стукачей, особенно после того, как кресло наркома занял Ежов, курировавший
до 36-го года кадровый отдел ЦК. При его предшественнике Ягоде в НКВД были
ребята получше этого Ерофеева, но почти все они сгинули в никуда вместе с
бывшим наркомом.
мундире, на котором красовались два ордена Красного Знамени.
было тоже правдой:
ордена Ленина - даже номер был сделан неотличимо от настоящего.
что лучше внимания к себе не привлекать. Народ наш бдит: увидят орден - и
тут же стукнут куда надо. У нас в клифте ходить вольготнее... Ладно, руки в
ноги - поехали...
не специальными номерами, Ерофеев действительно заглянул в мотор и даже в
багажник. Майор не казался трусом, и Ахилло рассудил, что им в самом деле
есть чего опасаться. Шофера не было, Ерофеев, как и обещал, сел за руль
сам.
в окно. Впрочем, понять что-либо было сложно: Ерофеев, не жалея бензина,
крутил по городу, проверяя, нет ли за ними "хвоста". Наконец машина
вырулила на проспект Кирова и помчалась на юг.
капитан, вскрывай свой пакет, самое время.
командировке, документ на выдачу арестованного Петра Петровича Сидорова и
обычная бумага ко всем организациям и учреждениям с просьбой оказывать
помощь "предъявителю сего",
лет пять назад получил.
разочарование, - туризм, прогулочки... Ладно, потащу тебя, ежели чего...
Машина между тем промчалась проспектом и теперь блуждала по пригородам.
Наконец впереди открылось шоссе - они были уже за пределами Столицы.
Несколько раз Ерофеев оглядывался, но сзади было пусто: спускался вечер и
мало кто выезжал из города. К тому же майор свернул на дорогу, которой и в
дневное время пользовались не часто.
"Тимуровец"" машина притормозила, повернула и покатила по узкой дороге
между деревьев. Вскоре их остановил первый пост. Документы изучали долго,
заглянули в багажник, на заднее сиденье и лишь затем разрешили ехать
дальше.
воротам, за которыми можно было разглядеть домики небольшого дачного
поселка. Охраны, кроме тех, что стояли у ворот, было не видно, и вообще
филиал зловещей тюрьмы производил скорее идиллическое впечатление.
очередной раз рылась в багажнике. - А знаешь, капитан, здесь не было ни
одной попытки побега. Смекаешь почему?
субботам...
охранять самих! Им на воле опаснее, чем здесь!
сопровождающего не дали, лишь указали на один из домиков: ЗК Сидоров
проживал именно там.
цветником у входа, на котором сиротливо мерзли осенние астры. Ерофеев уже
ступил на крыльцо, но Ахилло тронул его за плечо:
не испугайся.
была не заперта. Короткий коридор вел в небольшую комнату, оказавшуюся
оранжереей. Странные, неведомые в этих широтах растения вытягивали
воздушные корни из деревянных кадок, с темно-зеленых веток смотрели
огромные желтые цветы, от которых шел удушливый аромат. За оранжереей была
еще одна комната. Михаил постучал и открыл дверь.
темноте. Прошло несколько секунд, прежде чем Ахилло сообразил: окна были
завешены толстой черной тканью, и комната освещалась небольшими свечами,
стоящими по углам. Неровный, трепещущий свет падал на большое - в
человеческий рост - изваяние Будды. Улыбающееся лицо бесстрастно глядело в
темноту. Странно, но в неярком свете Михаилу показалось, что бурхан сделан
из чистого золота.
колени, застыл человек в темном халате и небольшой шапочке, похожей на
тюбетейку, но с ровным верхом. Он сидел недвижно, даже не пошевелился,
когда Михаил вошел в комнату.
попытки встать или хотя бы повернуться. Михаил хотел было кашлянуть, но
передумал. В конце концов, этот поклонник Будды - не у себя на даче.
вспомнил слова майора. - Гражданин Гонжабов, я за вами. Собирайтесь.
глаза. Плоское лицо с острыми скулами, желтоватая кожа... Надо было иметь
неплохое чувство административного юмора, чтобы назвать этого человека
исконно русской фамилией. Михаил быстро прикидывал: ни на китайца, ни на
японца заключенный не походил. Он немного смахивал на узбека: такой же
невысокий и костистый, но шире в плечах, да и лицо казалось другим. Фамилия
Гонжабов ни о чем не говорила - заключенный, скорее всего, был таким же
Гонжабовым, как и Сидоровым.
что-нибудь... гражданское?
особого интереса. Наконец Гонжабов медленно кивнул. Михаил не без
некоторого облегчения заявил, что будет ждать во дворе и поспешил покинуть
странную комнату. Полумрак, свечи и недвижная золотая улыбка Будды
произвели на него мрачное впечатление.
испугался?
маленький. Мне приказали - я поехал.
так и чужие.
чего:
он бхот, с Тибета, за Гражданскую имеет орден, еще один получил в тридцать
первом за научные достижения, был членом тибетской секции Коминтерна. Взяли
его ваши год назад - как германского шпиона. Дали "четвертак" и отправили
сюда.
Золотой бурхан Будды как-то плохо ассоциировался с научными исследованиями.
Правда, два ордена вызывали уважение.
Михаил.
внушительно подтвердил:
Гонжабова с целью научной экспертизы.
всю страну пересажаете, мать вашу, железная когорта!
партии"?
Троцкого на фронте, между прочим, встречал - и не раз. Может, он и Иуда, но
по кабинетам не прятался! Как некоторые, не будем называть...
отвернулся, не желая глядеть на Ерофеева. - Между прочим, где вы все такие
умные были десять лет назад, когда объединенная оппозиция пыталась на улицу
выйти? Тогда не поздно было.
нецензурной бранью и проклятиями по адресу врагов народа... А десять лет
назад я еще мальчишкой был - дураком, в общем. Да что теперь говорить - для
нас что ни пор, то батька...
догадывался, что о Льве Революции жалеют, но что-либо менять поздно.
Королей не выбирают - им служат...
Корнев Павел
Посняков Андрей
Лукин Евгений
Корнев Павел
Майер Стефани
Курылев Олег