кончил Престо, - Довольно, мисс Люкс. Я понял вас. Вы правы. - Престо
вдруг топнул ногой и тонким детским голосом закричал: - А если этот урод
наделен горящим любящим сердцем? Если этот урод требует своего места под
солнцем и своей доли счастья?..
Престо. Нос его двигался, как маленький хоботок, кожа на лбу то собира-
лась в морщины, то растягивалась до блеска, волосы ерошились, уши двига-
лись, руки походили на поршни паровой машины, работающей на самом скором
ходу.
смеяться, сначала тихо, потом все громче и громче.
терзингером. Но там все было нарочно, - так, по крайней мере, думала
Люкс, - а здесь страдания и чувства мейстерзингера были самые настоящие.
Гедда понимала всю неуместность и оскорбительность для Тонио ее смеха,
но ничего не могла поделать с собой. А Престо как будто даже обрадовался
этому смеху.
не смеялись! Смейтесь! Страшный уродец Антонио Престо будет вам говорить
о своей любви.
весь свой многообразный арсенал ужимок и гримас.
истерический припадок. Гедда корчилась на диване в припадке смеха и умо-
ляюще смотрела на Престо. На глазах ее были слезы. Прерывающимся от сме-
ха голосом она проговорила с трудом:
ти теряла сознание. Она схватилась руками за судорожно вздымающуюся от
смеха грудь, как человек в жесточайшем припадке астмы...
но к красоте. Моя душа почернела, как черный скорпион, и стала злее зло-
го горбуна, - кричал Престо.
лись от ужаса. Руки ее тряслись, она теряла сознание.
лике возле дивана, и позвонила. Вошла горничная и увидела, что госпожа
ее смеется мелким, захлебывающимся смехом, глядя на Престо. Горничная
также посмотрела на него и вдруг схватила себя за бока, как будто ужас-
ные колики сразу огнем прожгли ее внутренности, и, присев на пол, засме-
ялась неудержимым смехом. Увы, она так же была во власти Тонио, как и ее
хозяйка.
ту вбежал Престо с воспаленными после бессонной ночи глазами, обветрен-
ным лицом и возбужденный более обыкновенного.
далеко от киностудии мистера Питча и К° Известный кинооператор Гофман
был тенью Престо Он следил за каждым движением, каждым новым поворотом
киноартиста, чтобы переносить на пленку самые оригинальные позы и наибо-
лее удачные мимические моменты в игре подвижного лица. Тонио и Гофман
были большими друзьями.
то, сказал Гофман.
валюта. Так было всегда.
мыслями, веселыми рассказами. А... Я смешу своим безобразием.
редко, как и великая красота. Он с особенной заботливостью разыскивал
всюду людей, отличающихся исключительным безобразием, и зарисовывал их
лица в свой альбом. А вы... вы... в сущности, даже не так уж безобразны.
Необычайный комизм вызывается не столько вашей внешностью, сколько про-
тиворечием величия чувств вашей души с мизерностью телесной оболочки и с
этими жестами картонного паяца. Вы прекрасно зарабатываете, пользуетесь
колоссальным успехом.
несчастье. Да, я человек возвышенных чувств, но с телом кретина. Я глу-
боко несчастен, Гофман. Деньги... слава - все это хорошо, пока добива-
ешься их. Любовь женщины... Я получаю сотни писем в день от "поклонниц"
со всех концов света. Но разве любовь руководит моими корреспондентками?
Их привлекает мое богатство, моя слава. Это или сентиментальные старые
девы, или продажные душонки, которым надо богатство и которые жаждут
проявить свое чванство в роли жены столь знаменитого человека, как я. А
вот Гедда Люкс... Сегодня я сделал ей тринадцатое предложение. И она от-
вергла его... Но теперь довольно. На чертовой дюжине можно остановиться.
Самое большое мое горе в том, что я по натуре трагический актер. А при-
нужден быть паяцем. Вы знаете, Гофман, ведь я вкладываю в исполнение
своих трагических ролей всю свою душу, а толпа смеется.
жест - что-то новенькое. Позвольте мне сходить за аппаратом.
будьте хоть один раз только моим другом, а не кинооператором... Скажите
мне, почему такая несправедливость? Имя и фамилию можно переменить, кос-
тюм, местожительство можно переменить, а свое лицо никогда Оно как прок-
лятие лежит на тебе.
дующий раз, потребуйте сначала, чтобы родители показали вашу карточку, и
если она не будет похожа на херувима, - не родитесь.
урода, голыша, я превратился в миллионера. Но на все мое богатство я не
могу купить себе пяти миллиметров, которых не хватает, чтобы придать
благообразие хотя бы одному моему носу.
Впрыснут парафин под кожу и сделают из вашей туфли прекрасную грушу дю-
шес. Или еще лучше, - сейчас носы переделывают хирургическим путем Пере-
саживают косточки, кожу Говорят, в Париже много таких мастерских. На вы-
веске так и написано: "Принимаю в починку носы Римские и греческие на
пятьдесят процентов дороже"
тяжелую болезнь, кажется, дифтерит, после которой у нее запала переноси-
ца Ей не так давно сделали операцию. И надо сказать, что операция мало
помогла ей Нос остался почти таким же безобразным, как и был Притом кожа
на переносице выделяется беловатым пятном.
читал в газете, что, кажется, в Сакраменто живет врач Цорн, который де-
лает настоящие чудеса. Цорн воздействует на какую-то железу, мечевидную
или щитовидную - не помню, и еще на железу в мозгу, отчего у человека
изменяется не только лицо, но и все тело, прибавляется рост, удлиняются
конечности. Впрочем, может быть, все это газетная утка.
щат его адрес.
костюмы в чемодан. Я еду.
вашу наружность, то вы уже не в состоянии будете окончить роль мейстер-
зингера в фильме "Любовь и смерть". А вы обязаны сделать это по контрак-
ту.
на друга?
времени задержит меня доктор. Если не выйдет дело в Сакраменто, я еду в
Париж. На всякий случай я назначаю больше времени, чем может понадо-
биться: я пробуду в отъезде четыре месяца. Вы давно хотели побывать на
Сандвичевых островах. Поезжайте. Отдохните, проветритесь и привезите ве-
ликолепный видовой фильм. Без аппарата ведь вы существовать не можете.
Мою виллу прекрасно сбережет Себастьян. На него вполне можно положиться.
Себастьян! Чемодан готов?
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Белов Вольф
Василенко Иван
Лукин Евгений
Афанасьев Роман