Команда и самолет были приписаны к Московскому аэропорту, принадлежали
компании "Внуковские авиалинии". Через два часа им предстояло дозаправиться
и вылететь в обратном направлении. Потом двое суток отдыха в Москве.
было. Смерш теперь обходил все салоны и туалеты, команда по-прежнему сидела
в среднем салоне под присмотром оперативных сотрудников. К Полковскому
заходили по одному. Тот заставлял всех осматривать труп, опознавать на
месте.
среднем салоне?
покинул самолет, до того, когда экипаж пошел проверять салоны?
уже мертв, за три минуты затолкать на полку мертвое тело под силу
трем-четырем силачам, а таковых, чтоб запихнули человека и змею в придачу на
полку, стюарды не наблюдали, пассажиры покидали салоны под бдительным
наблюдением экипажа. Из Москвы лететь в такой позе человек не смог бы --
ведь лету все-таки четыре часа. Да и полки перед вылетом были открыты.
Человек умер или же перед самым приземлением, или сразу после. Выходит,
запрыгнул туда сам и был подвергнут нападению пресмыкающегося. Зачем
запрыгнул? Чего боялся? Почему был одет по-летнему: парусиновые брюки,
рубашка с короткими рукавами, сандалии? Загорелый, между прочим.
сквозь свою армянскую смуглость, из красивой яркой фотомодели от ужаса
превратилась в серую обмякшую ворону, она как раз обслуживала средний салон.
И она узнала пассажира: он сидел на месте 41б. Значит, прав был Нахрапов --
Моисеева причастна к делу. Сидели рядом. Человек действительно был легко
одет, так и поднялся в самолет, хотя в Москве в этот день выпал первый снег.
Кто сидел с ним рядом, на крайнем месте, Татьяна помнит смутно: мужчина, по
виду русский, темноволосый. Этот ничем ее внимания не привлек, поэтому
стюардесса лица его не запомнила. Женщина тоже сидела тихо. С соседом не
разговаривала. Только передала ему газировку и один раз попросила его
позволить ей выйти. У нее была с собой сумка, которую она не выпускала из
рук. Только когда пошла в туалет, сумку оставила на кресле. Татьяна как раз
в этот момент проносила поднос с лимонадом по соседнему ряду, вот и
запомнила.
выставили старую как мир -- перебои с горючим.
самом месте, которое назвала Парсегова. Сверили по списку: билеты на место
41б были куплены на имя Терехова Евгения Олеговича, 1956 года рождения.
Дополнительные данные, присланные по факсу из Москвы, гласили, что Терехов
-- этот загорелый лысоватый мертвый человек -- был председателем совета
финансовой группы КЛАС, почему-то с одним "С". Проживал председатель в
Москве, из чего Полковский сделал вывод, что тело господина Терехова в
скором времени полетит к родственникам. Да и дело может отобрать
транспортная прокуратура, очень может быть, что московская. Так что усердие
следователя Полковского куда-то само собой испарилось, как у поэтов исчезает
вдохновение при виде другого, более удачливого поэта.
следственного отдела, доложил, спросил, кто будет вести дело. Панкратов
ничего не ответил, по-хамски положил трубку, буркнув: "Не твое дело", из
чего следователь заключил, что возбуждать производство и начинать его вести
уже можно. Но уже завтра Нахрапов отберет его у Полковского и передаст в
соответствующие инстанции, если вообще не прекратит.
что пассажир Ил-86, прибывший рейсом Москва -- Новый Уренгой, умер в 14.30
по местному времени естественной смертью: остановка сердца. Змея здесь ни
при чем, хоть она и ядовитая. По характеру раны от укуса и экспресс-анализу
крови можно сказать, что яд не успел распространиться по кровеносной
системе, поскольку таковая уже не функционировала.
первичная, сырая информация. Настоящая экспертиза впереди.
-- пробурчал Полковский и положил трубку.
Бредятина какая-то. Залез человек на полку в самолете, никто этого не видел:
когда, почему. А он там возьми да и умри от разрыва сердца. А тут еще змея
подвалила и благополучно вонзилась в ногу. Абсурд. Босх позднего периода. А
ведь чудеса надо экономить. Не останется скоро чудес-то...
побеспокоить Панкратова, тот бы прекратил дело немедленно. Неосторожного
убийства не было.
порядке. Если только у аспида выявится стресс или синяки -- по закону о
защите прав животных можно привлечь хозяйку за жестокое обращение. И нечего
своих змей без разрешения провозить, да еще по самолету прогуливать. Но на
всякий случай Полковский позвонил в центральное справочное бюро МВД в Москве
и попросил установить для него номер телефона Евгения Олеговича Терехова.
Номер ему бы выдали через пять минут, но вторично он дозванивался в Москву
целых полчаса. Там уж и забыли о его запросе.
банка, в котором работал Терехов. Готовясь к этому звонку, он почему-то
решил, что ему не хватает уверенности в себе, и даже причесался и поправил
галстук: так оно вернее.
произнес Полковский.
шефа ведь нету на работе, а кто звонит, нужно узнать, прямо шантаж какой-то:
пока не представишься, тебе не расскажут, что Евгения Олеговича нет и уже
никогда впредь...
узнает, пойдет на биржу труда. Полковскому пришлось оповестить девушку о
том, что ее начальником интересуется старший следователь Полковский.
Нисколько не удивившись, та ответила, что Евгений Олегович в отпуске и будет
на следующей неделе.
что председатели советов финансовых групп отдыхают на югах, где кожа их
бронзовеет и они как раз ходят в легких парусиновых брюках. Он уточнил:
по поводу того, что это необходимо знать. И номер мобильного не дала.
"Алмазной" президентской связи Терехову туда, где сейчас пребывает его
мертвое тело. Но позвонить на Кипр все-таки стоило. А вдруг кто-то ответит,
вдруг сам Терехов... Полковский потряс головой, отгоняя путаные мысли, и
отложил все звонки на потом.
сделанные Смершем фотографии, и поехал к Нахрапову.
удостоверения в верности собственной супруги. Обеденный перерыв пошел ему на
пользу. У него вообще все стрессы снимались едой. И судя по его габаритам,
стрессов в жизни Алексея Николаевича было много.
пара оплеух не вывела ее из этого истерического состояния, она все твердила,
что пожертвовала ради мерзавца Москвой, погубила свою жизнь, а он оказался
неблагодарной сволочью. Грозилась его убить, чтобы уж точно знать, за что ее
арестуют в следующий раз. Ни о каких змеях слышать не хотела, даже смеялась
над Нахраповым, за что еще схлопотала от него подзатыльник. Причем Нахрапов
наставительно сообщил, что грубость -- это духовное бессилие.
позвонил дежурный, предупредил, что к нему поднимается Полковский. Нахрапов
включил кофейник и достал из шкафа бутылку "Аиста".
этот Терехов увидел Моисееву, -- понравилась, вот он и отправился за ней в
чем мать родила в Уренгой. А может, они и до этого были знакомы, может,
первая любовь? Хотя нет, возраст разный. Ну, словом, взял билет рядом с ней,
время было -- самолет задерживался, а она его стала змеей пугать. Терехов
испугался, залез на полку, тут его кондратий и хватил: перепад температур,
резкая смена климатических поясов, страх. А она ему взяла и туда же аспида
кинула. Для чистоты эксперимента, а? Только, думается, дело-то не мне
вести... -- закончил Полковский.
трудно себе представить, что Моисеева за ним по всем салонам со змеей
бегала. Пассажиры-то где были в это время?
раз уже вышли, Моисеева со своим преследователем последняя шла, только тогда
получается -- состояние необходимой обороны.
оперативниками?