убежденно заявил Брюс. - Он будет здесь дня через три, не
больше, разве что собаки по глупости будут слишком уж лезть в драку с
дикобразами и перекалечатся. А когда они прибудут... - Брюс встал и
потянулся всем телом, - вот тогда-то и пойдет потеха, - закончил он. -
По-моему, медведей в этих горах такая пропасть, что не пройдет и десяти
дней, как все наши собаки будут перебиты... Хочешь пари?
мимо ушей, - и, думаю, мы сделаем это завтра же. Ты, Брюс, конечно,
собаку, съел по части охоты на медведя, но мне все-таки кажется, что рана
у него слишком тяжелая, чтобы он забрел очень уж далеко.
последовав его примеру, Ленгдон расстелил одеяла.
как Ленгдон уснул.
чтобы не разбудить товарища, натянул сапоги и четверть мили прошагал по
густой росе за лошадьми. Через полчаса он вернулся, ведя Дишпен и верховых
лошадей. Ленгдон уже был на ногах и разводил огонь. Ленгдон часто думал,
что именно такие вот утра, как это, и помогли ему в свое время
разочаровать врачей. Ровно восемь лет назад он впервые попал на север. У
него была впалая грудь и больные легкие. "Ну что ж, поезжайте, молодой
человек, раз уж вы так настаиваете, - сказал один из врачей, - но вы
отправляетесь туда на собственные похороны". Теперь же его грудная клетка
стала шире на целых пять дюймов, а мускулы - железными.
всей грудью вдыхал воздух, напоенный ароматом цветов, росы, растений, и
вливающее новые силы благоухание пихты. Он не мог, подобно Брюсу,
сдерживать радость, доставляемую ему жизнью на лоне природы. Ему хотелось
кричать, петь, свистеть. Но сегодня он держал себя в руках, хотя его и
трясла охотничья лихорадка. То же самое, правда, не так бурно, переживал и
Отто.
тонкостей всю премудрость пекарного искусства охотника. И его метод
заключал в себе двойное преимущество: избавлял от хлопот и экономил время.
Он развязал один из тяжелых брезентовых мешков с мукой, примял верхний
слой кулаками и сделал углубление в муке; влил пинту воды, полчашки жира
карибу, добавил вместо дрожжей столовую ложку пекарного порошка, щепотку
соли и принялся месить тесто прямо тут же, в мешке. Не прошло и пяти
минут, как пресные хлебцы лежали на большом цинковом противне, а еще через
полчаса завтрак был готов: поджарилась баранина, сварился картофель, а
пресный хлеб так пропекся, что стал золотисто-коричневым.
Они проехали долину и, спешившись, стали подниматься по склону горы.
Лошади послушно шли за ними.
на земле в тех местах, где гризли задерживался, вызывая ревом врагов на
честный бой. До вершины горы они шли по оставленному медведем кровавому
следу. Трижды за время спуска в долину обнаруживали охотники места, где
останавливался Тэр. И на каждом из них видели следы крови, впитавшейся в
землю или запекшейся на скале. Миновали лес и вышли к ручью. И здесь, на
длинной и узкой песчаной косе, следы лап Тэра заставили их замереть на
месте.
изумления. Ни тот, ни другой не произнесли ни слова. Ленгдон вытащил из
кармана рулетку и опустился на колени рядом со следами.
от волнения.
половиной, - произнес он, и что-то вроде благоговейного ужаса прозвучало в
его голосе. - Его пристрелили на Атабаске, и он считался крупнейшим
гризли, которого случалось убивать в Британской Колумбии... но этот,
Джимми... этот еще больше.
края первого из водоемов, в котором Тэр промывал свои раны. Размеры почти
полностью совпадали. Теперь пятна крови попадались им лишь изредка. К
десяти часам они наконец добрались до лужайки и отыскали место, где Тэр
принимал грязевую ванну.
провалялся здесь.
них горы образовали узкое ущелье. Туда не проникало солнце, мрак притаился
в нем.
Пожалуй, привяжем-ка лошадей. Лучше уж идти дальше без них. Кто знает -