мрачным. Ну, это неудивительно, ведь Наташа - его племянница...
моем брате. Ты... Ты не спрашивал?
концов, это не моя тайна...
его подождать. Берг, по его словам, днем обычно уезжал куда-то по своим
научным делам, и застать его можно лишь по вечерам. В конце концов Степа
согласился, Тэд поймал такси, и они отправились куда-то на левый берег
Сены, где в небольшой квартирке на шестом этаже огромного нового дома
обитал Валюженич.
исписанными листами бумаги и, разумеется, всяческими "артефактами", от уже
знакомых Степе тибетских рукописей на пергаменте до обратившегося в
ржавчину старинного оружия и даже чучела крокодила, выкрашенного отчего-то
в желтый цвет. Чучело оказалось с берегов Голубого Нила и использовалось,
как пояснил археолог, в ритуальных целях. Особенно много было в квартире
всяких идолов, в основном мелких, но, как правило, весьма жутковатого
вида.
лопаты и дюжина ножей. Все это показывалось Степе с соответствующими
комментариями. Косухин качал головой и напряженно думал, является ли эта
самая наука "акэолоджи" полезной для мирового пролетариата или бедняга Тэд
по классовой несознательности посвятил жизнь очередной буржуйской
глупости.
кофе, присланного ему прямиком из южной Абиссинии, заняло время до вечера.
Уже начало смеркаться, когда Степан и Валюженич покинули обиталище
студента Сорбонны. Косухин, несмотря на уговоры Тэда, решил ехать к Бергу
сам. Он резонно рассудил, что в присутствии американца говорить о делах
секретных, связанных с проектом "Мономах", таинственный Наташин дядя
попросту не станет.
бумажек и, вырвав из блокнота листок, аккуратно написал по-французски два
адреса - Карла Берга и собственный, дабы Степа мог показать их таксистам.
Ясное дело, пользоваться необычным даром в присутствии посторонних не
стоило, и Косухин решил общаться в городе, как и полагалось иностранцу,
жестами и мимикой. Валюженич вновь поймал такси, Косухин смело бросил "бон
суар" в ответ на приветствие шофера и сунул тому бумажку с адресом Берга.
парижские пролетарии. Она почти полностью была застроена двух и
трехэтажными особняками с решетчатыми металлическими оградами, из-за
которых выглядывали зеленые кроны высоких деревьев. Дом, в котором обитал
Карл Берг, был им всем под стать - двухэтажный, с нешироким фасадом,
узкими, под старину, окнами и высоким крыльцом. К удивлению Косухина, в
окнах не было света, хотя в соседних домах горело электричество.
вдруг подумал, что полностью безоружен и суется к неведомому ему Бергу без
всякой разведки (не считать же разведкой визит сюда мало что разузнавшего
Тэда!) Он еще раз внимательно оглядел улицу: она была малолюдна, редкие
прохожие не обращали на Степу никакого внимания. Он мотнул головой,
отгоняя странную нерешительность, взбежал по ступенькам и уже поднял руку
к электрическому звонку, как вдруг странная волна холода охватила его.
Руки онемели, кровь застучала в висках, и тихий, еле уловимый голос позвал
его:
изменилось. Дом был тих и спокоен. Степан потер ладонью лицо, вновь
оглянулся и решительно нажал кнопку звонка.
красного командира слабостью. - Нервы, вишь разгулялись!
створка распахнулась и на пороге возник человек в черном смокинге. Пустые
холодные глаза уставились на Степу без всякого выражения, безразличный
голос произнес: "Мсье?"
должны понимать по-русски.
крепкую фигуру, заметив, что одежда незнакомца на левом боку подозрительно
оттопыривается.
сожалением подумав, что кроме расчески иного средства защиты с собой не
захватил.
недостойная мысль попросту улизнуть, пока есть еще время. Конечно, он не
дал этой мысли разгуляться и дождался, пока дверь вновь отворилась. Тип в
смокинге окинул гостя все тем же равнодушным взглядом пустых глаз и
произнес:
неразличимыми в полумраке картинами. Он шагнул вперед и заметил, что из
темноты появился еще один силуэт. Второй тип был похож как две капли воды
на первого: тот же смокинг, тот же равнодушный взгляд, тот же револьвер на
боку, разве что ростом повыше и в плечах пошире.
вглубь дома. Степа с самым невозмутимым видом последовал за ним. Второй
неизвестный в смокинге пристроился сзади.
приходилось с осторожностью, чтобы не наткнуться на какие-то странные
комоды и шкафы, загромождавшие проход. Лакей в черном стал подниматься по
лестнице, ведущей на второй этаж. Второй тип в смокинге не отставал
Косухин чувствовал себя не особо уверенно, успокаивая себя тем, что в
каждом доме свои порядки. Может, этот Берг боится налетчиков.
полутемном, и наконец оказался перед высокой дверью. Первый лакей неслышно
приоткрыл ее и кивнул:
неяркий вечерний свет. У окна стоял огромный стол, слева и справа застыли,
поблескивая стеклами, высокие, до потолка, шкафы, скрывавшие ряды книг с
богатыми сверкавшими золотом корешками, на полу лежала медвежья шкура.
Степа не мог и догадываться. Тут же лежал большой старинный фолиант,
раскрытый приблизительно посередине.
Косухин не смутился и воспользовался выпавшей минутой, чтобы получше
разглядеть Наташиного родственника. Прежде всего поразил его рост - Карл
Берг оказался высок, на голову выше Степы. Но огромный рост почти не
ощущался: плечи Берга были широки, тело налито силой. Он был, скорее, не
высок, а огромен, одним своим присутствием подавляя тех, кто находился
рядом. На Берге был такой же черный смокинг, как и на других обитателях
дома, правда спрятанного оружия Косухин не заметил.
импозантной фигурой, показалось странно невыразительным и очень бледным,
словно Наташин дядя страдал малокровием или пользовался пудрой. Черные -
от природы или казавшиеся такими в полумраке - глаза глядели спокойно и
без малейшего удивления.
негромкий тон не мог скрыть его мощи...
стул.
Берг таким же внешне равнодушным тоном, - как сообщил мне господин
Валюженич, вы были вместе с нею в Индии... Я благодарен вам, сударь, за
внимание, но должен сообщить, что Наталья Федоровна нездорова. Поэтому ваш
визит представляется излишним. Вас она не помнит, а лишние напоминания о
пережитых ею страданиях будут по мнению врачей ей не на пользу...
нависала над Степой, и Косухин чувствовал себя крайне неуютно, словно и в
самом деле в чем-то провинился.
этом прошу завершить вас визит.
Только у меня к вам еще одно дело...
Степы в его кабинете и так затянулось.
чувствовалось раздражение.
который когда-то услыхал на ледяном холоде посреди утонувшего во тьме
кладбища. - Я по поводу "Мономаха"...
кресло. Черные глаза смотрели на Степу не мигая, но в этом взгляде
по-прежнему не чувствовалось ничего, даже легкого любопытства.
Никитин Юрий
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Березин Федор