Чтение 4–й страницы книги ~Средство от одиночества~

- А что такое мяч и как им пользоваться?

- А вот это уже не ваша забота.

- Нагло, - констатировал Генка. - Впрочем, посмотрим.

Бугунков картинно развел руки:

- Итак, джентльмены! Наш ответ ясен?

Все еще раз переглянулись.

- Вени! - выбросил вперед кулак с отогнутым большим пальцем
Григорьев.

- Види! - вплотную возникли еще два кулака - Бугункова и Князева.

- Вици! - теперь кулаков стало шесть.

- Перчатку просьба вернуть, - вздохнули девушки, - она казенная.

- Джентльмены! - Князев поднял руку. - Мы не можем отпустить дам, не
напоив их предварительно чаем.

- Ну уж нет! - запротестовали девушки. - После матча. Мы вас ждем на
поле через двадцать минут.

И они ушли.

С минуту все молчали. Потом Леваднюк протянул:

- Если мы проиграем, это будет жуть.

- Мы выиграем! - легкомысленно махнул рукой Григорьев. - Или ты
думаешь, что эти крали всерьез что-то умеют?

- Думаю, да.

- А я думаю - нет.

Князев вздохнул:

- А какие девочки! Если их больше - вношу предложение передвинуть
лагерь ближе к делу.

- Проще уж переманить их сюда, - буркнул Генка. - Пошли кеды
напяливать, марадоны...

Через двадцать минут они ступили на поле. Девчонки ждали - их было
восемь, все в одинаковых полосатых футболках.

- Ой! - зажмурился Князев. - Я в ужасе. Как с ними играть? Они же
меня гипнотизируют!

- Андрюль! Возьми себя в дрожащие руки! - прошептал Шура. - Это они
специально проводят психическую атаку, хотят сразить нас наповал.

Девушки были все как на подбор - стройные, длинноногие и симпатичные,
словно не футбольная команда, а участницы конкурса красоты. Одна из тех,
что приходили в лагерь, вышла вперед.

- Я капитан. Обсудим условия. Предлагаю два тайма по 30 минут.

- Согласны, - поспешно заверил Леваднюк.

Девушка кивнула.

- Вас шестеро?

- Можете играть ввосьмером. Мы даем вам фору, - милостиво поклонился
Валек.

- Зря, - пожала плечами девушка, - мы не из тех, кому дают фору.
Лучше по-честному - шесть на шесть.

- Нет, мы настаиваем. Шесть на восемь.

- Как хотите... Хотя, на вашем месте...

- Вопрос исчерпан! - авторитетно перебил Леваднюк. - Что еще?

Девчонки переглянулись.

- Самое главное: на что играем?

Шура облизнулся:

- На пирожки!

Генка мрачно изрек:

- Лучше уж на торты.

- Идет? - согласились девушки.

- Значит, с побежденных три торта!

- И сдача на милость победителя, - добавил Князев вкрадчиво.

- Согласны! - упрямо тряхнула копной волос капитан.

Договор скрепили рукопожатием, хотя Князев все норовил поцеловаться.
Бугунков недовольно проворчал на ухо Вадику Яхничу:

- Тоже мне, игра - на торты...

- Ну, не на пиво же с ними играть? - отозвался тот.

Валек фыркнул - он предпочел бы пиво.

- А как вас зовут? - все не снимался Князев.

- А мы еще не проиграли! - задорно ответили девушки.

- Но ведь от судьбы не уйдешь, - веселился Андрей.

- Пока мы - команда "Джоконда".

- Ясно, - подытожил Леваднюк. - "Джоконде" - физкульт...

- Уря-а! - рявкнула команда, громче всех Шура, видимо вдохновленный
тремя тортами.

- А вы кто? Что за команда? - хитро блеснула глазами капитан
"Джоконды". Генка, исподлобья наблюдавший за всем этим, сымпровизировал:

- Суперклуб "Туши свет юнайтед"...

Девчонки немедленно выкрикнули высокими сильными голосами:

- Суперклубу "Туши свет юнайтед" - футбол-привет!

- Ну-с, начнем, - сказал Шура и стянул футболку.

"Туши свет" начали игру самоуверенно и это сразу же вылезло боком:
Яхнич на фланге потерял мяч, его подобрала одна из девушек, легко и изящно
обвела сначала Князева, потом Леваднюка, отпасовала в центр и здесь его
спокойно вколотила в сетку капитан. Девчонки хлопнули друг другу в ладоши
и деловито убежали к своим воротам.

Парни виновато переглянулись. Но поделать в первом тайме ничего не
смогли. Девушки играли ничуть не хуже их, тонкие и своевременные передачи
и филигранные розыгрыши кромсали оборону "Туши свет" в жалкие клочья.
Через двадцать минут счет был уже девять-ноль. Туристы растерялись. И тут
разозлился Генка - всерьез, что с ним бывало крайне редко.

- Мужики! Вы что? Кому проигрываем? Бабам? А ну, побыстрее и
пожестче!

И мужики зашевелились. Забегали быстрее, стали азартно бороться за
каждый мяч по всему полю и девчонки перестали за ними успевать. Скоро гол
забил Леваднюк и это всех подбодрило. Потом Шура Григорьев с углового
ударил головой, и мяч по красивой пологой дуге скользнул в "девятку". Шура
с воплем: "Аргентина!" помчался к центру, а девчонки глядели на него с
неприкрытой завистью.

К перерыву они отыграли четыре мяча. Дело явно пошло на лад, не зря
весь институт боялся этой шестерки.

В перерыве Генка сделал короткое внушение, угадав недостатки
"Джоконды" - слабые удары и низковатую скорость. На этом решили и
отыгрываться.

Во втором тайме они держали девушек подальше от своих ворот и часто
проводили стремительные контратаки, вспарывая оборону соперниц.

Это был изнурительный матч.

За две минуты до конца Князев сравнял счет - 11:11. И девчонки, до
этого державшиеся просто стоически, дрогнули. Генка выцарапал мяч у
капитана и вышел один на один с вратарем. И ему заплели сзади ноги.

Девчонка виновато опустила глаза. Генка молча поставил мяч против
ворот и отошел. В глазах его читался приговор.

И он пушечным "прямым подъемом" вколотил мяч в девятку.

Они выиграли - но какой ценой! Хотелось упасть и не двигаться.
"Джоконда" выглядела очень огорченной. Но честно подошла в полном составе.

- Мы сдаемся... - напряженно улыбнулась капитан. - А зовут меня Катя.

- Я же говорил, от судьбы не уйдешь! - самодовольно напыжился Князев.

Через час девушки разбили лагерь рядом с когортой Леваднюка. Вернее,
разбивали ребята, а "Джоконда" им помогала. Все уже успели
перезнакомиться. Девушки тоже приехали ив Киева. Из института физкультуры.
И так же, как и парни, использовали последние дни лета.

Кто-то умчался на велосипедах в город, за тортами и не только,
остальные купались и загорали на узком пляжике. Предстояла еще целая
вечность - почти две недели отдыха.

Две недели в стихийно возникшем под Евпаторией молодежном лагере
стали лучшими днями в Женькиной жизни. Даже Вилька присмирел здесь и стал
не таким колючим. Множество знакомств, бесконечные футбольные и
волейбольные матчи, как правило - упорные и кровопролитные, танцы под
магнитофон вечерами, головоломные трюки двух ребят-велобрейкеров, трио
струнников (гитара, двенадцатиструнка и банджо) из Харькова с
феноменальным репертуаром и парень-йог из Москвы.

Их собралось человек пятьдесят, почти все - студенты. Женя отдалась
этой жизни вся. Вилька сперва робел, но вскоре попривык и тоже перестал
отличаться от пестрой разноголосой компании. Здесь все были равны - все,
любой, кем бы он ни являлся. Каждый умел что-то, чего не умели другие.
Женька вновь почувствовала себя человеком, забыв о свинцово-тяжелом слове
"нелюдь" и месяцах одиночества.

Вилька и вовсе выглядел ошарашенным. Он столкнулся с этим впервые.

Но всему в мире приходит конец. Нагрянул сентябрь, приблизилась пора
учебы, и студенты со вздохами и проклятиями стали растекаться по
институтам. Лагерь начал пустеть.

Женя и Вилька ни разу за это время не вспоминали тот разговор на
острове. А когда лето закончилось, они боялись взглянуть друг другу в
глаза, понимая, что вновь остаются одни, хоть теперь их и стало двое.

А лагерь сворачивался на глазах. Женя с Вилькой сидели у воды -
местным уезжать не надо. Здесь и нашел их "директор" - Олег Леваднюк.

- Ага! Аборигены. Вас-то я и ищу. Живо, свои координаты, - потребовал
он, вытаскивая подаренный Катей-капитаном китайский блокнот.

- Что? - не понял Вилька.

- Адрес, адрес давай, дорогуша.

- Зачем? - удивился тот.