Правда, не натолкнись они на этого субъекта, вылазку, пожалуй, пришлось бы
все-таки отменить. Во-первых, некому было вести катер. Пилот - профессия
дефицитная, а план есть план. Потом, никто бы не догадался, что встреченный
предмет - чей-то корабль. Посчитали бы за астероид. Чужой корабль, надо же!
Действительно, фантастика. Но зачем делать вид, что всю жизнь ты только и
лазал по чужим кораблям? Только этим будто и занимался! Ну, угадал один раз,
бывает. Так и скажи, зачем же разводить демагогию?! Он, видите, ли, против
Бабича, против его участия. Почему? Якобы опасно. Опасно! Чтобы все лавры,
значит, ему. Он один умный, остальные идиоты. Хорошо еще, Монин мужик
обстоятельный, на шантаж не поддался. Объяснил новому, что есть что и кто
есть кто. Требовать от него, от штурмана высшего класса Бабича,
беспрекословного подчинения? Тоже, начальник выискался! Это мы еще поглядим,
кто кому будет подчиняться. Нас, видите ли, могут обстрелять
противометеоритные устройства корабля! Но кто сказал, что есть такие
устройства? Кто сказал, что корабль мертв? Кто сказал, наконец, что ему
действительно миллиард лет?
слушаться вам придется. Я назначен официально, приказом по звездолету. Монин
подписал его при вас. Поберегите нервы. Когда мы доберемся до места, они еще
пригодятся. На чужих кораблях бывает по-всякому.
Но что вы можете о них знать? Ведь с ними до нас никто никогда не
встречался! Никто! Мы первые! Первые! Неужели не понимаете?
готовая к пуску. Ангар не был пока изолирован от внутренних помещений
"Земляники", и в голове Александра Синяева шумели человеческие голоса.
Ничего особенного, действительно, шум. В рубке Монин пересказывал новому
вахтенному некоторые детали спасения человека, оказавшегося, к сожалению,
нахалом и грубияном; в кают-компании Анатолий Толейко ставил на голосование
кандидатуру командира десантной группы, направлявшейся к первой от черного
солнца планете. Говорили и в других частях "Земляники"; звездолет гудел,
скоро закипит и работа.
застежками. Вакуумные присосы люка глухо чмокнули, отделив ангар от
внутренних помещений. Шум голосов исчез, голова вернулась в привычное
состояние. Даже Бабич почти не мешал. Далеко позади лязгали запоры,
задраивались переборки, выравнивалось давление. Впереди открывался пусковой
канал. Ангар, бывший только что одним из отсеков "Земляники", оказался
теперь снаружи, по ту сторону толстой брони высшей защиты. Магниты мягко
толкнули катер к выходу. Штурман Бабич опять заворочался, поудобнее
устраиваясь в кресле и с вызовом глядя на затылок пилота, загораживающий ему
пульт управления. "Первые! - думал он. - Самые первые! Тысяча километров для
нас, сто лет прогресса для человечества. Куда тебе это понять!"
Синяев. - Сколько, по-вашему, во Вселенной брошенных звездолетов?
бесконечность?..
Синяев. - Вопреки поговорке, их никто не сжигает. Если планета строит их
всего тысячу, то среднее расстояние между звездолетами уже на порядок меньше
расстояния между цивилизациями; если миллион - то на два порядка. Все они,
как правило, давно пережили хозяев.
вещи. Что вы знаете? Ничего. И я ничего. Но я-то, слава богу, хотя бы молчу!
Вселенной множество, что в основном это пустые, брошенные машины...
страшно!
прихватили свою пушку?..
расписку, но не ответил. Возмущаться уже не было ни сил, ни желания. Подумал
только, что пилот, очевидно, вдобавок злится на него из-за пистолета.
Ничего, пусть позлится. Официально назначенный! Генерал без шпаги ты, вот
кто. Человек с пустой кобурой...
получше тебя!" - подумал Бабич, но вслух ничего не сказал.
побережем нервы. Взаимно. Пускай делает свое дело...
Катер, уже без ускорения, медленно шел на выход по невидимым рельсам
магнитного поля. Александр Синяев чувствовал, как спереди надвигается
выходное отверстие и как с такой же неотвратимостью их нагоняет бесплатная
лапа толкателя. Она поравнялась с катером у самого среза канала и ударила
его сзади, как ногой футболиста.
звездную россыпь на экране кабины. Почти во всю заднюю полусферу зияла
продолговатая яма - черный силуэт "Земляники". Тень звездолета медленно
сжималась к центру экрана.
рискованно. Малая скорость - наш главный шанс. Если она велика, как отличить
вас от метеорита?
маневрирующие метеориты?
"Земляники" на кормовых экранах сжалась в удлиненную черную точку, открыв
бесконечное звездное поле. На контрольной трубке курсового локатора росла
другая, яркая точка. Радар зацепился за цель. Обзорные экраны не показывали
пока ничего, кроме россыпи далеких звезд.
Бабич.
поля, возникло круглое четное пятно. Тень "Земляники" потерялась за кормой.
Тень чужого росла. Не в центре экрана, а чуть сбоку. Ничего, дело
поправимое.
тряхнуло. Его магнитные искатели нащупали цель, и ракеты подправили курс.
Тень чужого росла, переместившись в центр экрана. Катер мчался безмолвно,
как магнитная торпеда в борт океанского лайнера.
было спокойно. Он физически ощущал, как катер обволакивает тормозным полем.
Да, они были магнитной торпедой, только со знаком минус. Россыпь звезд на
экранах крутнулась. Катер развернулся кормой вперед. Готовясь к встрече,
умная машина заботилась о пассажирах.
Тормозное поле почуяло массу чужого.
Бабич.
чужого звездолета заслонила уже всю переднюю полусферу. Катер тормозил,
приближаясь к цели.
Николай Бабич, очень довольный собой. - Эти штуки называются магнитные
якоря. Теперь никуда он не денется. Но я, признаться, не понимаю, как вы
можете кого-то учить, не зная таких элементарных вещей.
тускло сиявшей светом далеких звезд. Чужой звездолет был громаден. Рядом с
ними чернел высокий силуэт десантного катера, окаймленный ходовыми огнями.
Катер, благодаря полузабытым познаниям штурмана, был сейчас надежно
пришвартован к гладкому металлу. Линия горизонта терялась вдали, в
нескольких сотнях метров. Люди стояли рядом с катером, прочно привязанные
магнитными подошвами к поверхности чужого корабля.
велик - правильный шар диаметром в несколько десятков километров. Судя по
всему, он принадлежал древнейшей галактической культуре Маб из центральных
областей Галактики. Если так, он пустовал уже много миллионов лет.
располагаться входные шлюзы. Но шлюзов поблизости не замечалось. Лучи
прожекторов скользили по гладкой, как старое зеркало, поверхности
звездолета.
Синяев понял. Он знал, о чем Бабич пытается сейчас думать: о том, как
почетно первыми из людей ступить на борт чужого звездолета, построенного
неизвестно когда; о том, что новый пилот оказался кругом посрамленным,
особенно с этими магнитными якорями; о других столь же приятных вещах. Но ни
о чем таком Бабич думать не мог, хотя и пытался: все его мысли тонули в
беспричинном, казалось бы, страхе. И Александр Синяев знал, откуда берется
он у неподготовленного человека.
эмоции, может возникнуть только внутри; на деле они с равным успехом
проникают в психику и снаружи. Старые корабли похожи на замки с
привидениями, но землянин, разумеется, не мог связать неизвестный ему факт
со своим состоянием.
Флинт Эрик
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Прозоров Александр