Возможно, я ее слегка поколотил, но я ее не убивал! Это сделал тот, кто
проник в каюту через иллюминатор.
установленный факт, что под иллюминатором ничего не было, кроме бушующих
волн, причем яхта стояла на якоре в полутора милях от берега. Через дверь в
каюту тоже никто не мог проникнуть. Он выяснил это, попросив расшифровку
стенограммы свидетельских показаний членов команды яхты. Все они уверяли под
присягой, что никто не входил на борт яхты с момента, когда Коттон и Бонни
поднялись на борт, и до того мгновения, когда перепуганный стюард обнаружил
беспорядок в каюте. Решающим доводом явилось заявление матроса о том, что
Коттон открывал дверь каюты в то утро. Затем стюард показал, что миссис
Диринг, когда развлекалась с мужчинами, имела обыкновение закрывать дверь
изнутри на цепочку.
крупный краснолицый строительный подрядчик по фамилии Келли, перестал
расхаживать по залу и уставился в окно.
носовой платок в нагрудный карман.
прямо у площадки.
труда за все сорок семь лет, когда я не пошел на рыбалку на Радужный пирс в
Лонг-Бич. - Его старческий голос задрожал. - Помню один случай в двадцать
четвертом году или в двадцать третьем...
бланками для рецептов со своими тиснеными инициалами и попытался подсчитать,
сколько ему стоило это двухмесячное судебное заседание по делу убийства
Бонни Темпест. Оказалось, немало. А если юная миссис Слейгл будет продолжать
придерживаться своей линии, только один Бог знает, во сколько это ему
обойдется в дальнейшем, прежде чем судья Маннерс решит, что суд присяжных
несостоятелен и загнан в тупик, объявит, что в этом судебном процессе
присяжные так и не пришли к единогласному решению.
откровенно побеседовал с ней минут пятнадцать. Постепенно ее небольшой,
гордо поднятый подбородок опустился и стал дрожать. Она тихонько плакала и
кивала на доводы Харта, когда Харп Игоу, бейлиф, отпер дверь зала суда и
осведомился, готовы ли они прервать заседание на ночь и отправиться в отель.
проголосовать еще раз.
"за". Гарри Л. Коттон был признан виновным в убийстве первой степени и
приговорен к смертной казни в газовой камере.
напряжения в огромном зале с обитыми деревянными панелями стенами ушло.
Казалось, там даже стало менее жарко. Словно живительный бриз с океана
пробил себе путь в глубь страны и теперь проник в открытые окна. Присяжные,
утратив чопорность на лицах, начали смеяться, похлопывать друг друга по
спине, обмениваться адресами и строить планы на новую встречу, которой, увы,
уже никогда не суждено было осуществиться. Только Харт и миссис Слейгл
пребывали в подавленном состоянии.
оглашен в присутствии виновного здесь же, в зале суда, Келли отвел Харта в
сторонку.
смогли заставить ее переменить мнение? Каким таким тайным приемом вы
воспользовались?
он применил, немного отдавал грязным бельем: он "нажал" на самое уязвимое
место.
завтра начало учебного года и что нет ничего радостнее для молодой матери,
чем проводить своих детей в первый раз в первый класс. У нее близнецы,
которые завтра пойдут в школу. Полагаю, я убедил ее, что стыдно лишать себя
и детей удовольствия лицезреть такое важное событие в жизни из-за какой-то
маленькой шлюшки, какой была Бонни Темпест.
Конечно, удар ниже пояса. Но почему вы так грустно об этом говорите?
Аптекарь - очень уважаемый член общества. После двухмесячного отсутствия,
полагаю, и вы будете рады наконец убраться отсюда?
сколь убедительны доказательства: обвинение в убийстве основано лишь на
косвенных уликах. А что, если миссис Слейгл права, а мы все ошибаемся?
2 сентября 1958 г.
О час. 18 мин.
присяжных.
плакать. Ее слезы порядком действовали ему на нервы.
поздний час большинство зрителей, проявляющих нездоровое любопытство и
интерес лишь к эксцессам и поступкам убитой и ни в коей мере не
задумывающихся о том, что решается судьба человека, отсутствовали.
покойной. Харт внимательно рассматривал лицо известного банкира: оно было
худым, бледным, но не лишенным некоторой одухотворенности На вид ему было за
пятьдесят. И Харту стало любопытно, что же такого человека, как Диринг,
учитывая его происхождение, привлекало в погибшей. Наконец после долгого
изучения он пришел к выводу - наверняка главенствующими факторами тут стали
хорошенькое личико и пышная грудь. Но что на самом деле увидел в ней
финансист, что чувствовал теперь, искренне охваченный горем, как будет вести
себя в дальнейшем - все это могло послужить для него сигналом опасности, а в
случае раскрытия тайны гибели Бонни - и решающим фактором.
представленные в суде, для человека такого социального статуса было довольно
затруднительно присутствовать на заседаниях и выслушивать, как перемывается
грязное белье его жены. Но в некотором отношении теперь было уже понятно,
что Диринг был виновен в смерти не меньше Коттона. Ведь любой старик,
женившийся на молодой, всегда остается глупцом.
дней в году. А потом все эти старички, заливаясь слезами, бегут в суд, или к
своему доктору, или к аптекарю. Но, черт побери, несмотря на все
патентованные разрекламированные стимуляторы, предназначенные для мужчин
после сорока, в фармакопии не существует лекарства-панацеи, которое мог бы
посоветовать таким людям аптекарь или врач. Подобное встречается сплошь и
рядом, когда мужчина больше не в состоянии пережить вторую молодость и
погрузиться в фонтан юности!
мудрых афоризмов прошлого: "Сам себе на радость никто не живет". Все твои
поступки на ком-то сказываются. А убив Бонни, Коттон лишил капитана Энрико
Мора-леса работы - после смерти жены Дирингу было не до продолжительных
круизов, деловых или развлекательных. И Харту было любопытно, где теперь
находится эта яхта и действительно ли Моралес все еще состоит на службе у
Диринга. Высокий смуглый латинос, едва за тридцать, обладающий мужественной
красотой, Моралес сидел теперь со скучающим и недовольным видом: в течение
трех дней заседания суда он давал дополнительные показания относительно
состояния Бонни и Коттона к моменту прибытия их на борт яхты, подробно
говорил о цепочке, на которую закрывалась изнутри дверь каюты, а также о
том, что жена его хозяина не могла покинуть каюту никаким иным способом,
кроме как через фатальный иллюминатор. Пока Харт смотрел на него, морской
волк принялся широко зевать, и аптекарь перевел взгляд на темноволосую
девушку, одиноко сидящую в дальнем конце зала.
на всех сессиях судебного разбирательства. Некоторое время он и другие
присяжные считали, что она могла быть прежней воздыхательницей или жертвой
Коттона, которую ,либо защита, либо обвинение вызовут для дачи показаний. Но
ни одна сторона этого так и не сделала. Целых семь недель девушка лишь
сидела, слушала и смотрела.
адвокатом, назначенным судом. Коттон отличался какой-то грубоватой красотой,
но его рот выдавал слабость характера, как рот капризного ребенка, который
привык только брать и никогда не отдавать взамен. От длительного пребывания
в камере кожа его побледнела и приобрела желтоватый оттенок. Дорогой костюм
мешком висел на ширококостой фигуре. Глаза с синеватыми тенями глубоко
запали. Он выглядел больным и испуганным. Возможно, так оно и было. Харт
надеялся, что те несколько дней, которые он провел с Бонни, достойны были
той цены, которую он собирался за них заплатить.
дебатов то, что за этим последовало, не произвело впечатления кульминации. И
Харт обрадовался, когда судья объявил приговор, в краткой речи поблагодарив
присяжных. Помощник несколько раз ударил молотком и тем самым положил конец
всей процедуре.