АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
кожей динозавров. Кибитки расходились радиально от центра лагеря, где
стоял шатер вождя. Лагерь был огражден повозками, за которыми далеко
тянулись хибары и навесы. Там жили рабы и слуги, а далее оказалась
свалка - кости животных, навоз, ломаные телеги, ямы, куда кидали
мертвых, - Октин Хаш любил порядок в лагере, но не интересовался, что
творилось за его пределами.
Перед шатром Октина Хата стояли высокие шесты с разноцветными
тряпками, у входа горели два костра, наполнявшие пыльное облако
оранжевым сиянием. Всадники в костяных шлемах, накидках из крыльев
птеродактилей - высушенные когти торчат над плечами, как эполеты, с
небольшими блестящими щитами из акульей кожи, горячили босыми пятками
мохнатых лошадок, размахивали копьями, ожидая выхода вождя.
Два телохранителя, закованные в латы из кожи игуанодонтов, вышли
первыми из шатра. Потянули, раздвигая, полог, и тогда, скрытый по
колени в пыли, вышел сам Октин Хаш.
Он был мал ростом, на голову ниже людей, что следовали за ним.
Корона из красных перьев лишь подчеркивала его малый рост. Одет он был
скудно - лишь короткая юбка из тигровой шкуры. Вместо коня обнаженные
рабы вели громадного ящера.
- Стегозавр, - сказала Ингрид. - Я покажу снимки - на них возят
грузы через пустыню - целые караваны. Они тупы и послушны. А везет,
как грузовик. Машина неприхотливая: поел травки - снова в путь.
Между вертикальными метровыми пластинами на хребте ящера было
устроено сиденье из шкур. Второе, спереди, для погонщика. Подчиняясь
удару копья, ящер покорно подогнул толстые ноги и коснулся брюхом
земли. Два воина наклонились, чтобы вождь мог ступить на их спины.
Оттуда - на спину ящера. Стегозавр поднялся и замер.
Всадники бешено закрутились вокруг, затем понеслись вперед, к
проходу между повозок.
Ящер, не спеша переступая по пыли, двинулся вслед, как линкор за
торпедными катерами.
- Они далеко отсюда?
- Часа через полтора будут. Надо готовиться. Жан, ты предупредил
стаю?
- Сейчас схожу, - сказал филолог.
Конрад обернулся к Андрею:
- Логика порой не срабатывает. Он едет к нам установить мир.
Казалось бы, замечательно. Но с ним скачут молодцы, которые могут
вырезать всю деревню нашей стаи. Потому надо предупредить.
- Вы их будете прятать здесь?
- Они уйдут в лес. Так уговорено.
- Вы его впустите на станцию?
- Разумеется, - сказала Ингрид. - Он пускал Конрада к себе в шатер.
Оскорбление - не пустить в дом.
- А соблазн не слишком велик?
- Разумеется, мы примем меры.
Андрей поглядел на экран. Спутник не выпускал из поля зрения
посольство, которое шло к станции.
Впереди носились всадники. Как пчелы, отрывающиеся от роя, они
сновали в разные стороны и возвращались к громаде стегозавра. Колдуны
и старейшины ехали спокойно, держась за хвостом ящера. Маленьким
красным пятнышком покачивалась перьевая корона Октина Хаша между
пластинами на спине стегозавра.
- Медея, - сказал Конрад, - проверьте со Стахом силовое поле. В
станцию пропускаем только Октина и его советников. У вас час на то,
чтобы решить, как это лучше сделать.
Андрей вышел наружу.
Громко стрекотали цикады. Быстрая тень беззвучно пронеслась над
головой, и Андрей отпрянул к двери.
Два черных силуэта возникли у цепочки зеленых огоньков - границы
силовой защиты. Огоньки у их ног на секунду погасли, затем загорелись
ярким белым светом - в поле образовался проход.
Жан и Белогурочка подошли к Андрею.
- Вам цикады не надоедают? - спросил Андрей.
- Я привык, - ответил Жан. - Я их не слышу, как старые часы в
комнате. Белогурочка решила побыть у нас.
- А остальные?
- Остальные отошли в лес.
- Почему ты не ушла со всеми? - спросил Андрей.
- Я хотела увидеть тебя, - сказала Белогурочка. Жан сдержанно
улыбнулся.
- Вы еще не привыкли к простоте чувств и отношений. Белогурочка
всегда говорит, что думает.
- Андрей - твой друг? Почему он должен улететь?
- У меня дела далеко отсюда, - сказал Андрей.
- Ты охотник?
- Я караванщик.
Белогурочка обернулась к Жану, ожидая, чтобы он об(r)яснил.
- Андрей хочет сказать, что он ведет повозки с товаром.
- Лучше, если бы ты был воином, - сказала Белогурочка.
Они вернулись в станцию. Там, на свету, Андрей смог разглядеть
девушку. Она приоделась. На ней был короткий плащ из серых и черных
перьев и несколько нитей бус из оранжевых острых зубов, из каких-то
сушеных ягод. К сожалению, Белогурочка намазала брови сажей и на щеках
нарисовала зеленые узоры.
- Красиво? - спросила она, перехватив взгляд Андрея.
- Не знаю, - сказал Андрей. - Я здесь первый день.
- Странно говоришь, - обиделась Белогурочка. - Один день, два дня,
много дней - или красиво, или некрасиво.
- А это обязательно рисовать? - спросил Андрей.
- Обязательно. Это наш знак. Погляди.
Белогурочка протянула Андрею руку, на которой были вытатуированы
такие же узоры.
- Когда я стану женщиной, - сказала она, - мне наколют на щеках
такие рисунки. Я дочь вождя.
Они стояли в общей комнате станции. Еще днем здесь был беспорядок -
складывали образцы и грузы, полученные с "Граната". Сейчас все это
убрали и комнату пропылесосили. Два кресла, самые красивые - их
притащили из кают компании, - стояли рядом у стены.
Белогурочка быстро прошла к креслам и села в одно из них.
- Ты садись рядом, - сказала она. - Ты будешь Конрад. А я буду
Октин Хаш.
Андрей подчинился.
- Только Октин Хаш не сядет сюда, - сообщила Белогурочка. - Мы
сидим на полу.
- А ты?
- Я привыкла. Мне здесь нравится. Жан сказал, что, когда вы будете
улетать, меня возьмут с собой. Мне с вами совсем не страшно.
- А когда тебе страшно?
- Ты когда-нибудь бегал?
Андрей не понял.
- Бегал, чтобы тебя не убили? Других убили, а ты бежишь. И ждешь,
чтобы убили. Октин Хаш убил моего друга. И потом убил мою мать.
Белогурочка подобрала ноги, усаживаясь поудобнее в кресле. Ноги
были исцарапаны, на коленке белый шрам.
- Они не найдут наших в лесу, - сказала Белогурочка. - Они боятся
ходить в лес ночью. А где твой нож?
- Мне не нужно.
- У твоих есть ножи, которые бьют издалека. Ты знаешь?
- Знаю.
- Октин Хаш хочет взять меня. Чтобы я жила с ним, варила ему мясо и
родила ему детей.
- А он тебя видел?
- Он к нам приезжал, чтобы говорить о мире. Они сидели с отцом, и я
приносила мясо. И он сказал отцу: отдай дочь - будем одна стая. А отец
сказал, что я обещана. Октин Хаш смеялся и сказал, что он все равно
возьмет меня. - Белогурочка помолчала. - Он всегда приходит говорить о
мире, когда хочет убить. Я сказала Жану. Он идет вас убить. Жан
сказал, что не боится.
Конрад вошел в комнату. Он был доволен.
- Зал для аудиенции готов. Жалко, что кресла не золотые, - сказал
он. - Андрей, загляни в столовую. Жан сменит тебе заряд в бластере.
- Зачем?
- На усыпляющий. Если что случится, я не хочу, чтобы кто-нибудь
погиб.
- Все же опасаешься?
- Октин Хаш - завоеватель. Хоть первобытный, но завоеватель. А
завоеватели сами изобретают себе мораль. - Конрад обернулся к
Белогурочке. - Пойди на кухню. У Медеи найдется для тебя что-нибудь
вкусное.
- Ты боишься, что Октин Хаш увидит меня? - спросила Белогурочка,
легко вскакивая с кресла.
- А ты хочешь его видеть?
- Пускай Октин Хаш знает, что у меня есть большие друзья. А потом
мы пойдем в поход и убьем его, правда?
- Иди на кухню! Кому сказал!
Белогурочка скользнула из комнаты.
Конрад нервничал. Он-то не был завоевателем.
Уже совсем стемнело, когда Октин Хаш под(r)ехал к станции.
Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
|
|