Хотите знать, что он говорил обо мне? Будто бы есть такая планета... Живут
на ней люди. Умирают. Их хоронят - раньше закапывали умерших в землю. И
все, что они знали, что любили, короче - вся информация переходит в почву,
записывается в ее структуре. Память земли. Планета помнит все... Но кому
от этого польза?
то, что произошло на Ресте. И разбираться в ней - не мне. Архивом мне
нужно заниматься, методикой открытий, а не психологией. Астахова нет, и
ничем не поможешь.
оказались звуковые дорожки. Я услышал голос Астахова. Все, о чем я думал
сегодня, показалось мне нелепым. Голос был прежний, астаховский, будто я
впервые в его классе, учитель поднимает мой подбородок и говорит: "А ты,
Ким, хочешь к звездам?" Прежний голос и чужой характер.
- то, зачем я прилетел на Ресту. Содержанием капсул была все та же
морфология - десятки, сотни идей, добываемых из неисчерпаемого колодца
проб и ошибок. Я начал уставать - прошло несколько часов, я смотрел все
подряд, не пропуская ни одного кадра, это оказалось невероятно утомительно
и малопродуктивно. До обеда я просмотрел меньше одного стеллажа и решил
перейти к выборочному методу - изучать каждую десятую капсулу. У Астахова
накопился огромный материал, сразу разобраться просто невозможно.
ряда. Содержание я понял не сразу, потому что ждал совсем другого. Это
вовсе не были предварительные разработки, речь шла об открытии пятого
уровня в биологии. Я заглянул в конец книгофильма. На последних кадрах
перекатывались, ломая низкорослые деревья, камни чужой планеты, среди них
спокойно стоял довольно тщедушный гражданин и легонько поднимал одной
рукой внушительных размеров вездеход-ползун. Внешне гражданин чем-то
напоминал Огренича. Голос Астахова сказал:
- это состояние идеального здоровья. Но пошлите по-земному идеально
здорового человека на Марс. Он не протянет в разреженной атмосфере и
минуты... На голограмме - планета Динора системы Росс-113. Здоровый
человек проживет секунду - не больше. Наступит конец. Потому что идеалом
на Диноре является малый газообмен и увеличение белых телец в крови. Так
пошлите на Динору больного лейкемией. Не нужно его лечить, пусть хотя бы
не умрет по дороге. На Диноре он проживет двести лет!
месяц до моего отлета на Ресту. Диплом на открытие, с формулировкой, почти
не отличающейся от астаховской, вручили Кореневу в день, когда стартовал
"Экватор".
не стоило и заниматься морфологическим анализом, рисовать длиннющие оси с
сотнями клеток.
интуитивного метода? Подсознательно не допускаю, что способ Астахова может
быть верен? "Морфология, - пренебрежительно думаю я. - Пробы и ошибки...
Огренич с Тюдором в голос твердили "неудачник". Это перекликалось с моим
впечатлением, и я тоже повторил "неудачник". А если нет?"
Морфология. Перебор вариантов... Стоп! Открытие пятого уровня! Зарождение
жизни в межгалактической среде... Опять морфология. И снова - открытие.
Четвертый класс - создание молекулярного письма.
Цепь догадок - она нравилась мне не больше, чем случайное включение
гравитаторов...
потолок. Мы выделывали друг перед другом акробатические пируэты, тело
постепенно охватывала приятная усталость. Беседу поддерживал Патанэ:
скажу я вам! Жаль, что не видели! - кричал он.
водил нас на космодром? Или как показывал свою коллекцию научных ошибок?
Астаховым мы почти и не контактировали. Он здесь десять лет робинзонил,
пять смен.
Между нами не может быть никаких противоречий, кроме научных. Видимся не
часто, дежурства по скользящему графику. Видите, даже тренируемся врозь,
побоксировать не с кем.
по направлению - в лабораторию связи.
как ходики с кукушкой, и тут появляется лишний винтик. Лучше уж тогда
узнавать время по солнцу. Прошу сюда. Посидите, это не дыба, обыкновенный
табурет... Ага, и получается, что все его почти ненавидят.
в зеленые квазибиологические схемы, что-то захныкало внутри, будто
генератору драли больной зуб.
глухо и невнятно. - Астахов всем мешал. Как привидение - бродит и бродит.
Что-то происходило на Спице, дрожал пол, метались огоньки индикаторов,
антенна ССЛ за окном стреляла в небо оранжевыми молниями, которые тут же
меркли, переходя в сверхсветовой режим. Я сидел, как неприкаянный, и
чувствовал себя отвратительно. Представлял, как Астахов так же высиживал в
лабораториях, дожидаясь, чтобы его послушали. Или просто заставлял слушать
себя, что ему оставалось?
Хорошо, не каждый день... Представляете, Ким, метеорная атака. Прямо в
Спицу. Так о чем мы говорили?
бессмысленно?
улетел. А мы послушали и не поняли. Так и здесь. Если серьезно: по-моему,
гениальное открытие обязательно формулируется в несуществующих ныне
терминах. Придите к питекантропу и скажите: "Знаете, дядя, странность
лямбда-гиперонов может флуктуировать при возмущении метрики". Получите
дубиной по лбу, вот и все. Как можно прогнозировать открытие тридцатого
века, если в нашем языке и слов таких пока нет?
двадцатого века ученые довольно спокойно воспринимают самые необычные
вещи. С того же времени и стало возможно прогнозировать дальние открытия.
Тюдор как-то сделал отличную работу. О критической массе информации. На
обсуждении были обычные ругательства - я имею в виду выступление
Астахова...
объеме больше определенного предела. Начинается искажение. Ну, скажем,
колоссальная библиотека. Взяли сто Спиц и набили до отказа книгофильмами.
Через день посмотрели, и что же? Рожки да ножки от вашей книготеки! В
каждом книгофильме, - а у вас там и научные труды, и любовные романы, -
произошли какие-то изменения. Да не просто какие-то, а со смыслом! Может,
даже возник сам по себе новый рассказ. Например, история о капитане Киме
Яворском. Без программы - таково свойство самой информации. Тюдор
утверждает, что аналогично действует и мозг. Количество информации в нем
всегда надкритическое. Это и позволяет мозгу иногда действовать в режиме
ясновидения. И эвристическое мышление оттуда же... Так вот, Астахов на
семинаре сказал, что все это бред. Вы, говорит, не учли, что возможны иные
формы информации, о которых мы не знаем, потому что есть формы материи вне
пространства-времени. Мол, пространство-время - форма существования
материи. Но ведь не единственная! Как ваше материалистическое мышление