осуждена вовеки не знать любви. Как он не понял, что я ведь не могла сразу
броситься ему на шею. Разве женщина, воспитанная в таких правилах, как я, и
вдобавок такая молодая, могла повести себя с цинизмом тех бесстыдных
распутниц, с какими он привык иметь дело до сих пор? Я должна была
поплакать. А он, искушенный в любви мужчина, должен был успокоить, утешить
меня и заставить уступить чувству, которое уже так сильно владело мною. Но
он уехал, погубив все наши надежды! Никогда в жизни не прощу ему этого!"
Письмо Байрона было составлено в осторожных выражениях. Он, несомненно,
думал о муже, который мог вскрыть конверт. Черновик письма Пандоры выдавал
нежные чувства молодой женщины и ее затаенную ярость. В дальнейших записях
дневника
поэмой, то в связи с очередным скандалом. Бросались иронические намеки, в
которых проглядывала глубокая досада. Но после 1815 года Байрон, как видно,
совершенно изгладился из памяти Пандоры.
Забрезжило утро. Эрве, точно выйдя из транса, медленно огляделся вокруг и
вернулся в XX век. Какое прелестное и забавное приключение пережил он за
минувшую ночь! С каким удовольствием он его опишет! Но теперь, окончив
работу, он почувствовал усталость после бессонной ночи. Он потянулся,
зевнул, задул свечи и поднялся в отведенную ему комнату.
Миллер, который проводил француза в гостиную, где уже находилась леди
Спенсер-Свифт.
голосом.-- Мне сказали, что вы всю ночь не ложились. Надеюсь, что вы по
крайней мере хорошо поработали.
бесподобная история. Не могу вам выразить...
казалась мне женщиной, созданной для страсти.
в том и состоит, что она никогда не была любовницей Байрона.
хозяйке всю историю, попытавшись при этом проанализировать характеры обоих
действующих лиц.
раз в своей жизни уступил бесу нежности, а прабабка вашего мужа вовек не
простила ему этой снисходительности.
чего-нибудь не поняли... Пандора не была любовницей лорда Байрона?! Да все
на свете знают, что она ею была. В этом графстве нет ни одной семьи, где бы
ни рассказывали эту историю... Не была любовницей лорда Байрона!.. Очень
сожалею, господин Марсена, но если таково ваше последнее слово, я не могу
разрешить вам опубликовать эти документы... Как! Вы намерены разгласить во
Франции и в здешних краях, что эта великая любовь никогда не существовала!
Да ведь Пандора перевернется в гробу, сударь!
записала в дневнике, что между нею и Байроном не произошло ничего
предосудительного!
место в сейф и больше никогда оттуда не выйдет. Где вы его оставили?
поэтому я не мог положить его в сейф.
прежнее место. Мне не следовало показывать вам семейный архив. Бедняжка
Александр был против этого и на сей раз оказался прав... Что до вас, сударь,
я вынуждена потребовать от вас полного молчания об этом... так называемом...
открытии...
строчки без вашего позволения, к тому же я ни за что па свете не хотел бы
вызвать ваше неудовольствие. И однако, признаюсь вам, я не понимаю...
забудьте. Он вздохнул:
ждала от француза. А теперь поговорим о чем-нибудь другом. Скажите, господин
Марсена, как вам нравится английский климат?
Дворецкий раскрыл тяжелые створки сейфа. Старуха собственноручно уложила
среди кожа-
писем, перевязанных розовой лентой. Миллер снова запер сейф.
навеки.
автобусом, уже покупала в холле входные билеты и открытки с видами замка.
Миллер стоял наготове -- чтобы начать сцену с портретами.
прислушивалась к словам Миллера.
(1775--1835). Он сражался при Ватерлоо и был личным другом Веллингтона.
Портрет кисти сэра Томаса Лоуренса, так же как и портрет леди Спенсер-Свифт.
портрет, прошептала:
лорда Байрона.
волнуйся: она мне понравилась... Мне кажется, будь я на твоем месте, меня
преследовала бы мысль: "А как Тереза, считает ли книгу справедливой?
Страдала ли, читая ее?" Но тебе-то, конечно, такие вопросы в голову не
приходят. Ты ведь убежден, что проявил не только беспристрастие, но даже
великодушие... Вот в каком тоне ты говоришь о нашем браке:
возлюбленной, но и помощнице в работе, я не разглядел в Терезе реальную
женщину. Но в первые же дни совместной жизни я обнаружил в ней черты,
которые можно было предвидеть заранее и которые, однако, поставили меня в
тупик. Я был человек из народа и в то же время натура артистическая. Тереза
выросла в богатой буржуазной семье. Ей были свойственны все добродетели и
пороки ее класса. У меня была верная, скромная, по-своему неглупая жена. Но,
увы! трудно вообразить существо, которое менее годилось бы. в подруги
человеку, чье призвание -- борьба и апостольство духа..."
духа", когда, уступив твоим мольбам, я согласилась, вопреки советам моих
родителей, выйти за тебя замуж? А ведь сознайся, Жером, я отважилась тогда
на смелый поступок. Ты был в те годы безвестным писателем. Твои политические
идеи отпугивали и возмущали меня. Я покинула богатый дом, дружную
Федре, вспоминающей о своей сестре Ариадне, первой возлюбленной Тезея.--
Здесь и далее примечания переводчиков.
когда годом позже ты объявил мне, что в Париже не можешь работать, и увез
меня в глухую провинцию, в край суровый и мрачный, где в целом доме жила
лишь маленькая забитая служанка -- единственное существо, которое в ту пору
моей жизни казалось мне еще более обездоленным, чем я. Я все терпела, на все
соглашалась. Я даже долгое время делала вид, будто счастлива.
смеюсь, горько смеюсь, когда газеты твердят о твоей силе, нравственной
стойкости. Ты -- сильный?.. Право, Жером, я никогда не встречала человека
слабодушнее тебя. Ни разу. Нигде. Я пишу это без всякой ненависти. Пора обид
миновала, и с тех пор как мы не видимся, я вновь обрела спокойствие. Но тебе
полезно это узнать. Твоя всегдашняя мнительность, неврастеническая боязнь
людей, исступленная жажда похвал, наивный страх перед болезнью, смертью--да
разве это признак силы, хотя плоды этого смятения--твои романы--и вводят в
заблуждение твоих учеников?
Нортон Андрэ
Каменистый Артем
Быков Василий
Лукьяненко Сергей
Белогорский Евгений
Журавлев Владимир