Ну как моя бабушка?
глаза наполнились слезами.
ребенком. - Но они не знают, почему ей было плохо, и решили сделать анализы,
проверить, что и как.
мальчику. Кэлеб словно оцепенел. За время, пока он ездил туда-сюда, у него
как-то выветрилось из памяти, как же она потрясающе хороша и ему надо быть
начеку, чтобы не подпасть под действие ее красоты.
доске и всякое такое, - пояснила Алексис, ласково глядя в глаза Терри. - Там
все это дольше, ведь надо выяснить, почему твоей бабушке стало плохо.
за руку и повел обратно к стулу, стараясь при этом не коснуться Алексис. -
Она говорит, у нее болит живот. А это не страшно.
не против, побудешь эту ночь здесь у меня, в Трех Торфяниках.
и опять повернулся к Кэлебу.
тебе постелю.
прийти при взгляде на Алексис Макфарланд, так это что она способна пригреть
и приголубить чужого ребенка.
тебе почитаю книжку, - продолжала между тем Алексис.
Терри в ванне, надел на него майку, оставшуюся после Грейс, и сдал его с рук
на руки Алексис. Весь мокрый после возни в ванной, он помылся под душем,
потом пошел на кухню поискать что-нибудь поесть. И снова застыл на месте от
удивления, увидев то, что не заметил прежде, - тарелку с двумя сандвичами,
стоящую посередине плиты. Кэлеб приподнял один из них и осмотрел. Было ясно,
что Алексис, как они и договаривались, приготовила еду для него. И хотя оба
сандвича были несколько черны, как и сковорода, на которой они жарились, он
невольно заулыбался. Ведь ему казалось, что с появлением мальчика Алексис
забудет про свое обещание приготовить ему ужин, даст Терри стакан колы да
пару печенюшек, завалявшихся в шкафу. А она - гляди-ка - сделала сандвич для
Терри да еще парочку для него. Кэлеб почувствовал к Алексис почти симпатию.
вышел на крыльцо и уселся на верхнюю ступеньку. Не успел он покончить с
едой, как появилась Алексис.
на сиденье старых качелей.
по жаре.
прорезал ритмичный скрип, когда Алексис, оттолкнувшись ногой от земли, стала
потихоньку раскачиваться.
молчание Кэл.
обращаться с детьми, да?
собирался.
улыбкой покачал головой. - Честно говоря, я и за собой-то не мог
поухаживать, когда был мальчишкой. Если б не моя сестра Грейс, мы с отцом,
наверное, умерли бы с голоду.
меня нет сестры, а готовить мне не приходилось, потому что у матери были
слуги. - Алексис подняла глаза на Кэлеба. - Но я знаю, что значит оказаться
в чужом доме нежданным гостем. - Она мгновение помолчала, устремив взгляд в
землю, затем добавила:
Алексис, может быть, уже жалеет о том, что сказала. Судя по всему, она
выдала что-то такое, что ее мучит. Но это не имеет отношения к ссоре с
Ангусом, а значит, никоим образом не касается и его.
прекрасно получилось. Но что вы ему читали?
читали малышу книжку про шпионов из тех, что читает Ангус.
только сохранил книгу, но и оставил ее лежать там, где я ее оставила...
Хотя, конечно, он мог просто забыть про нее. - В голосе Алексис прозвенела
обвинительная нотка.
разговор на такую щекотливую тему. Пусть Ангус сам со всем разбирается. Но
пока тот не вернулся, надо было так или иначе выяснить кое-какие самые
простые вещи, которые ему необходимо знать, чтобы протянуть эти две недели и
не потерять контроль.
разговор, Кэлеб через силу произнес:
своего деда, то почему вы тут?
собой, не зная, говорить или нет.
что и Кэл, - если они собираются жить здесь эти две недели, то она должна
рассказать ему по крайней мере основное, - Алексис заговорила:
ничего не собиралась говорить.
то это выведет ее из прострации. Она наконец поймет, что ей надо развестись.
спросил Кэлеб.
мама отдалялась от себя прежней, заставляя себя соглашаться с тем или этим в
своих отношениях с мужем, в своей жизни. Она зашла так далеко, что, я
уверена, это просто уже не поправить, если не сделать что-то неожиданное.
она была когда-то энергичной, полной жизни: скакала верхом, соревновалась на
равных с работниками ранчо, даже управляла вертолетом. А сейчас - ничего
похожего на ту прежнюю женщину. Мама практически не выходит из своей
комнаты. Даже не читает, просто сидит, и все. Случается, не выходит даже
пообедать.
свете все поведение Алексис. Перед его глазами встал, как живой, его отец,
который так и не смог оправиться после смерти жены, матери Кэлеба. Конечно,
это был совсем другой случай, и все же... Ему до сих пор было больно
вспоминать, как отец угасал на глазах, а потом умер. Нет, Джексон Райт ни на
что не жаловался, продолжал работать, любил, как прежде, своих детей. Он
просто весь ушел в себя.
сомнением спросил Кэлеб.
Это просто догадка. Но если взглянуть на вещи трезво, - она оживилась, - то
ведь все, что я хочу, - это чтобы она вернулась к себе же прежней.
лечь.
Кэлеб. - Третья дверь по правой стороне.
Березин Федор
Семенова Мария
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Белогорский Евгений
Афанасьев Роман