существо то, что единым в обычном представлении быть не может? Возможно,
верования индусов в переселение душ - игра в непонятую истину, и не в
переселениях суть, а просто в осознании себя в нескольких временах?
и звук?).
заправленных в сапоги. Рубахи навыпуск (немодные; когда - немодные?).
Почему я не ощущаю времени (не научился, не умею?)?
у стола. Второй отошел к узкому запыленному окну и поглядел на улицу. -
Тягло своих собрал и пошел, значит. А жиды-то, слышь, детенышей по дворам
собирают. Слух, значит, уже прошел. Так что порядок, Петр Саввич.
ребята. Вам мараться незачем, не надо, чтобы вас там видели. Особенно
тебя, Косой, - обратился он к сидящему.
чешутся.
в человеческом тулове, есть голова, есть руки, ноги. В нашем деле я -
голова, вы, двое, - речь моя, голос, а те, что по дворам бузят - руки да
ноги. Все вместе - Россия-матушка.
на скамью рядом с Петром Саввичем, желая, видимо, хотя бы в собственных
глазах уравнять мысль с речью.
головой - воспоминание было не из приятных.
рукой в сторону окна. - Они там кричат "Бей жидов, спасай Россию!" и
думают, что, побив или прибив десяток-другой, изменят что-то в этой своей
жизни. Не изменят. Это племя иродово, как хамелеоны, приучилось за тыщи
лет. Хвост долой, окрас поменять - и вот они опять в своих лавках живые и
опять пьют соки и кровь из народа, среди которого живут. Про бактерии
слыхали? Они - как бактерии. Внутри тела и духа народа. И от того, что сто
или тыщу бактерий изведешь, не выздоровеешь. Изводить заразу нужно всю,
вакциной - тоже не слыхали?
себя и все меньше обращая внимания на своих гостей, - французские католики
в одну прекрасную ночь святого Варфоломея единым ударом вырезали всех
гугенотов, и ночь та вошла в историю. А мы тут цацкаемся и давим блох на
теле, когда их травить надо. Дымом.
едва заметно припадая на правую ногу, и я знал почему-то, что это -
следствие старой раны, полученной в русско-турецкую кампанию.
но и не говорить уже не мог, возбудила его начавшаяся "акция", рассказ о
крови пробудил мысли о будущем, не омраченном никакими инородцами и
иноверцами, о будущем, где все мужчины будут - Муромцы да Поповичи, а все
женщины - Василисы Прекрасные.
невидимые вещества действовать способна. На кровь. И вот что я скажу. Год
или два - и найдутся такие вещества, что на кровь иудейскую будут
действовать подобно смертельному яду, а на русскую - как целебный бальзам.
Ибо крови наши - разные. Как крови хохла, или великоросса, или цыгана-вора
- все разное, но глазом неотличимое. Вот как. И то, что для исконно
русского - вода живая, то для жида - погибель. Когда такое вещество
получить удастся, тогда и покончено будет со всякой заразой на Руси.
Петр Саввич, ученый человек, примкнувший к Союзу Михаила Архангела, прежде
не вел подобных речей, не принято это было - ученостью своей перед
простолюдинами кичиться. Пробрало вот, не сдержался.
неожиданно опять увидел слабо мерцавший шнур - связь мою и Патриота, и
шнур уходил в иное измерение, терялся, и нужно было следовать за ним, но я
ощущал беспокойство, что-то я должен был сделать здесь, не только о себе
думать. Но что мог сделать воздух, или предмет неодушевленный, каким я
сейчас был?
надломленная балка потолка, плохо склеенные худой замазкой кирпичи чуть
ниже подоконника, ножка комода, слишком близко стоящая к слабой половице,
и - усилие, я ведь мог его совершить. И половица с хрустом проломилась,
комод качнулся, задел в падении стол и, покосившись, ударил углом в стену,
кирпичи вышибло, и стена, лишившись опоры, начала заваливаться, а я с
холодной расчетливостью знал, что химику больше не жить, а шестерки
отделаются ушибами и переломами, но и в меня вошла их боль, я рванулся,
хватаясь за угасавший шнур - ближе к Патриоту.
сажусь на двадцать седьмой, чтобы ехать на работу.
уверенность: ну давай, шебуршись, фора твоя кончается. И ведь
действительно кончалась, а я делал пока лишь то, что должен был сделать
много лет назад, когда впервые понял многомерие Мира и всех существ в нем.
Если бы я решился тогда, не пришлось бы сейчас главные законы Мира
исследовать на своей шкуре со скоростью и чистотой эксперимента,
неприемлемой в научном анализе.
всех прочих моих измерениях - это закон? Я не должен был вставать со
скамейки в сквере и не должен был вмешиваться в события там, в прошлом
(какой это был год, тысяча девятьсот шестой, кажется?). Но я вмешался -
там, я убил человека - там. А здесь? Почему я не попал под машину,
переходя улицу? Действовал я подобно сомнамбуле или в полном - для
окружающих - сознании? Мне нужно хотя бы несколько минут - обдумать.
Девять сорок три.
локти, закрыл глаза. Спокойно.
четвертого года рождения, из служащих, еврей, разведен, без детей, имею
кое-какие способности, которые принято называть экстрасенсорными. И
гораздо большие, по-моему, способности к физическим наукам. Школьный мой
учитель физики, Филипп Степанович, говорил, что во мне есть искра, а
должен гореть огонь и его нужно раздуть. Я обожал решать задачи,
наскакивал на них как Моська на Слона, а Филипп Степанович тыкал меня
носом в ошибки. Однажды мы размышляли о том, куда мне пойти после школы. В
университет? Филипп Степанович морщился: слабо, слабо - он знал здешних
преподавателей. Сделают середнячка, фантазию выбьют. Нужно в Москву.
пятому пункту.
усекаешь... Говорят, есть указание поменьше принимать вашего брата... Вот
Витька в прошлом году в физтех проехался... только до собеседования.
Талант! Я бы на месте...
если честно, мало меня тогда беспокоил. В Москву я не поехал потому, что
не отпустили родители, не было у них таких денег. Отец - переплетчик, мать
- счетовод. Откуда деньги? Поступил у себя в городе, с Филиппом
Степановичем связи не терял, учитель оказался прав, было здесь скучно,
по-школярски занудно, и после второго курса я все-таки отправился в
столицу с надеждой перевестись в МГУ.
нам - нас пятеро переводились из разных вузов страны - хотелось все
слышать. С предосторожностями (не скрипнуть!) приоткрыли дверь, в нитяную
щель ничего нельзя было увидеть, но звуки доносились довольно отчетливо.
Анекдоты... Лимиты на оборудование... Ремонт в подвале... Вот, началось:
заявления о переводе. Замдекана:
Прут, как танки. Дальше так пойдет... Что у нас с процентом? Ну я и
говорю... Своих хватает. Значит, как обычно: отказать за отсутствием
вакантных мест.
кипятком.
конечно, - молодость. Когда я рассказал все Филиппу Степановичу, он
вцепился в спинку стула так, что костяшки пальцев побелели. Вдохнул,
выдохнул.
счастливое детство.
которое кончилось.
многомерия мира: "Все материальное многомерно, в том числе - человек,
который физически существует во множестве измерений, осознавая лишь четыре
из них".