остановил.
на свободу выйдет. И выйдет ли на своих ногах.
черные от чая кружки и стаканы прозрачная водка.
День у Влада выдался приятственный. Оперуполномоченный по особо важным делам
развеялся. Дело реализовал. Можно подзабыть о неприятностях последних
дней... Да вот только как о них забудешь. Влад разлил остатки водки по
стаканам.
стекло. А потом - переливчатый звонок японского телефона.
горпрокуратуру. Кабинет знаешь...
кто за этим стоит.
но как-то невесело.
несущественна. Поэтому он без лишних сомнений устроился за баранкой своего
старенького зеленого "жигуля" пятой модели.
Политик был уже у него. Еще перед кабинетом Влад услышал обрывок
захватывающего разговора - знакомые ему голоса обсуждали, как побыстрее
получить какой-то долгосрочный льготный кредит. В кредитах Политик был дока.
правления "Бизнессервиса". Такие кредиты выдаются, естественно, людям с
хорошими рекомендациями.
о дверь и зашел в кабинет.
как идиот, и поэтому больше походил на менеджера американской фирмы "Собачья
радость", чем на следака городской прокуратуры.
пухленького, гладкого Политика, который заерзал на стуле под его тяжелым
взглядом и стал как бы меньше ростом.
между вашими показаниями имеются существенные противоречия, я вынужден
провести очную ставку.
принялся разъяснять участникам очной ставки , их процессуальные права и
обязанности.
задержания, - наконец спросил он у Политика.
приободряясь, как всегда, когда начинал работать языком.
этот господин в сопровождении еще нескольких его коллег по работе. Те
клеветнические обвинения, которые они мне предъявили, были просто чудовищны.
Изнасилование малолетних, педофилия. Мне кажется, молодые люди слишком часто
смотрели передачу "Про это"...
Карлсон.
запнулся лишь на секунду и продолжил заливаться соловьем.
его дом - его крепость - без каких-либо оснований. Опозорили. Избили,
вынуждая писать чистосердечные признания о том, чего в помине не было.
Выбили какие-то самооговоры, которые ничего не имеют общего с
действительностью. И так далее...
разбрасываться такими деньгами, - заявил Политик, барабаня себя пальцами по
коленке.
сколько, и как. Но по закону он обязан был спросить и спросил с гадкой
ухмылкой.
секретере. - Вы видели, куда они делись?
положил в карман. Когда я попытался возразить, он ударил меня ладонью в
лицо. Учитывая его комплекцию, уверяю это было весьма болезненно, - немножко
иронично улыбнулся Политик, напоролся на все более тяжелеющий взор Влада и
опять спрятал глаза.
вам шестнадцать тысяч долларов.
сжимая второй кулак. Политик заерзал на стуле беспокойнее. Но врать
продолжал с еще большим воодушевлением.
мне говорил!..
насильника детей везут. И что меня сразу, извиняюсь, в одно место выдерут...
И более того - Влад бы сделал, что обещал. И били эту тварь - тоже правда.
Не сильно, чтобы не умер да следов бы не осталось, - только чтобы немножко
опустить, выбить дурь. И Политик поплыл очень быстро. И явка с повинной
была. Все было...
одной широкоизвестной партии, которая, как мусоросборная машина, собирала в
свои ряды бизнесменствующих воров и вороватых бизнесменов, влиятельных
представителей сексменьшинств. В принципе, не было никого, кого бы туда не
приняли за соответствующую оплату. От этой партии, оплота
либерально-демократических реформ, и собирался баллотироваться Политик на
освободившееся место в Государственную думу по одномандатному округу в одной
малонаселенной северной республике. Но главное его занятие - оптовые
поставки водки, из которой две трети - левые.
только подвели его немножко нестандартные увлечения и влечения. Он любил
мальчиков, притом не старше одиннадцати лет. Охранники его фирмы находили
ему детей где только могли - у детдомов, на вокзалах, в трудных семьях. И он
не только предавался плотским утехам с детьми, но и записывал их на видик.
Кассеты те имели хождение в кругу элитных извращенцов - политиканов,
дельцов, а особенно, популярных деятелей масс-культуры.
видеокассета, и он поклялся найти негодяя. И уже потом выяснил, что этим
занимается именно Политик. Только плохо, что на них были дети, но не было
самого извращенца.
среднем один-два раза в неделю ночевали в вытрезвителе или в милиции. Всю
жизнь их пытались лишить родительских прав, но никак не лишали. Что есть на
'свете школа - мальчишка забыл давно и прочно. Иногда подворовывал.
Бродяжничал. Попрошайничал. Жил по подвалам. И однажды напоролся на "дядю
Георгия".
непристроенными, выкинутыми из жизни пацанами, бедняжка боялся возвращаться
домой и до дрожи боялся, что его снова найдет дядя Георгий.
тридцати пяти лет от роду, неженатого, образование высшее, президента
ассоциации "Фонтала" и генерального директора товарищества с ограниченной
ответственностью "Акраме", мальчишка говорить не хотел. Он вообще частично
терял дар речи, после подмосковной дачи стал заикаться. Его била дрожь. Он
был голоден.
направляясь от подвала к своей машине. - Потом поговорим.
проглатывал целые куски. И молчал. Влад осторожно, стараясь не растревожить
раны, как будто снимая бинты с тяжелораненого, продвигался вперед слово за
словом.