Чтение 4–й страницы книги ~День тентакля~

и стал спускаться вниз. Все-таки эти гостиницы придуманы на редкость
неудачно - люки, трубы, узкие двери - как будто они все там в этом прошлом
недоедали.

На первой же площадке сюрприз - высовывающаяся морда лошади
(посмотри, сестричка, еще одну фотку - красавица, одно слово). Не знаю как
ты, а я с первого взгляда понял, что передо мной не просто кобыла, а самая
настоящая говорящая лошадь. Прям как из анекдота: "Не бросайте трубку,
страшно неудобно копытом номер набирать". Ну, ты помнишь.

Привет, говорю, лошадка. А она в ответ: "Сам привет!". Отлично,
сработаемся. "Че ты тут делаешь?" - "Живу я здесь. А вот ты че тут
делаешь?" Объяснил. Хорошие зубки, подкалываю. А она так серьезно:
"Спасибо, я достаточно за них заплатила". Я так растерялся, что брякнул:
"А я и не думал, что лошади умеют говорить". А она: "Может быть, им просто
нечего было тебе сказать".

Да, поговорили. Короче, пошел дальше, чувствуя себя оплеванным с
головы до ног. Кажется, впервые, сестричка, твой старина Хоаги не нашелся,
что ответить. И кому - лошади!

Открываю дверь, попадаю в мастерскую. Скульпторов. Их двое - одно
лицо, вроде как близнецы, - один позирует, другой его увековечивает в
камне по полной форме - со шпагой и треуголкой. Познакомились, это за мной
никогда не пропадало. Нед и Джед Эдисоны. Кто же из них кто? Даже папа
путает. Знает лишь то, что один левша, и оба не хотят идти по его стопам
заниматься дурацкой научной работой. Это верно, одобряю.

А ты кто, интересуются, доставщик мрамора или модель? Модель, говорю.
Люблю, приколоться, да ты, сестричка, меня знаешь. Прямо сейчас
раздеваться, спрашиваю, или опосля? Они в такой ужас пришли - не поверишь.
Нет, говорят, пока не надо, мы сможем высечь вас только склепав вместе две
глыбы мрамора, но тогда у вашей статуи шов будет. Не пойму: то ли
издеваются, воблы сушеные, то ли всерьез говорят. В общем, не везло мне
что-то в тот день.

Ладно, думаю, сейчас ты у меня попляшешь. И устроил так, что Нед стал
вместо зубила по пальцам себе бить. Расстроился, чуть не плачет: правильно
папаша говорил, что нет у меня таланта. Конечно, правильно. Одно плохо -
они местами поменялись и продолжают как ни в чем не бывало. А я дальше
двинулся.

Спускаюсь вниз. На стенах портреты каких-то предков, в одной из
комнат на стене полный чертеж воздушного змея. Ума не приложу, как бы он
мог полететь. Вот чайники: в детстве я этих змеев сотнями запускал и без
всяких чертежей. Правда, в комнате оказалось нечто гораздо более приятное,
чем чертеж. Впрочем, я совсем забыл, что тебе прекрасно известна эта
история. Ведь именно так, как ты помнишь, мне и удалось раздобыть
уксус..."

ИЗ БЕСЕДЫ С ЛАВЕРН

...Однако надо было как-то выбираться из камеры. Вовремя вспомнив,
что главное оружие порядочной женщины - слабость, я оказалась у доктора. А
после того, как он убежал смотреть шоу, смогла остаться в одиночестве.
Заодно прихватила Берни картинку с анатомическим разрезом щупальца - он у
меня такой любознательный.

Дверь из комнаты врача вела в холл. Трудно поверить, как он изменился
за последние двести лет (только не подумайте, милая, что я уже в таком
возрасте - не старше вас буду). Кругом металл, пластик, все блестит, как
внутри электрического чайника.

А на лавочке рядом с часами сидит самая странная троица, какую мне
только доводилось видеть. На лице двоих застыла улыбка. Они даже на
вопросы отвечать не могут. А третий - что за чудо! Одна только высокая
прическа из голубых, украшенных какими-то безделушками, волос и балетная
пачка чего стоят!

И вправду красив. Но уж слишком гордится своей внешностью - мужчину
это портит, да и утром к зеркалу не протолкаешься.

Выяснилось, как я и ожидала, что они все ждут начала соревнований.
Правда, Харольд, так зовут этого красавчика, не сомневается в своей
победе. Не зря же его хозяин угрохал такие деньги на прическу. И впрямь не
зря: пожалуй, и у нас на пятой авеню такого не сделают. Хотя я не считаю,
что у меня такая уж плохая шевелюра.

Все это время я косилась на щупальце, присматривающее за
конкурсантами и преграждающее путь наверх. Опасный это мир, скажу я вам,
милочка, никогда не знаешь, куда можно пойти, а куда нет. Может быть,
иметь хозяина не так уж и плохо?..

ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ

...Вот таким образом я и раздобыл кучу четвертаков. Скажете, не
совсем законно. И будете правы. Впрочем, мне всегда казалось, что в борьбе
с чрезвычайной угрозой можно пользоваться и чрезвычайными средствами.

Как вы помните, сделал я это не из любви к искусству. Просто, уж
очень хотелось выстирать после того мужика свой свитер. Откуда же мне
знать, где и как он его носил, а чистоплотность при всем при том -
отличительная черта семьи Бернулли.

К тому же я был просто в отчаянии от невозможности раздобыть деньги
на покупку алмаза. Так что даже попытался осторожно выведать у доктора
Фреда, нет ли у него средств, которые можно было бы позаимствовать хотя бы
взаймы. И выяснил - он уже давным-давно должен был подписать контракт на
участие в телевизионном шоу.

Это могли бы быть неплохие деньги. Но, увы: контракт в сейфе, а шифр
старик забыл. Неужели никак нельзя вспомнить? Но тут на лице профессора
появилось выражение неподдельного ужаса.

Выяснилось, что как только он засыпает, немедленно идет как настоящий
лунатик к сейфу, открывает его и видит... видит... нечто настолько
страшное, мерзкое и кошмарное, что при одной только мысли об ЭТОМ его
начинает трясти. В ужасе, он захлопывает сейф и просыпается.

И так уже не первую ночь. Вот и приходится сидеть в лаборатории и
глушить кофе, в тщетных попытках не смежить веки. И тут у меня родилась
идея. Самое сложное будет избавиться от Эдны, но при желании можно,
вероятно, обойти и это затруднение...

ИЗ ПИСЬМА ХОАГИ К ЛАВЕРН

...Забавно все-таки, как эти отцы-основатели умели всех вокруг себя
на уши поставить. Вот, скажем, бедная женщина, которую я обнаружил в одной
из комнат. Шьет как проклятая флаги США. Почему флаги? Да потому что
Джефферсон с Вашингтоном не могут решить, на каком проекте остановиться.
Пришлось им и свой подбросить, благо у нас с тобой, как помнишь, возникла
неплохая идея.

Забрел и в спальню к Вашингтону (не подумай, сестричка, ничего
худого). Так, ничего особенного. Кровать. Над ней огромная табличка:
"Здесь спит Джордж". Но самое смешное не это, а то, что горничная упорно
не хотела поверить, что я - не Вашингтон. Что ж, может быть, мы в чем-то и
похожи.

Правда, сначала меня это обидело, и в отместку пришлось свистнуть у
нее мыло (а она, надо тебе сказать, слепая-слепая, а как тронешь мыло,
кричит не своим голосом). Пошел, от нечего делать коляску перед домом
помыл. Зачем, спросишь. И будешь права. Но знаешь, сестричка, стоит мне
начать мыть машину кого-нибудь из своих приятелей, как в ту же секунду
начинается дождь. Вот мне и интересно было - сохраняется ли это дурацкое
правило в прошлом. Как это не смешно, в полном объеме...

ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ

...Не буду рассказывать вам, чего мне стоило разузнать шифр и вынуть
контракт из сейфа. Никогда в жизни я не поднял бы руку на бедную старушку,
если бы не прочитал в газете, что Фиолетовое избрано президентом США и
внесло поправку в Конституцию, по которой люди стали рабами щупалец.

Итак, контракт у меня в руках, но доктор Фред лежит связанный на
чердаке под охраной каких-то джентльменов из спецслужб. Как его выручить?
Развязать веревку много ума не надо, но на мое несчастье в двери было
сделано окошечко, через которое агенты могли наблюдать за профессором. И
стоило мне стащить его с кровати, как дверь тут же распахивалась, и я едва
успевал спрятаться. А несчастного старика водружали на место.

В отчаянии я отправился бродить по дому. Выманить изобретателя из
своей комнаты было не так уж сложно, стоило только сообщить ему радостную
весть. В утешение подобрал пистолет с флажком и бутылочку быстро
исчезающих чернил. С паршивой овцы...

Впрочем, теперь можно и отомстить продавцу фальшивых сигар. Видели бы
вы его лицо! А я разжился не только сигарой, но и прыгающей по полу
челюстью, которая долго пыталась меня укусить, пока я не устроил ей
загонную охоту по всем правилам. Где-то я об этом читал. Ах, да - в книге
"Веселый народ - питекантропы".

Однако освободить профессора все это не могло. Да и обсудить
сложившуюся ситуацию было не с кем. Разве что с мумией во дворе, но она, в
отличие от доктора, оказалась на редкость неразговорчивой...