таких бесед отдыхала душой: пожилые люди частенько страдают от недостат-
ка внимания и общения и рассказывают обычно весьма охотно, даже если сам
повод для таких бесед достаточно трагичен - смерть близкого человека. Из
них ничего не надо тянуть клещами, наоборот, их порой бывает трудно ос-
тановить. Но останавливать их Насте и в голову не приходило. В голове у
собеседника возникают ассоциативные связи, следуя которым они вспоминают
и начинают рассказывать о событиях, не имеющих на первый взгляд никакого
отношения к убийству, и внезапно может всплыть такая деталь, о которой и
в голову не придет специально спрашивать: "Самое главное - вывести чело-
века на неконтролируемые просторы свободного рассказа, - учил когда-то
Настю отчим, всю жизнь проработавший в уголовном розыске, - и спокойно
ждать, когда он сам проговорится и расскажет то, что важно для дела. Ты
слушаешь его не перебивая, сочувственно и заинтересованно киваешь и тем
самым создаешь у него иллюзию свободного полета, и эта иллюзорная свобо-
да его опьяняет настолько, что он перестает следить за речью". Марта
Генриховна Шульц и была той самой подругой, звонить которой кинулась
после ограбления Екатерина Бенедиктовна, заходясь от хохота.
Иваном Елизаровичем Бышовым?
кое-то время ухаживал за мной, правда, это было очень давно, мне тогда
еще пятидесяти не было. Он, знаете ли, рано овдовел и подыскивал себе
новую подругу жизни.
телен. Но дело в том, что я не была свободна. Даже если бы я в тот мо-
мент увлеклась, на развод я бы все равно не пошла.
лет! Нет, дети были уже большими. Но Ванечка - русский. А мы - немцы.
Родители с самого детства приучили меня к мысли, что мы не должны асси-
милироваться, вступая в браки не с немцами. Мой покойный муж тоже немец.
надцать. Эдакая детская влюбленность. Потом у Катеньки появился жених,
она встречалась с ним года полтора или два, пока война не началась.
которую собрал Катин отец, и он постоянно говорил, что купит их все, ес-
ли только Катенька соберется продавать.
почти все свои картины музеям, за исключением нескольких, которые она и
продала Бышову. Это так?
этого хотел? Ведь они дружили всю жизнь. Почему же она не пошла ему
навстречу?
рядом с собой всю жизнь и не хотела расставаться с ними до срока. И сна-
чала она действительно предложила Ивану завещать картины в его пользу.
Но он проявил в этой ситуации редкостное благородство. Не хочу, говорит,
чтобы ты думала, будто я с нетерпением жду твоей смерти. Не хочу быть
твоим наследником. И тем более не хочу получить эти картины даром. Тогда
они и договорились, что Катя продаст ему несколько картин, чтобы на
жизнь хватило, а остальное завещает музеям.
Неужели у Екатерины Бенедиктовны не было никаких родственников?
дальняя, что они и связей не поддерживают. Это было похоже на правду.
Екатерина Бенедиктовна бережно хранила получаемые ею письма, поздрави-
тельные открытки и телеграммы за много лет, и среди них не было ни слова
от родственников. И Бышов, и Петр Васильевич Анисковец в один голос ут-
верждали, что где-то какие-то родственники есть по линии отца, но очень
дальние, не то в Мурманске, не то в Магадане, но у Екатерины они не по-
являлись. Так что не было никаких оснований подозревать их в корыстном
интересе к коллекции академика Смагорина.
диктовна сказала бы вам об этом? - спросила Настя Марту Генриховну.
скрывать это от меня? Наверняка сказала бы.
веселая и открытая, но отнюдь не болтушка. Отнюдь. Если Катя хотела
что-то скрыть, ни одна живая душа об этом не узнала бы, смею вас заве-
рить. Она умела молчать и держать язык за зубами как никто. Ее за это
очень ценили. С ней можно было поделиться любым секретом и быть в полной
уверенности, что дальше ее это не пойдет. Катя ни разу в жизни никого не
подвела. Или, как теперь принято говорить, не заложила. Кто знает,
сколько альковных тайн она унесла с собой в могилу...
весь такой долгий разговор она позволила себе показать слабость, и Настя
в который уже раз за последние дни подумала, что многие молодые напрасно
недооценивают стариков. Они намного умнее, чем принято думать в среде
тех, кому еще нет сорока, намного хитрее и сильнее духом. А что касается
унесенных в могилу альковных тайн, то это уже интересно. Не в этом ли
коренится причина ее трагической и жестокой смерти?
сидит здесь уже больше четырех часов. Ну можно ли так терзать немолодую
и не очень-то здоровую женщину?
лучше представляю себе вашу подругу, - тепло сказала Настя. - Могу я
предложить вам чай или кофе?
тельна, если вы покажете мне, где тут у вас дамская комната.
обращаться со свидетелем. Надо было раньше об этом подумать, не дожида-
ясь, пока терпение у нее лопнет. Шульц вышла в туалет, и тут же на столе
у Насти звякнул аппарат внутреннего телефона.
быть неудобна. Все, бегу.
кабинета, во всяком случае, появился он буквально через несколько се-
кунд. Вместе с ним в кабинет вошла худенькая невысокая девушка с измож-
денным лицом, покрытым прыщами. Рядом с ней двухметровый зеленоглазый
красавец Стасов казался еще выше, еще плечистее и еще красивее.
смехом заявил Владислав прямо с порога. - Знакомься, это Ирочка, моя
бывшая соседка и нынешняя подопечная. Я тебе рассказывал о ней.
в ответ что-то невразумительное и даже не улыбнулась.
чем не бывало. - Он собирается снять у Иры комнату.
шутила Настя.
знаем, поэтому установить личность Ильяса было несложно. Обормот, конеч-
но, челнок турецко-египетско-итальянской направленности, но пока чистый.
Ни от кого не прячется, руки не замараны, ну если только по мелочи. Вер-
нувшаяся в этот момент Марта Генриховна с любопытством оглядела странную
парочку. Удобно усевшийся было на стул Стасов моментально вскочил при
появлении пожилой женщины, чем вызвал ее благосклонную улыбку, а Ира во-
обще никак не отреагировала на ее появление и даже не кивнула в ответ на
вежливое "Добрый вечер", произнесенное светским тоном.
пятильник и доставая из стола чашки, кофе, чай и сахар. - Вам, Марта
Генриховна?
больших глотка и решительно поднялся.
тебя повидать. Не пропадай, звони.
думчиво посмотрела вслед Стасову и его спутнице.
лась.
ный. Это у вас называется "трудный подросток", так, кажется?
признательна Марте Генриховне за обстоятельный и довольно откровенный
рассказ об убитой Анисковец, и ей хотелось сделать своей собеседнице
что-нибудь приятное, тем более что беседовать с ней, видимо, придется
еще не раз. А что может быть приятнее в этой ситуации, чем рассказ,
слегка напоминающий сплетню, который Марта потом сможет пересказывать
своим знакомым, ссылаясь на то, что "это ей прямо на Петровке рассказали
Роллинс Джеймс
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Березин Федор
Мороз Александра
Распопов Дмитрий