помнивший, как рассыпалась фирма "Восток", как разошлись они с Глушаком.
Разве забудешь, если до сих пор справа ноют сломанные ребра.
в эту историю все втроем. И разгребать надо попытаться тоже сообща...
говорить не хочу. Не правильно поймет.
понимает.
Глава 5
ДОНОС
волосатой ручищей по газете с такой силой, что если бы этот удар достался
субтильному редактору газеты "Трезвый взор", то отправил бы его в
реанимацию.
из окна солнечный зайчик. - Завтра же будет еще один иск в суд. Я этот
голубой бордель прикрою! Я ему устрою!
растеряли остатки приличий. Эдуард Зарецкий, тридцатипятилетний неопрятный
очкарик - главный редактор "Трезвого взора", газеты желтее желтухи и ведущий
примерно такой же направленности и качества телепередачи "Горизонт" на
областном телевидении а заодно депутат областного собрания и самый известный
голубой в городе, сцепился не на жизнь, а на смерть с Гриневым. Конфликт
давно перерос рамки обычного выяснения отношений между журналистами и
представителями власти. Сыщик и редактор ненавидели друг друга отчаянно. А
чему удивляться? Один втихаря подкрашивал перед зеркалом губы, строчил
развязные статьи по заказу криминалитета и сделал свою газету рупором
местной братвы, при этом был страшно жаден до денег и стыд свой растерял в
таком далеком детстве, что ныне не мог и вспомнить, что это слово означает,
а кроме - того, любил себя прямо космической любовью, с болезненной
мнительностью следил за своим здоровьем. Другой был кобелем в лучшем смысле
этого слова, в прошлом девушки падали ему в объятия одна за другой, но форму
не растерял и до сих пор. И всю свою жизнь "давил сволочь", как сам
выражался, жил впроголодь, на нищенскую милицейскую зарплату и не жалел ни
себя, ни других. Так что понятно, почему их трясло при виде друг Друга.
Гринев рычал, что голубые в городе жить спокойно не будут, даже если они и
депутаты. А Зарецкий в каждом номере перечислял замученных Гриневым невинных
людей.
по газете.
задержании рэкетира Мишаню Косого, державшего в ежовых рукавицах весь
Ленинский район и. пытавшего бизнесменов в сырых подвалах.
сунул после того, как по пьяни застрелил!. У, педрила очкастая! - прорычал
Гринев.
чашкой-другой крепкого кофе. Армен, хозяин небольшого кафе-павильончика
"Береза" напротив "серого дома" - семиэтажного, давно не крашенного здания
областного УВД - готовил на углях прекрасный кофе по одному ему известному
рецепту.
кавказцев как-то уныло давили бутылку с коньяком, закусывая его шоколадом.
За стойкой скучала миловидная барменша. Она лучезарно улыбнулась
посетителям, и тут же из кухни вынырнул Армен.
водки (безумное сочетание) для Гринева.
песня, под которую Армен, подобно алхимику, колдовал над медной, видавшей
виды своей фирменной, наверное, доставшейся по наследству от прадедушки,
туркой - в ней он варил кофе только для дорогих гостей. Вскоре кофе был
готов. Ушаков отхлебнул и прижмурился от удовольствия. Да, три дня
отказывать себе в таком удовольствии - это долго. Но так получилось, что три
дня было не до этого. Активно, порой как простой опер, расследовал он
убийство сигаретчика. Для проведения первоначальных оперативно-розыскных
мероприятий он задействовал всех, кого мог - даже курсантов Полесского
юридического института МВД. Опросили жильца каждой квартиры в окрестностях,
восстановили по минутам последний день Сороки. Составили скудный фоторобот
подозреваемых - их видел один свидетель, когда они бежали с места убийства.
А дальше все застопорилось. Дело начало привычно вязнуть.
группой, - кому выгодна смерть Сороки? Должен быть мотив - без мотива
киллера не наймут. Ушаков напряг нескольких уважаемых в блатном и
коммерческом мире людей, и пошла некоторая информация. Постепенно стали
вырисовываться версии. Одна из них - дельца застрелили, потому что он
ввязался в какую-то крупную аферу, связанную с поставкой из Германии в
область сигарет. Вторая версия - это очередная кровавая головомойка в рамках
войны за квоты. Прошлогодние аукционные торги, на которые выставлялось право
беспошлинно ввезти в Россию миллиард девятьсот девяносто миллионов сигарет,
вылились в отстрел в общей сложности четверых сигаретчиков. Тогда Ушаков,
грешным делом, посчитал, что стрельба не затихнет, пока не лягут в могилу
основные фигуры воюющих сторон, - такая вероятность была очень реальная,
поскольку слишком дорогостоящие интересы были затронуты. Однако неожиданно
разборки затихли, определенно не без помощи извне, из дорогой столицы -
золотой Москвы. Но далеко не по всем счетам было тогда уплачено. А Сорока
являлся одним из тех, кто тоже хотел поживиться за счет квот на беспошлинный
ввоз сигарет.
водки, крякнул и потянулся к кофе-запить.
владелец развлекательного центра "Золотой шельф" и совладелец фешенебельной
валютной гостиницы "Континенталь" - как нельзя лучше подходил на роль
заказчика всех заказных убийств, происходящих в городе, потому что везде,
где только можно, он протоптался своими грязными сапогами. Во всяком случае,
он был одной из сторон в войне за квоты, вот только, как всегда, доказывать
это нечем. Чтобы привлечь к ответственности за заказное убийство, нужно
вытащить на свет и представить перед судьями всю цепочку -
заказчик-посредник-исполнитель, а это удается редко. Поэтому Шамиль на
свободе. И поэтому Ушаков только матерится про себя, заслышав это имя.
кого-то за спиной Ушакова.
чинно, рука в кармане выглаженных полосатых брюк, заходит Дрюня - один из
помощников Шамиля. Еще недавно он носил кожаную куртку, цепь в руку
толщиной, брил затылок. Сегодня же приоделся в шитый дорогой костюм,
прикупил золотые запонки, дорогущий галстук и ботиночки не из дешевых, сунул
в нагрудный карман мобильный телефон и обзавелся новым, цвета "коррида"
"Пежо-806", в общем, теперь он считал, что выглядит не как бывший бармен из
"Якоря", отсидевший в свое время за групповой разбой, а как солидный
бизнесмен. Вот только нос поломан в драке и глаза бегают, да и морда все
равно свинячья. Нет, никуда ты, Дрюня, от своего прошлого не денешься,
подумал Ушаков.
живот.
кивнул в ответ, приглашая садиться, и осведомился:
- В мэрии был.
закону.
недобро разглядывая бандита.
молодости было, по глупости. Сейчас я приличный человек, господа сыщики.
Какой, к чертям, криминал, когда столько всего вокруг и без него.
Афанасьев Роман
Флинт Эрик
Херберт Фрэнк
Афанасьев Роман
Флинт Эрик
Куликов Роман