маленький выдвижной ящик, затерявшийся в путанице деревянной резьбы.
Вытащил тонкое серебряное колечко, покрытое замысловатым узором:
послужит подтверждением.
пальцах, и Мелибоэ улыбнулся:
кольцо. Тотчас оно из серебряного стало железным, узор куда-то пропал. Но
стоило Эйрару насухо вытереть его полой кожаного камзола - и перед глазами
вновь было серебро.
попросишь воды или вина и обмакнешь. Ну, что там еще?
владельца где-нибудь по дороге.
древнем языке, на нем говорили еще до нашествия. Хотя ты ведь учился
наукам?
- Волшебник коротко рассмеялся. - Так вот, если при тебе кто-нибудь начнет
напевать: "Горе, и слезы, и стенанья повсюду..." - подтянешь: "...погибает
Дейларна". Или сам промурлычешь начало, как уж получится.
того милого червячка. Мелибоэ откинул перед ним одну из шпалер:
горела свеча. Эйрар с радостью отметил, что дверь комнаты запиралась.
Мелибоэ хлопнул в ладоши и велел подоспевшему карлику (тот так и не
перестал ухмыляться) принести еды и питья. Он не пожелал сесть, и вежливый
Эйрар остался стоять подле него. Внезапно глаза волшебника начали странно
вращаться, и он сказал:
совершить большие дела. И все-таки не устоять твоему счастью против
злосчастья трехпалого государя... да, самого его никак удачливым не
назовешь... Дальше не вижу.
ладно - внес на блюде добрый кусок мяса, высокий бокал и белую булку... и
в тот же миг весь дом буквально содрогнулся от страшного предсмертного
вопля.
захихикал.
заперся на засов и сел ужинать.
3. НААРОС. "СТАРЫЙ МЕЧ" И НОВЫЙ ДРУГ
золотыми, которыми он мог располагать, как только заблагорассудится. Право
же, это приносило новые ощущения! Обходя лужи, он долго бродил между
лавками, потом пообедал в харчевне и оставил там на сохранение свой
вьючок. Соблазн что-нибудь купить одолевал его, впрочем, только до тех
пор, покуда он не входил в лавку с намерением поторговаться. Всякий раз он
вовремя вспоминал, что весь его дом помещался теперь у него на спине,
точно панцирь черепахи - и так и не купил даже того, мимо чего в ином
настроении навряд ли бы прошел. Например, мимо Книги заклинаний,
привлекшей его взгляд на улице Книжников, - чудесная маленькая Книга как
раз уместилась бы в кармане... А вот к улице, где брат его отца держал
мастерскую и дом, принадлежавшие Фабрицию, а также к гавани, где этот
последний наказывал ему разыскать когг "Единорог" - он и близко не
подошел. Нет уж! Туда его, пожалуй, мог загнать только страх смерти.
мачты, а ветер доносил острый запах пряностей, привезенных откуда-нибудь с
Южных Островов или из Ураведу, сердце Эйрара начинало биться сильнее. Эй,
если бы кто-то другой, не Фабриций, предложил ему поехать туда!..
"Старый Меч"; это было нетрудно. Бревенчатый, с выступающим верхним
этажом, фасад таверны давно потемнел от времени, возле узкого входа
топтался какой-то верзила, никому не уступавший дороги. Волосы неопрятно
свисали ему на глаза, выглядел он довольно зловеще. Эйрар прошел мимо.
Городской шум начинал постепенно стихать, когда Эйрар свернул на улицу у
подножья скалистого мыса. Волны Наара омывали утесы, увенчанные темным на
вечереющем небе силуэтом цитадели. Улица повторяла все извивы древнего,
давно засыпанного крепостного рва, на месте которого ее проложили
когда-то. В лавчонках, занимавших первые этажи, продавалось оружие и яркие
безделушки из тех, что любят солдаты.
здесь задержался. И если бы ему не пришлось весь день разглядывать
совершенно ненужные вещи, может, и не заворожил бы его до такой степени
этот кинжал, игравший цветными камнями в последних солнечных лучах.
Видать, однако, судьбы не минуешь - Эйрар так и замер при виде вещи,
которую он мог купить - и носить с собой. Он вошел. Хозяин лавки,
косоглазый толстяк, подал ему кинжал с медлительностью истинного торговца.
понял, что нипочем не сможет с ним расстаться. От нетерпения он даже не
стал особенно торговаться и сбил цену только до тридцати, хотя, кажется,
мог получить кинжал и дешевле. Наконец, он вытащил один из своих золотых.
Лавочник задумчиво повертел его в пальцах и смерил юношу взглядом. Потом
спросил:
подобным ему приходилось уже сталкиваться. - Это наша страна!
льгота.
прекрасно все понял, но сознаваться больно уж не хотелось.
нашего провоста, с разрешением покупать те виды оружия, которые, согласно
указу, дейлкарлам носить запрещено.
у лавочника свой золотой и крикнул:
жирное брюхо!.. С моими наилучшими пожеланиями!..
так же верно, как то, что не я наделил тебя шестью футами роста. Поверь,
хуже всех из-за этих дел приходится именно мне. Ведь теперь я должен
узнать твое имя и препроводить тебя в казармы лучников на допрос - кто
таков да зачем тебе подобные вещи. А не препровожу, вдруг окажется, что
как раз господин провоет тебя подослал? И как ты думаешь, что тогда со
мной будет?
припомнил кое-что, почти позабытое за всеми перипетиями дня.
лучников, что ж, пойдем. Я знаю одного, который не откажется замолвить за
меня словечко.
полностью подтвердились.
лавчонку. Ты ведь знаешь, как дойти до казарм? Первая улица направо.
захотелось расквасить кулаком жирную рожу. Он молча вышел.
забредал. Дальний конец площади был перегорожен - оттуда шла дорога на
скалу, к замку. В воротах стоял человек в солдатской кожаной безрукавке и
шлеме с забралом. Прижав локтем длинную алебарду, он внимательно
рассматривал какое-то пятнышко у себя на ладони. Когда подошел Эйрар, он
поднял голову:
торговец, только еще менее дружелюбно, ибо никакие деньги ему не светили.
Потом поправил алебарду, повернул голову и позвал:
пришел...
разве что с самим Пертвитом, да с добродушными остолопами, следившими за
порядком на рынке.
заметно, как раздражали его смешки и намеки товарищей, высунувшихся
взглянуть на пригожего юношу-дейлкарла, вызвавшего его из казармы.