Подхватив двумя пальчиками опросный лист, она в том же темпе грациозно
провальсировала обратно.
сменил руку, которой подпирал свою горемычную головушку (с левой на
правую), и дважды чихнул.
стеклянной стены. Все повторилось с парализующей волю точностью и
последовательностью: дрогнули и напряглись лицевые мышцы, взгляд приобрел
некое подобие осмысленности, острый, чуть свернутый на сторону кадык на
манер винтовочного затвора отошел вниз, освобождая путь для унитарного
звукового заряда, и раздалось сакраментальное:
летний сезон текущего года. По вашему указанию заполнил опросный лист. Вы
его приняли. Я жду ответ, - единым духом выпалил отец, чувствуя себя
кроликом, попавшим в логово удава.
не заставила себя долго ждать, и на стол перед кибернетиком вновь лег
опросный лист, весь изжеванный и перепачканный фиолетовой мастикой.
чтобы лучше видеть, прижался лицом к стеклу. Сын с ногами взобрался на
стол и возбужденно шептал: "Ну, как там? Ну, как там, папа?"
его сторону, плешивый принялся неторопливо заполнять картонную карточку,
размером приблизительно в половину почтовой открытки. Называлась она
"Заключение" и имела всего четыре графы: порядковый номер, фамилия
испытываемого, результат испытания, дата.
ничего удивительного в том, что он буквально остолбенел, когда именно в
этой графе кибернетик безобразно-кривыми буквами нацарапал усеченное, а от
этого еще более страшное слово: "Отрицат.".
возвратился к нему. - Я же все правильно заполнил! Так нельзя! - взгляд
его метался по развернутому на столе опросному листу. Лихорадочно пытаясь
сообразить, чем же можно помочь беде, он вдруг заметил нечто такое, от
чего волосы на его голове чуть не встали дыбом. - Это не мое! Не мое! Это
не я заполнял! Видите - там написано: пол женский! А я мужчина! Мужчина!
Разве это не ясно?
отца диким, подернутым пленкой безумия взглядом.
новую, противоположного содержания. Затем встал, уронив при этом кресло,
и, не обращая внимания на слова благодарности, побрел куда-то, цепляясь за
стену. Только теперь отец понял, что кибернетик тяжело, беспробудно пьян.
карточку с заявлением. - Что ни говори, а компьютер вещь серьезная. На
дурачка тут не проскочишь.
он мог стать предпоследним в их скитаниях), как внутри у отца что-то
оборвалось - возможно, та самая ниточка, которой надежда крепится к
сердцу. Впервые он пожалел, что затеял это почти безнадежное дело.
достаточно насмотрелся в жизни на этих рыцарей инструкций и циркуляров и
владел множеством способов борьбы с ними, начиная от наивной лести и
кончая симуляцией припадка буйной паранойи - любой, но только не этот.
Невозможно было даже представить, что у подобной женщины могли быть муж,
любовник или дети. Лишь Бог или дьявол имел право держать себя на равных с
ней. Цирцея! Царица Савская! Клеопатра!
мог заработать за всю свою жизнь. В ушах покачивались серьги из массивного
золота, формой похожие не то на турецкие ятаганы, не то на лезвия
культиваторов. Бледные длинные пальцы с кровавыми стрелками ногтей
украшало одно-единственное тускло-серое колечко ("Вот какая она -
платина!" - подумал отец) с тремя крупными бриллиантами. Волшебный запах
- запах чужеземных цветов, горной росы, столетнего вина и смертельного яда
- исходил от нее.
существа такая мелочь, как душа, просто не была предусмотрена сметой. Оба
вошедших заинтересовали ее не больше, чем комнатные мухи, если бы они
вдруг проникли в этот стерильный, вылизанный кабинет.
суть своего дела, ни единое чувство не отразилось на ее гладком, холеном
лице. Трижды она говорила "извините", орала трубку и звонила куда-то. Вряд
ли она уловила смысл хотя бы одного из сказанных отцом слов, однако, едва
тот закончил, раздалось категорическое: "Нет!"
год.
собой цель доводить их до каждого встречного.
убил целый день. Смотрите, сколько здесь резолюций... Не возражают
Согласен! Решить положительно! Зачем же все эти люди меня обманывали?
каждом уровне тщательно изучается. Те отделы, где вы побывали, возможно,
еще не получили его.
заблудившийся в африканской саванне путник мог просить помощи у гордой
предводительницы львиного прайда.
иногда милуют.
посетителю я могу уделить не более трех минут. Прощайте.
отец и что, как оказалось, способно было вывести из себя даже эту
небожительницу.
сразу очень горько и очень громко.
появилось что-то похожее на чувство. - Вы что, нарочно?
пастельных тонов ковер, руками вцепился в ножки ближайшего кресла, а
ногами забарабанил в тумбу письменного стола. Рев его не то что не
ослабевал, а с каждой минутой становился все громче и безутешней.
Те-е-тя, подпиши заявление!
стола вазу. - Как вам не стыдно! Давайте немедленно вашу бумагу! И чтоб
даже духу вашего здесь не было!
обрабатывая лицо сына холодной водой с мылом.
огромного лабиринта этажей, холлов, лифтов, коридоров, приемных и
канцелярий, совсем рядом с почти недоступным для простых смертных логовом
местного Минотавра, одинаково способного и на царскую милость, и на
сатанинский гнев.
плевательницы, в полированные двери можно было смотреться, как в зеркала.
Если на нижних этажах служащие нередко расхаживали в партикулярном платье,
не стесняясь распахнутых пиджаков и расслабленных галстуков, здесь все
строго соблюдали форму одежды. То и дело мелькали оливково-зеленые френчи,
золотые пуговицы, витые шевроны на рукавах.
человек известный в своих кругах примерно так же, как папа римский среди
католиков, личность прославленная своими деяниями и давно уже почти
легендарная - защитник зверей и птиц, великий знаток трав и деревьев, враг
браконьеров и порубщиков, гроссмейстер ордена лесничих, заслуженный егерь,
бакалавр всех лесных наук, кавалер ордена Золотого Лавра и лауреат премии
Гималайского Медведя.
лицом, похожим на комок измятой туалетной бумаги. Единственной
запоминающейся деталью в его облике были три веточки дуба в петлицах
Максимов Альберт
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Плотников Александр
Березин Федор